допустим даже так. Но
куда ещё летал этот скороспелый базилар? И почему вернулся с таким чудовищным опозданием?
Опять же: разок слетал, и ладно. Но ведь на этом он не успокоился! Месяца даже не прошло, как пресловутый маг школы Безграничного Призыва (хотя если судить по действиям — скорее, Безграничной Наглости) снова сорвался куда-то. Вылетел в начале второго сезона (третий день второй недели первого месяца), а вернулся когда? То-то и оно, что не вернулся! Третья неделя месяца — его нет. Четвёртая — нет. Месяц с отлёта прошёл — не видно его и не слышно, хотя за такой срок можно не то что к Междуземному морю слетать, а даже на противоположный край имперских земель, в один из Рубежных Городов правой дуги, и благополучно вернуться.
Ну и зачем в рабочей группе почтенной Никасси такой ненадёжный элемент? Всё равно же он почти не участвует в её будничной работе.
Долой!
Небезызвестная Змейка — да-да, та самая, которая принимала экзаменацию у Мийола и у Элойн, в результате чего возник небольшой скандальчик, а репутация самой Змейки упала… не особо сильно, но чувствительно — скооперировалась с Иласией ул-Слиррен, своей давней вроде бы подружкой, а может, и соперницей.
Успешно. Сделать гадость ближнему? Это мы всегда рады!
Вдвоём они подали идею Дамирису Гурману, объяснив, как недопустимо, возмутительно и даже позорно поведение их «коллеги» Мийола (которому бы сидеть в гильдии и перенимать мудрость старших, а не шляться невесть где). Тот воспылал. Сразу же, безотлагательно составил прошение, причём не пожалел дорогой харты; подписался сам, взял тут же подпись Иласии, обошёл троицу коллег (аун-Токаль, аун-Фетхер и аун-Вилигерро). После чего, вооружённый сим документом, явился к заму супренсора алхимиков, Картоша эн-Кордрен.
Ну а зам взял и вычеркнул из списка группы Никасси как Мийола, так и Элойн.
За компанию. И потому, что у рыжей даже формального разрешения на отлучку, выданного адвансаром, нет. Хорошо хоть, снизошла и предупредила, где будет и с кем.
А коли разрешения нет — пусть за самовольную отлучку выплачивает штраф. В пропорции к срокам той самой отлучки, арифметической. Потому что помимо вертикали обучения, гильдия должна укреплять также дисциплину, трудолюбие и отчётность.
…слушая сию предивную историю (в изложении Никасси, разумеется, даже близко не столь пафосно-цветистую), призыватель только и мог, что дышать в медитативном ритме.
'Что-то многовато у меня развелось объектов для мести. Как бы не надорваться, устраивая похохотать этакой толпе…
Хотя на толпу-то как раз плевать. Ясно, что троица пассивных присоеди… ненцев особо и ни при чём; вырвать ноги через рот надо Змейке, Гурману и ещё, конечно, отбраковке Слиррен. И не в буквальном, к сожалению, смысле. И не сразу. И так, чтобы на меня не указывало вообще ни единой улики, зато алиби чтоб было крепче Стены лагорской.
Ух. Сложно.
Но спускать такие фокусы нельзя категорически. На них надо отвечать так, чтобы потом не бояться ответной мести. То есть радикально.
…а ведь мне ещё выяснять, кто Суку сгубил и почему…
Это вот всё, значит, и есть политика по-взрослому? Похоже, она самая. Все характерные признаки налицо, включая пассивное согласие равнодушных.
До чего же гадостная гадость! Тухлятина пятой свежести прямо'.
—…однако лишить тебя сходным способом статуса моего личного ученика нельзя, — после паузы подытожила Никасси. — И я не намерена отказываться от тебя.
— Благодарю, почтенная, — Мийол не поленился согнуться в уманис, выражая тем самым искренние извинения за доставленные неприятности. Ведь сокращение рабочей группы в обход ясно выраженной воли адвансара, возглавляющего её, умаляет репутацию. Таким образом вышло, что призыватель не только пострадал сам и подвёл под наказание Элойн — он ещё оказался слабым звеном в незримой броне платиноволосой вис-Чарши.
— Не стоит извиняться. Выпрямись и расскажи, каковы итоги отлучки… с твоей стороны.
Мийол повиновался. И мэтр Никасси слушала его, не перебивая.
Кабинет её (в отличие от хозяйки) призывателю не нравился совсем. Казался слишком пустым и бессмысленно просторным, сверх меры светлым, надраенным до стерильности, холодным… обезличенным. Но именно поэтому фигура адвансара — даже почти неподвижная, оживляемая единственно медленным дыханием да движениями век — притягивала внимание, как земля притягивает всё летающее.
'Ори инь-Сконрен по сравнению с ней…
Ха! Да какие тут вообще могут быть сравнения?
Хотя нет, есть одно. Весьма обидное. Морозная превосходит Златоглазую Искру так же, как сама Златоглазая Искра превосходит какую-нибудь недозрелую голенастую девчонку… лет примерно тринадцати от роду. Да. Дочку простецов, не знающую своего скрытого потенциала и, что хуже всего, не желающую раскрыть его.
Забавно, что при этом Ори — «клановая принцесса», лишённая Печати Крови… а Никасси — «всего лишь» потомок бесклановой семьи, история которой своей длиной не уступает древним кланам. Причём не латифундистам, а полноценным — вроде Кордрен…'
— Итак, можно поздравить вас с успехом, — адвансар слегка склонила голову. — Но должна спросить: не слишком ли ты рискуешь?
Призыватель моргнул.
— О чём вы, почтенная?
— Фамильяр.
— А-а… должен заметить, это ещё один момент, мне непонятный. Ну, допустим, вражда людей и магических зверей — старая традиция, вполне необходимая и объяснимая. Но чем может угрожать людям один-единственный магический зверь, не достигший ещё и пятого уровня? Более того: Эшки в некоем смысле вполне можно считать моей воспитанницей и ученицей; она так же, как и Шак, прекрасно уживается с людьми, будучи не столько дикой тварью, сколько…
Мийол замялся, и Никасси нашла слова за него:
— Цивилизованным существом?
— Да. Именно. И мне неясно: что в ней такого страшного?
— Сейчас — ничего. Но магические звери развиваются быстрее людей. И преграды, стоящие перед ними на путях эволюции, ниже. В каком-то смысле именно магические звери — любимцы Планетерры, тогда как разумные, полагающиеся друг на друга — тупиковый вид.
Призыватель моргнул.
— Вы…
— Не ожидал от меня риторики, похожей на императистскую? Однако в их философии есть рациональное начало — иначе императизм не стал бы столь популярен. Сам тезис о том, что лишь сочетание неограниченной эволюции, направляемой разумом, способно взломать препоны на любом из Путей возвышения, звучит вполне резонно. А теперь взгляни на твоего фамильяра. Она может сравнительно легко и быстро расти в силе, будучи магическим зверем; и она же способна направлять этот рост, обладая — с твоей подачи — разумом. Здесь есть, чему позавидовать… а тех, кто вызывает зависть, люди обычно не любят.
В словах Никасси призывателю почудился отголосок чего-то глубоко личного. Рождавшего чувства столь сильные, что они пробились и сквозь привычную самодисциплину, и сквозь не менее привычную маску хладнокровия.
— Значит, когда Эшки эволюционирует, найдутся те, кто захочет прервать её полёт?
— Они и сейчас найдутся.
Мийол мгновенно вспомнил об участи Суки.
— И открыто вставать на сторону магического зверя, чтобы противостоять людям, — мрачно добавил он, — означает открытый вызов обществу…
— Да.
— Спасибо за предупреждение, учитель.
— Как я понимаю, отворачиваться от фамильяра ты не намерен?
— Разумеется, нет! Я в ответе за неё.
— А если тебя поставят перед выбором между Эшки и, например, сестрой?
Помрачневший пуще прежнего, призыватель промолчал.
Баньян-парк, двадцать первый ярус, уединённая беседка — живая, из лозы ажурного, тонко-изящного плетения. Розовато-белые, словно ювелиром выточенные цветы в форме звёздчатых пентагонов источают сладковатый, но не навязчивый аромат. Они, цветы, на каждом ярусе разные и у всех них общего — только редкостная, заострённая магической селекцией красота.
Пара в беседке молчит. И молчание это далеко от удовлетворённого.
Мийол и Васаре только что обменялись новостями, касающимися своего возвышения, и у обоих они оказались так себе. Сестра призналась, что её прогресс замер на месте — иначе говоря, она застряла, и неизвестно, как долго продлится это подвешенное состояние (поминать про те восемь процентов экспертов, которые никогда не становятся подмастерьями, очень дружно не стали… настолько дружно, что с тем же успехом можно прокричать об этом во всеуслышание). Ну а у брата объём резерва перерос показатель девятьсот восемьдесят.
Казалось бы, что тут такого? Радоваться надо! Сразу после прорыва в резерве помещалось всего лишь девятьсот восемь или девятьсот десять условных единиц!
Только вот не всё так просто.
Нормальный, среднестатистический подмастерье действительно начинает с резерва чуть больше девяти сотен, а на пике
