— Еще бы ты был в обиде, — хмыкнул Петр. — Это ты и твои тевтоны пришли на мои земли, а не наоборот. Пришли и ушли. Под лед.
Стоп, они что сейчас обсуждают Ледовое побоище? Если так, то выходит, что Петр и Каин воевали по разные стороны. Каин был на стороне ландмейстера Тевтонского ордена Андреаса фон Вельвена и участвовал в «священном крестовом походе» на Русь, а Петр, наоборот, стоял рядом с Александром Невским.
— Было давно. В прошлой жизни, — отмахнулся Каин. — Так что пустое.
Древнейшие игроки вели светскую беседу, как встретившиеся на вечере выпускников одноклассники. Ну, а мы настолько увлеклись их диалогом, что пропустили появление еще одного лица.
— Да ладно! — уперев руки в боки, голосом недовольной хозяйки, произнесла Вольга. За ней я увидел любопытные глаза Насти. — И как ты, Каин, только посмел… Привет, Петр. Ты постарел, — уже добродушно поприветствовала она шамана-перевертыша.
— Отсутствие последователей, — с улыбкой развел руками Петр. — Рад тебя видеть.
— Морена, — поприветствовал Вольгу Каин.
— Заткнись, и говори, что ты опять натворил! — потребовала властная бабушка Насти.
— Так заткнуться или говорить? — усмехнулся Отец Убийства.
— Магнус, — потребовала она уже у меня. — И, орел, давай напрямую. Я вижу твое ядро. Будешь юлить — сдохнешь, а я и пальцем не пошевелю! Будешь сам с Ягой договариваться!
За меня ответил Петр.
— Парень взялся за воплощение и надорвался. Я пытался помочь, но как видишь, — перевертыш указал на свое тело.
Хотя чего я удивляюсь? Бабушка Насти официально крутой целитель, а неофициально древняя богиня смерти и порождения. Естественно, у нее есть «плюшки» вроде моих эфирных глаз.
— Понятно, — забирая волосы в конский хвостик, произнесла она. — Кого воплощали?
— Гомера, — буркнул Каин.
Брови целительницы подпрыгнули.
— Грека? — уточнила она, впервые посмотрев на меня с уважением.
— Нет, блин, Симпсона! — рассмеялся Каин. — Атропос, ты же…
Договорить ему не дали. Вольга взмахнула рукой, и пара десятков игл, больше похожих на вязальные спицы, возились в грудь Каина.
Отец убийства зарычал.
— Ты же знаешь, что это бесполезно, — зашипел от боли Каин.
— Знаю. Но ты заслужил, — ответила ему Морена.
В неярком свете ламп засверкали окровавленные иглы. Извлекаемые из тела, они полетели к ногам Отца Убийства. Каин переступил через них и вплотную подошел к Вольге.
— И не смотри на меня так, — не отвела взгляд Вольга. Когда-нибудь, рано или поздно я приду и за тобой.
— Эй, — окликнул я затевающих ссору богов. — Вы про меня не забыли?
Несколько секунд Вольга и Каин еще мерялись взглядами, но здравый смысл наконец взял верх.
— Что нужно сделать? — присев на колено спросил он.
На этот вопрос должен был ответить Петр, но я его опередил.
— Всего лишь умереть за меня.
— О как! — усмехнулся Каин.
— Ты же бессмертный, Каин, — напомнил я. — Одной смертью больше, одной меньше. Какая разница?
— Заявить тебе такое! А мальчик-то с яйцами! — рассмеялась Вольга. — И вообще-то он выполняет твой заказ.
Секунд пять Морена и Каин мерялись тяжелым взглядом, но в их безмолвном споре поставил точку Петр. Старик вновь вынул из рукава ножичек и показал его Каину.
— Если ты откажешься, я отправлью мальчика к Тотему.
— И можешь засунуть ваш договор в одно темное место, — подержала Петра Вольга. — А надумаешь мстить… — на ее пальцах вдруг проявилась серебристая паутинка. — Тебя я убить не могу. Пока не могу, но вот твоих марионеток — легко! Десяток, может быть сотню.
— Всех! — шагнув из-за спины бабушки, вдруг вмешалась Настя.
Неодаренная, и, тем не менее, она не побоялась угрожать самому Отцу Убийства.
— О как! — усмехнулся Каин. — А твоя правнучка имеет зубки.
— Ну, так что? — даже не спросил я — потребовал.
Чужеродная мана хаоса уже вся истаяла, оставив после себя лишь огонь в манатоках.
— Ну я ведь явился на зов младшего, — при этих словах Каин посмотрел на Семена и опустил взгляд на его окровавленную руку.
Морщинистая рука Петра легла на плечо первого вампира и тот присел, подчиняясь.
— Будет больно, — честно предупредил забытый людьми бог.
— Как бы не умереть, — нервным смешком ответил ему Каин.
Все закончилось быстро. Древние дольше выясняли отношения, нежели выручали меня из западни воплощения. Надо отдать Петру должное, он не соврал, когда предупреждал Каина о боли. За несколько минут перекачки безграничных сил, Каин иссыхал непрерывно кричал, иссыхал до костей и засохших глаз и снова восстанавливался. Наблюдая за его муками, я невольно вспоминал себя в руках Атропоса и думал, что лучше окончательная смерть чем такие муки.
Но вот рисунок наконец заполнился. Золотая полоса закончилась и сменила цвет на зеленый.
Желаете воплотить рисунок?
Да/Нет?
Сначала я захотел, чтобы это поскорее закончилось. Наконец встал и разминая затекшие руки протянул их к законченному портрету Гомера, но остановился.
Слишком уж сильно меня задели слова Каина. Слишком уж он не торопился помогать, когда я по его заданию шагнул близко к краю. Злость закипела. Ведь он, Каин, сам нашел меня, сам принудил ввязаться в его разборки с Атропосом, а сегодня вдруг уперся, чтобы не помогать.
— Ну, давай, — поторопил меня Каин, когда мои руки легли на двигающийся портрет. — Воплощай прошлого Искажающего Реальность.
Мысль о маленькой мести и лучших для себя условиях пришла сама собой.
— Воплощать? — деланно удивился я. — Мы договаривались о портрете Гомера. Рисунок за желание. Так?
— Не играй со мной, парень, — оскалился первый вампир.
— Магнус, — окликнула меня Вольга и неодобрительно покачала головой.
Но для себя я уже все решил.
— Мы договаривались о портрете. Так? — подняв бровь повторил я.
Каин заиграл желваками, но все же кивнул.
— Вот, — протянул я потрет. — А желание — клятва. Пообещай, что ты никогда прямо, косвенно или своим бездействием не навредишь мне и клану.
— Клянусь, — произнес Каин, хотя его взгляд обещал обратное.
— Алиса, — окликнул я
