больше, чем нужно, но в то же время почувствовала некоторое облегчение. В противном случае это было бы проблемой.
Она показала дюжине механиков, как устроены клапаны, с помощью которых они с Нельсоном дышали в лаборатории скафандров. Клапанов в IT не хватало, поэтому носильщикам выдали образцы и отправили вниз, в отдел снабжения, где, как была уверена Джульетта, найдется еще больше этих бесполезных для выживания деталей. Нужны были прокладки, термолента и уплотнения. Им также было велено закрепить и перетащить сварочные аппараты в отсеках снабжения и механики. Она показала им разницу между ацетиленовыми баллонами и кислородными и сказала, что ацетилен им не понадобится.
Эрик рассчитал расстояние по таблице, висевшей на стене, и решил, что на один баллон можно посадить дюжину человек. Джульетта сказала, что для надежности надо поставить десять. Когда над костюмами работало около пятидесяти человек - упавшие серверы служили верстаками, стоя на коленях или сидя на полу, - она повела небольшую группу в кафетерий, где, как она знала, предстояла мрачная работа. Только ее отец, Раф, Доусон и двое старших носильщиков, которые, как она полагала, уже имели дело с телами. По пути наверх они остановились под фермами и зашли в офис следователя, пройдя мимо насосных станций. Джульетта нашла запас сложенных черных мешков и вытащила пять дюжин. Дальше они поднимались молча.
••••
Шлюза, прикрепленного к Бункеру-17, больше не было. Внешняя дверь осталась открытой после разрушения бункера несколько десятилетий назад. Джульетта помнила, как дважды протискивалась через эту дверь, но в первый раз у нее застрял шлем. Единственными барьерами между ними и внешним воздухом были внутренняя шлюзовая дверь и дверь в офис шерифа. Голые мембраны между мертвым миром и умирающим.
Джульетта помогла остальным убрать путаницу стульев и столов от двери в кабинет. Между ними была узкая дорожка, по которой она приходила и уходила больше месяца назад, но им нужно было больше места для работы. Она предупредила остальных о том, что внутри находятся тела, но, собрав мешки, они уже знали, что их ждет. Когда Джульетта приготовилась открыть дверь, на нее направилась горстка фонариков. По настоянию отца все они надели маски и резиновые перчатки. Джульетта подумала, не стоило ли им вместо этого надеть костюмы для очистки.
Тела внутри были такими же, какими она их помнила: клубок серых безжизненных конечностей. Вонь чего-то нечистого и металлического заполнила маску, и Джульетта вспомнила, как выливала на себя суп, чтобы заглушить запах наружного воздуха. Это была вонь смерти и чего-то еще.
Они вытаскивали тела одно за другим и укладывали их в погребальные мешки. Это была жуткая работа. Дряблая плоть сползала с костей, как при медленном обжаривании. "Суставы, - предупредила Джульетта, ее голос был горячим и приглушенным маской. "Подмышки и колени".
Тела держались вместе с трудом, но достаточно крепко, сухожилия и кости делали основную работу. Черные молнии с облегчением захлопнулись. Кашель и рвотные позывы наполнили воздух.
Большинство тел, находившихся в офисе шерифа, сгрудились у двери, словно они переползали друг через друга, пытаясь попасть обратно внутрь, в кафетерий. Другие тела находились в состоянии более безмятежного покоя. Мужчина скорчился на рваных остатках койки в открытой камере - только ржавый каркас, матрас давно исчез. Женщина лежала в углу, скрестив руки на груди, как будто спала. Джульетта вместе с отцом перекладывала последние трупы и видела, как расширились глаза отца, как они были устремлены на нее. Она оглянулась на него через плечо, когда, шаркая задом, выходила из офиса шерифа, глядя на ожидавшую их всех дверь шлюза, с которой желтая оболочка отслаивалась в виде кусочков краски.
"Это неправильно", - сказал отец, его голос звучал приглушенно, а маска покачивалась вверх-вниз при движении челюсти. Они уложили тело в открытый мешок и застегнули его.
"Мы похороним их как следует", - заверила она его, полагая, что он имел в виду неправильное обращение с телами - их складывали, как мешки с грязным бельем.
Он снял перчатки и маску, откинулся на пятки и вытер лоб тыльной стороной ладони. "Нет. Дело в этих людях. Ты же говорила, что когда ты сюда пришла, здесь было практически пусто".
"Так и было. Только Соло и дети. Эти люди уже давно мертвы".
"Этого не может быть", - сказал ее отец. "Они слишком хорошо сохранились". Его глаза блуждали по мешкам, на бровях пролегли морщины беспокойства или замешательства. "Я бы сказал, что они были мертвы недели три. Максимум четыре или пять".
"Папа, они были здесь, когда я пришла. Я переползала через них. Я как-то спросила Соло о них, и он сказал, что обнаружил их много лет назад".
"Этого просто не может быть..."
"Возможно, это потому, что они не были закопаны. Или газ снаружи отпугивал жуков. Это ведь неважно, правда?"
"Это имеет значение, когда что-то не так, как сейчас. Во всем этом бункере что-то не так, я тебе говорю". Он встал и направился к лестнице, где Раф наливал воду в найденные кружки и банки. Ее отец взял одну для себя и передал Джульетте. Он был погружен в раздумья, это было видно. "Ты знала, что у Элизы была сестра-близнец?" - спросил отец.
Джульетта кивнула. "Ханна рассказывала мне. Она умерла при родах. Мать тоже умерла. Они не часто говорят об этом, особенно с ней".
"И эти два мальчика. Маркус и Майлз. Еще один набор близнецов. Старший мальчик Риксон говорит, что думал, что у него есть брат, но его отец не хотел говорить об этом, а он никогда не знал свою мать, чтобы спросить ее." Ее отец сделал глоток воды и заглянул в банку. Джульетта пыталась заглушить металлический привкус на языке, пока Доусон помогал ей с одной из сумок. Доусон кашлял и выглядел так, будто вот-вот начнет рвать.
"Многовато умирает", - согласилась Джульетта, обеспокоенная тем, куда уходят мысли ее отца. Она подумала о брате, которого никогда не знала. Она искала на лице отца хоть какие-то признаки того, что это напоминает ему о жене и потерянном сыне. Но он собирал какую-то другую головоломку.
"Нет, это очень много жизни. Разве ты не видишь? Три двойни за шесть родов? И эти дети здоровы, как пушинки, без всякого ухода. У твоего друга Джимми нет дырки в зубах, и он не может вспомнить, когда в последний раз болел. Никто из них не может. Как это объяснить? Как объяснить эти тела, сваленные в кучу, словно они упали несколько недель назад?"
Джульетта поймала себя на том, что смотрит на свою руку. Она допила воду, передала банку отцу и начала закатывать рукав. "Папа, помнишь, я спрашивала тебя о шрамах,
