Ещё вот танкистский шлем (очень плотная и теплая штука. Видимо за его теплоизоляционные свойства его и хранили. Ну а может память о службе в армии. Все может быть.) Жаль такой шлем был у нас только один. Ну да ничего. Эльба все равно будет чуток сзади с ружьем меня прикрывать. А я вот в этих «доспехах» пойду этих барбосов мочить…. Саблю возьму эту японскую. Трофей. Проверим ее в деле, так сказать.
Пришедшая Эльба ожидаемо не пришла в восторг от моих уродливых доспехов. Но и спорить не стала. Послушно напялила свой комплект. Подогнала по фигуре. Была мысль снять их сейчас, и одеть только на месте. И жарко в них, и не так, чтобы очень удобно. Но я отверг её. Там, на месте может элементарно не хватить на это времени.
Мы уже собирались садиться в машину когда к нам подошли двое. Вилка и недовольная Малинка.
— Шиша, она меня не слушается! Я говорю ей лежать, а она сбегает…
— Я хочу с вами поехать. Я на месте покажу где и что. Вы район не знаете.
— Разберемся. Не заблудимся. Что за детский сад? «Хочу-не хочу». Бегом в больничку!
— Шиша, я… Мне это нужно! Я должна… Если не убить их сама, то хотя бы увидеть это… Я… Я не могу спать… У меня Светик перед глазами… И как они ее рвут… Пожалуйста… Мне правда это нужно.
Не выношу женских слез. И, если, в большинстве случаев они лишь раздражают меня, а то и откровенно бесят, (так как большинство причин, важных для женщины — для меня пустая блажь) но сейчас я дрогнул. Да. Такую причину я понимал. Не одобрял, не соглашался, но понимал. И потому лишь спазматически дернув левой, шрамированной стороной лица, обреченно махнул рукой:
— Садись. Из машины ни ногой! Что бы не случилось. Поняла?
— Да.
Возможно я пожалею, о своем решении, но переиначивать уже не буду. Изначально я планировал остановиться у Васькиного дома. Поговорить с ней. Предложить отселить их мелких к нам. Вон «кошкин дом» пустует. Как раз их ждет. Сама Васька с Темным и Синицей продолжат работать втроем. Хоть на мелких отвлекаться меньше будут.
Но раз у нас теперь есть проводник, то оставим этот вопрос на потом. Итак времени сколько потеряли. Уже за полдень давно перевалило. Время как вода сквозь пальцы утекает. Так что поехали сразу на точку. Вилка сзади подсказывала куда рулить. Впрочем, заблудиться тут действительно вряд ли получилось бы. Все эти микрорайоны словно на ось нанизаны на центральный проспект.
А вот и месторасположение "Живой планеты". Собак, ясное дело, и след простыл давно. Сиротливо стоит наш прицеп у центрального входа. Пара распотрошённых мешков из-под собачьего корма. Самого корма не видать. Подъели. И кровь… Кровь на снегу. Это со Светика и Ярика натекло. Скрипнув зубами я вылез из машины рассмотреть все поближе. И тут же замер, прислушиваясь, шикнув на выскочившую вслед за мной Эльбу:
— Тсс… Ты слышишь?
Откуда-то из дворов раздавалось собачье тявканье и слабый детский крик.
— Это оттуда, — девушка махнула рукой в сторону одного из дворов и явно приготовилась бежать туда пешком.
— Куда?! — рявкнул я на нее. — В машину! Пока ты добежишь-то… В доспехах этих.
Впрочем, на машине получилось не намного быстрее. Но зато, въехав во двор мы смогли оценить обстановку не на бегу.
А обстановка так себе. Собаки были тут…пять, шесть, семь… Нет, восемь штук. Все дворняжки. Ни одной породистой, даже странно. Все примерно среднего размера. Ни одной маленькой, но и крупных тоже нет. Так… Меньше овчарки все. Ну я думал будет хуже. Хотя куда уж хуже-то? Стая охотилась. Если это можно так назвать. На детской площадке, взгромоздившись словно воробей на жердочке на турник (как еще залез-то туда?) сидел мальчишка. Совсем еще малыш лет семи, не больше. А стая металась внизу. Достать его не могли, но и уходить не спешили. Да и вообще… У меня сложилось такое впечатление, что загнали они его не за ради еды, а чисто из охотничьего инстинкта. Развлекаются, с-сволочи!
— Выходим! — выдохнул я. — Эльба, ружье на плечо. Стрелять только в крайнем случае. Патронов у нас не тысячи. Топор взяла?
— Да.
— Пошли…
Стая не приняла боя до последнего… Нет, когда мы подходили — они все вскочили и с злобным лаем и рычанием устремились нам навстречу. И попытались атаковать. Но стоило первой из них, получившей удар, истошно завизжать крутясь и разбрызгивая кровь, как остальная стая отхлынула в стороны, а потом и вовсе дематериализовалась в неизвестном направлении. Всё заняло буквально секунды. Вот она летит на меня, первая пытается цапнуть за ногу (защита сработала на отлично!), вот я машу своей саблей раз, другой и… вот уже вокруг никого нет. Лишь истошный визг затихает вдали.
К слову сказать, меч этот хваленый оказался «так себе» оружием. Или же, что более вероятно — я просто не умею им пользоваться. В кино-то оно всё красиво смотрится. Да и в книгах тоже. Стоит герою, сроду не державшего в руках ничего опаснее вилки, впервые в жизни схватиться за меч и всё! Он уже рубит всех направо и налево. Только головы и руки отлетают. Бред! Я дважды успел рубануть собаку этим мечом. И, хотя раны, которые я нанес, выглядели жутко и кроваво, но они не помешали-таки ей убежать вместе со всей стаей.
В отличии от той, которая подвернулась под топор Эльбы. Вот тут всё было четко. Первым же ударом девушка перебила псине хребет, а потом, не размениваясь на остальных, методично добивала подранка.
— Ну что? Слезай давай, — сказал я пацаненку на турнике — Всё. Опасность миновала.
Мальчишка с приглушенным стоном сполз вниз. Плюхнулся задницей прямо в тающий снег.
— Ми-иша! — я только сейчас заметил ещё одних действующих лиц этой сцены. Двое детишек на козырьке ближайшего к нам подъезда. Девчонка, примерно ровесница этого самого парнишки, она-то и голосит, и совсем мелкий пацаненок. Младше даже моего Андрюшки.
— Что с тобой? — насторожился я, увидев кровь у этого Мишки на ноге.
— Укусили… - кривя губы и, явно собираясь зареветь, но из последних сил сдерживаясь, ответил он.
Мгновенная растерянность тут же привычно сменилась злостью. На самого себя, понятное дело. "Умник", блин!.. Костюмы он "защитные" сооружает. А то, что может медпомощь понадобиться, хотя бы самому себе, если тот костюм не поможет, нам не догадаться. И что теперь с этим раненым делать? К Ваське только его отвозить — ближе нигде ничего не
