Игра - Фарит Маратович Ахмеджанов

Пустырь уже успел зарасти травой. О том, что здесь когда-то был пожар напоминала только сложенная в некое подобие пирамиды куча кирпичей, частью закопченных, частью — грязно-белых, с потеками серой извести, что когда-то их скрепляла. Странно, что они до сих пор сохранились — обычно такие остатки растаскивают соседи, так как строительные материалы тут в дефиците. Хотя — по окрестные дома все деревянные, наверное это для них не актуально.

В центре, конечно, есть дома каменные, но, видимо, тамошним такое битье-колотье без надобности.

Мысли прыгали в голове, налезали друг на друга, сталкивались и кувыркались. Все для того, чтобы оттянуть беспощадный вывод о том, что — все. Гостиницы «Гарцующий пони» больше нет. Нет стойки, нет конюшни, нет комнат на втором этаже и во флигеле, нет толпы в общем зале, нет постоянного обмена новостями.

И главное — нет стационарного пульта в нише коридора на втором этаже, с помощью которого можно, наконец, выключить эту проклятую игру и вернуться домой.

Когда эта простая мысль прорвалась, наконец, ему в голову Радик чуть не расплакался. Надежда, оказывается, жила. Все время, что он провел в пути с Севера он убеждал себя, что надеяться не на что — в наивной убежденности, что так можно притянуть к себе удачу. Увы.

— Рама семь, — сказал вполголоса Радик. Конечно же, голосовая команда тоже не сработала. Сколько раз он уже ее пробовал за эти две сумасшедшие недели? Миллион? Или больше?

А ведь раньше ее можно было просто прошептать — и все, мир вокруг тебя гас и через минуту ты мог снять шлем и встать из-за компа. Одновременно с выходом происходила автозапись, и можно было в любой момент вернуться в этот момент и продолжить игру.

Мимо протопала компания местных — покосились на незнакомца в драных портках, ни с того ни с сего пялящегося на остатки давно сгоревшей гостиницы. Надо что-то делать. Куда-то идти. Что? Куда?

Следующий стационарный портал — в привратницкой Изенгарда. Чтобы туда попасть, нужно идти на юг по тракту, пересечь весь Дунланд… но зачем? Чтобы увидеть то же самое? После развалин «Кречета» в Ануминасе, после уже застроенного участка, на котором когда-то была таверна «Три Розы» в Форносте, после того, что он видит сейчас Радик был уверен, что — все. Нет больше порталов управления игрой. Он — здесь. Навсегда — если только не случится что-то, и его вытащит, наконец, наружу. Но что?

Закрыв глаза, Радик снова, в который уже раз, попытался вспомнить — когда и что пошло не так. Он вошел на Севере, играл, как всегда, за Темных. Его любимый дебют — первоначальный сбор орков и людей, поход по кромке Северных холмов, потом разделение, вспомогательный отряд максимально шумно грабит окрестности, а он с основными силами стремительно марширует на запад. Всегда, всегда отряды северного королевства велись на его маневр и стягивались к Форносту, оставляя Ануминас беззащитным — он брал его с ходу, овладевал казной и уходил на Север, где уже набиралась гораздо более сильная армия.

И вот, знакомая ярмарка в Трайлоке, его орки начинают грабеж, слева на периферии зрения монеты выстраиваются во все более высокие столбики, как вдруг — внезапная атака тяжелой кавалерии, его воины смяты и разгромлены, а сам он получает арбалетный болт в забрало шлема, теряет сознание и валится с коня на землю.

А когда приходит в себя — ни доспеха пятого уровня, ни посоха, ни управляющего пояса с кнопками записи и выхода. Вообще ничего кроме драных штанов и дикой головной боли. И неработающих голосовых команд.

Да, тот удар по голове все изменил. Но как до него вообще дошло? Это же невозможно — даже когда тебе попадается какой-нибудь крутой воин и ты проигрываешь ему поединок — ты просто выходишь из игры и все. Никакой боли или, тем более, раны, да хоть бы и царапины. Если б такое было возможно — Радик бы знал, слава богу, и собственный опыт есть, и рассказов бывалых игроков наслушался. «Война в Средиземье» — популярная игрушка, игроков тысячи, информация между ними распространяется быстро…

А рана — была, вся голова в крови. И царапины… их-то вообще не счесть. То есть, оказалось, что это возможно. И сверхдетализация — каждая травинка прорисована, черт возьми — даже в руку можно взять! Такого от движка игры никак не ожидаешь, там детально прорисованы только игровые локации, остальное — фон. А тут — иди куда хочешь, разговаривай с кем хочешь, и, черт возьми, тут хочется есть! И пить! И То, что неизбежно хочется делать через некоторое время после того как поешь и попьешь — тоже!

Там, на поле, где когда-то была ярмарка, его подобрали санитары Ануминасской бригады. Он сказался торговцем с Юга, ткнул пальцем в какую-то полностью разрушенную палатку и был препровожден в лазарет и измазан остро пахнущим бальзамом. Оттуда он удрал в Ануминас, в гостиницу «Кречет», обнаружил, что ее больше нет, потом прибился к санитарному обозу и отправился с ним в Форност. Боже, как же тяжело идти в обозе с раненными — ведь нужно говорить! Каждый рассказывает свою историю и выслушивает истории других, и очередь неизменно доходит до тебя, а что ты можешь сказать? Каждый описывает родной дом, своих близких, давние и недавние события, байки, сказки, анекдоты, каждому есть что сказать — кроме тебя. Ведь тут народ отовсюду, и с севера, и с юга, придумаешь деревеньку — непременно спросят, что по соседству, далеко ли до того или иного известного места, и непременно найдутся земляки и пойдет такой допрос, что лучше молчать, ссылаясь на рану на голове. Которая, как на грех, быстро заросла.

В Форносте сбежал из отряда — чтобы понять, что и тут стационарного портала нет и отправился в Пригорье, лелея последнюю уже надежду. И вот…

Стоять перед развалинами стало уже совсем неприлично, на него не косились, а смотрели уже в открытую. Сейчас начнут пальцами у лба крутить, а потом сдадут в управу — и тогда начнется.

Перед тем, как отойти в полную неизвестность, Радик снова кинул взгляд на пирамиду из битых кирпичей. Что-то в ней не то. Что-то странное. Онпригляделся — да, темные, закопченные и относительно чистые