— Значит, всё, что ты можешь предложить за свою жизнь — это жалкие двадцать тысяч? — задумчиво произнес я, — тогда лучше тебя убить. Твоя смерть станет компенсацией за перенесенные моей сестрой и другими пленниками страдания.
— Прошу прощения, но я не знаю, о ком вы говорите. Кому я причинил страдания? Прошу вас, назовитесь.
— Слышь! Только не надо мне тут изображать невинную овечку! — стукнув плоской стороной лезвия по одной из выставленных ладоней, воскликнул я, — я Ризольда фон Райль. Уже забыл, сученышь, как ты прислал своих палачей за мной в гостиницу? Когда меня там не оказалось, твои люди схватили мою сестру и мучили её в твоей тюрьме. Мне пришлось перебить целую армию твоих прислужников, чтобы вызволить Виолетту. А за то, что по твоему приказу сделали с Ральфом и Луизой, тебя даже убить мало. Я выколю твои глаза, отрублю руки и изуродую также, как ты изуродовал этих людей! Настало время отвечать за свои грехи.
— Умоляю, выслушайте меня! — поняв, что я собираюсь его убить, завопил Арчибальд, — Я клянусь вам, что ни в чем не виноват! Я прибыл во дворец после известия о смерти отца и даже не знал, что кого-то удерживают в тюрьме. В моё отсутствие приказы слугам отдавала Маргарет, моя супруга. Я могу доказать это. Всё есть в записях судебной канцелярии. Клянусь вам, я невиновен. Для того чтобы очистить своё имя я и отправился в столицу. Я хотел встретиться с Луизой и уладить возникшее недоразумение. В бесчинствах виновата Маргарет. Это она очернила моё имя, и как только она вернется в замок, я обещаю, что заключу её под стражу и отправлю на суд графа Орвула. Она обязательно понесет суровое наказание. Я готов свидетельствовать против неё и клянусь честью, что у меня и в мыслях не было желания мучить вашу сестру или кого бы то ни было еще. Я невиновен.
— Да, да, когда жизнь висит на волоске, любой будет говорить, что невиновен. Чтобы сохранить жизнь, ты готов обвинить в своих преступлениях кого угодно. Твоя жена, небось, и не знает о том, что совершила? Так ведь? — стебался я, опять занося вверх меч.
— Я клянусь, что говорю правду! Пускай я буду проклят, сожжен и разорван монстрами, если лгу, — срывающимся голосом воскликнул мужчина.
Душевный порыв Арчибальда выглядел довольно убедительно. Я бы также себя вел, если бы меня обвинили в преступлениях, которых я не совершал, и собирались казнить. В целом слова мужчины звучали правдоподобно, да и не выглядел он, как злобный и коварный тиран. Конечно, вел он себя высокомерно, как, наверное, и все титулованные дворяне, но ведь это по местным меркам норма. Похоже, я зря на него наехал. Мне даже стало неловко, но я всё же решил играть свою роль до конца.
— То есть ты утверждаешь, что во всем виновата твоя коварная жена, а ты порядочный человек, оказавшийся жертвой обстоятельств?
— Прошу, поверьте мне, так и есть.
— То есть, если я тебя сейчас отпущу, ты не кинешься собирать отряд наемных убийц, чтобы меня уничтожить?
— Я клянусь, что не имею к вам никаких претензий. Будем считать, что сегодняшнее происшествие на дороге досадная ошибка, которая возникла из-за глубокого недопонимания. Вы не могли знать, что я просто проеду мимо и не собирался на вас нападать. Вы убили тюремных стражников и мою личную охрану из самозащиты. А издевались надо мной, думая, что я обидчик вашей сестры. Я могу это понять, хоть вы унизили моё достоинство. Давайте поскорее забудем о случившемся. Произошла чудовищная ошибка, но я рад, что мы устранили все недоразумения. Теперь вы отпустите меня? — натянуто улыбнувшись, спросил мужчина.
Формально, если мой пленник был не виновен, и я тоже терял статус бандита, то было неуместно требовать за его жизнь выкуп. Мне даже трофеи не полагались. Арчибальд представил всё так, что мне и придраться было не к чему. Претензии он не выдвигал, возмещение не требовал и всё в таком духе, но оставалось два вопроса. Первый — я оставался без награды, а второй — можно ли ему верить?
— Попав в тюрьму, моя сестра лишилась ценных вещей. Её лишили большого кошеля с серебром, золотых украшений и нескольких дорогих платьев. Я требую денежную компенсацию, — понимая, что остаюсь ни с чем, заявил я, на ходу придумав несуществующие потери Виолетты. Хоть какие-то деньги я должен был выручить.
— Извините, леди Ризольда, в таком случае, я буду обязан потребовать с вас возмещение стоимости двух карет, возвращения похищенных сорока тысяч серебром, и двенадцати дорогих лошадей. Я умолчу об огромных людских потерях. Скажу лишь, что мне также придется нанять новых телохранителей, взамен убитых, а отыскать заслуживающих доверия людей, пожалуй, даже сложнее, чем просто опытных и умелых воинов. Вы действительно считаете, что вправе требовать компенсацию в подобных обстоятельствах? А знаете что?! — вдруг, воодушевленно заявил мужчина, — Я готов взять вас на службу своим телохранителем. Соглашайтесь, хотя бы на месяц, пока я не найду вам замену. Как я уже говорил, мне нужно вернуть свою гербовую карету и деньги, и поэтому, я собираюсь отправиться в столицу и встретиться с Луизой фон Райль. Надеюсь, с вашей помощью мне удастся её убедить, что я невиновен и произошла чудовищная ошибка. Под вашей защитой я точно доберусь в столицу в целостности и сохранности, а позже не паду от рук огненного боевого мага. Если честно, раньше я не особо верил в могущество боевых магов, но вы показали мне, что даже мои лучшие воины вам и в подметки не годятся. Я заплачу вам за месяц охраны столько же, сколько я платил десяти опытным стражам. Ну что, возьметесь охранять меня в дороге?
— Я смогу взять с собой Виолетту?
— Разумеется, в карете найдется место и для вашей сестры. Вы согласны принять моё предложение?
«С чего вдруг он решил предложить мне работу?» — удивился я. Единственное, что приходило на ум, это то, что других телохранителей у него попросту не осталось, а поездка срочная.
— Что нужно будет делать? — прежде чем соглашаться, решил уточнить я.
— Ничего необычного. Вы будете защищать меня от нападения убийц, бандитов и монстров, если это потребуется. Правда, из-за сегодняшнего инцидента, я лишился своей последней кареты. Я отправлю в Центральный Гринвальд кого-нибудь из слуг, чтобы её вернуть. Лодку тоже нужно вернуть её владельцам. Мы выдвинемся в столицу сразу же, как карету вернут в замок.
— Я знаю, где находиться карета с гербами, — зачем-то брякнул я, решив, что денег в ней уже нет и тот увесистый сундук, который Луиза увезла с собой, и был подношением для Графа Орвула.
— Что? Вы уверены? — вдруг поменявшись в лице, взволнованно спросил Арчибальд.
— Да, если ничего не случилось, она должна быть в том месте, где мы её спрятали.
— Слава богам! Умоляю, покажите мне это место, — в порыве чувств схватив меня за запястье, попросил мужчина, — Мы завтра же отправимся туда! Я обещаю, что щедро отблагодарю вас за помощь.
— Как насчет возврата земель, принадлежавших моему отцу?
— Земель? — сразу погрустнев, переспросил мужчина, — Пока я еще не являюсь лордом провинции, я не могу вот так запросто разбрасываться обещаниями, но если вы хорошо послужите мне, я готов обсудить вопрос выделения земли на правах моего вассала. Давайте вернемся к этому вопросу позже, когда я официально получу титул барона и стану законным лордом. Проклятие! Мои ноги…
К Арчибальду вернулась чувствительность нижней части тела, а вместе с ней и адская боль. Он поспешил подняться с земли, сделал шаг, и тут же разлегся вновь, зацепившись ногой за лежащую на земле амуницию. Взглянув на мои поникшие плечи и измученный вид, он молча поднял с земли тяжелую ношу. Со стороны леса послышался громкий волчий вой. Его подхватили еще несколько голосов. Один из них прозвучал совсем близко. Мужчина невольно поёжился, но тут же распрямил плечи и выпятил грудь. Он старался говорить спокойным, властным тоном:
— Не желаете разместиться этой ночью в моем замке? Я готов принять вас в качестве гостя. Чтобы вы чувствовали себя комфортно, я выделю вам комнату, которую занимала леди Луиза. Сейчас эти покои пустуют.
