они шли, и помогла Бобби поднести бутылку. Вместе они зашагали вниз по склону. За ними последовали другие. Каждая группа останавливалась так, как, как Джульетта слышала, обычно шатаются чистильщики. Одна из групп несла тело, хромой костюм, и выражение их лиц сообщало мрачные новости. Во всем остальном царила эйфория. Джульетта чувствовала ее в своем кипящем мозгу, который планировал умереть в этот день; она чувствовала ее на своей коже, на забытых шрамах; она чувствовала ее в своих усталых ногах и ступнях, которые теперь могли шагать к горизонту и дальше.
Она помахала рукой другим группам, спускавшимся по склону. Увидев мужчину, возившегося с защелками шлема, Джульетта приказала тем, кто был в его группе, остановить его, и слова передавались от группы к группе по сигналу руки. Джульетта все еще слышала шипение из баллона с воздухом в своем шлеме, но ее охватила новая острота. Это было больше, чем надежда, лежащая у их ног, больше, чем слепая надежда. Это было обещание. Женщина, говорившая по радио, говорила правду. Дональд действительно пытался им помочь. Надежда, вера и доверие принесли ее народу хоть какое-то, пусть и короткое, облегчение. Она достала карту из пронумерованного кармана, предназначенного для очистки, и сверилась с линиями. Она побуждала всех идти вперед.
Впереди был еще один подъем, большой и пологий. Джульетта нацелилась на него. Элиза бежала впереди нее, натягивая воздушный шланг и пиная пугливых насекомых из высокой травы, которая была выше ее колен. Шоу бежал за ней, их шланги почти спутались. Джульетта услышала свой смех и подумала, когда же она в последний раз издавала такой звук.
Они с трудом поднимались на холм, и земля по обе стороны от них, казалось, росла и расширялась с каждым шагом. Поднявшись на вершину холма, она увидела, что это не просто холм, а еще одно кольцо насыпной земли. За вершиной холма земля опускалась вниз, превращаясь в чашу. Повернувшись, чтобы окинуть взглядом окрестности, Джульетта увидела, что эта впадина отделена от остальных пятидесяти. В обратном направлении, через зеленую долину, поднималась стена темных облаков. И не просто стена, а гигантский купол, в центре которого находились хранилища. А в другом направлении, за кольцевым холмом, - лес, как в книгах "Наследие", и далекий покров из гигантских головок брокколи, масштабы которых невозможно было представить.
Джульетта повернулась к остальным и постучала ладонью по своему шлему. Она указала на черных птиц, скользящих в воздухе. Отец поднял руку и попросил ее подождать. Он понял, что она собирается сделать. Вместо этого он потянулся к защелкам своего шлема.
Джульетта почувствовала тот же страх, что и он при мысли о том, что любимый человек может стать первым, но согласилась. Раф помог отцу справиться с защелками, которые было практически невозможно открыть в толстых перчатках. Наконец он освободил шлем. Глаза отца расширились, когда он сделал пробный вдох. Он улыбнулся, сделал еще один, более глубокий, его грудь вздымалась, рука расслабилась, шлем выпал из пальцев и упал в траву.
Люди в исступлении хватались за воротники друг друга. Джульетта опустила свой тяжелый рюкзак на траву и помогла Рафу, а он, в свою очередь, помог ей. Когда шлем освободился, она первым делом обратила внимание на звуки. Это был смех ее отца и Бобби, радостные визги детей. Затем появились запахи: запах ферм и гидропонных садов, аромат здоровой почвы, поднявшейся, чтобы принять свое семя. И свет, такой же яркий и теплый, как лампы для выращивания, но на расстоянии, окутывающем все вокруг, и пустота над ней, простирающаяся в бесконечность, и ничего над головой, кроме далеких облаков.
Воротники костюмов звенели от объятий. Группы позади бежали уже быстрее, люди падали и их помогали подняться, мелькали зубы сквозь шлемы, мокрые глаза и дорожки слез по щекам, забытые баллоны с кислородом тащились на концах натянутых шлангов, одно тело несли.
Перчатки и костюмы были разорваны, и Джульетта поняла, что они и не надеялись ни на что подобное. К их груди не были пристегнуты ножи, чтобы разрезать скафандры. Они не планировали покидать эти серебряные гробницы. Они покинули бункер в костюмах для очистки, как делают все чистильщики, потому что жизнь взаперти становится невыносимой, а шагать по склону, даже навстречу смерти, становится большим желанием.
Бобби удалось разорвать зубами перчатку и освободить руку. Фитц сделал то же самое. Все смеялись и потели, когда им удавалось расстегивать молнии и липучки на спинах друг друга, разжимать руки, вытаскивать головы из кольчужных воротников, с трудом стягивать сапоги. Босиком, в разноцветных грязных комбинезонах, дети вырывались на свободу и кувыркались в траве друг за другом. Элиза отпустила собаку, которую держала прижатой к груди, как собственного ребенка, и завизжала, когда животное исчезло в высоких зеленых ветвях. Она снова взяла его на руки. Шоу засмеялся и вынул из костюма ее книгу.
Джульетта опустилась на землю и провела руками по траве. Она напоминала сорняки с ферм, но была собрана в сплошной ковер. Она подумала о фруктах и овощах, которые некоторые упаковали в свои скафандры. Важно сохранить семена. Она уже думала о том, что их хватит не на один день. Больше, чем на неделю. Душа ее воспарила от такой перспективы.
Освободившись от скафандра, Раф схватил ее и поцеловал в щеку.
"Какого черта?" прорычал Бобби, кружась на месте и раскинув огромные руки ладонями вверх. "Какого черта!"
Ее отец встал рядом с ней и указал вниз по склону, в котловину. "Ты видишь это?" - спросил он.
Джульетта прикрыла глаза и заглянула в середину впадины. Там был зеленый курган. Нет, не курган, а башня. Башня без антенн, а с серебристой плоской крышей, торчащей вверх и наполовину увитой лианами. Высокая трава скрывала большую часть бетона.
На хребте стало тесно от людей и смеха, и вскоре трава была устлана сапогами и серебристыми шкурами. Джульетта изучала бетонную башню, зная, что они найдут внутри. Здесь было зерно нового начала. Она подняла свою сумку, утяжеленную динамитом. Она взвесила их спасение.
63
"Не больше того, что нам нужно, - предупредила Джульетта. Она видела, как на земле за пределами бетонной башни скоро будет лежать больше, чем они могли унести. Здесь были одежда и инструменты, консервы, вакуумные пластиковые пакеты с маркированными семенами - многие из них были из растений, о которых она никогда не слышала. Элиза сверялась со своей книгой, и у нее были страницы только для некоторых из них. Среди припасов были разбросаны бетонные блоки и обломки от взрыва двери - двери, которая была предназначена для открытия изнутри.
В стороне от башни Соло и Уокер возились с какими-то тканевыми
