— Давай завтра, — согласился я: — Только крышку сдвинем, вдруг долбаный фолиант под ней, тогда и возвращаться не придется.
Понимание того, что до завтра вонючая нежить успеет вновь возродится, придало Миле сил и она с удвоенным энтузиазмом принялась накладывать на меня усиливающие конструкты. Стоило пахнуть сухому жару из приоткрывшейся щели, как нас покинули силы. Наличие третьего уровня в подземелье стало очевидным.
* * *
Доставленные блистеры от навязавшихся благодетелей имели необычную упаковку. Сквозь полупрозрачные полости пластиковой ленты виднелись неприятного вида субстанции, один в один напоминавшие слизняков с третьего уровня подземелья часовни. Зарядив полоску в инъекционный блок, я вернулся за стол, от составления еженедельного отчета отвертеться не удалось. Хорошо хоть проверить правдивость моей писанины было практически не возможно.
Расписав свои похождения в игре за последние дни, добавил кое-какой информации о тренировках в парке. Снизив нагрузки, я стал больше уделять внимания медитативным техникам, о чем и написал, не особо заботясь о грамотности и чистоте слога. Надеяться обмануть психиатров и каллиграфов подбирая слова и выражения было бесполезным занятием.
Надежда что ко мне потеряют со временем интерес была слабой и в основном из-за того, что я не собирался прекращать своих отношений с Милой. Девушка была единственной дочерью отца и его служебное положение не подразумевало безграничной свободы и вольнодумства внутри семьи.
— Роман, — заглянув ко мне в комнату, Лена замялась решая, как лучше спросить: — Ты только не сердись, но от меня требуют информации.
Продемонстрировав жестом руки почти дописанный отчет, я сжал зубы, решив не ссориться из-за ерунды.
— Это связано с Милой, — горничная знала как на меня надавить: — Понимаешь, она до сих-пор в игре. Обычно вы вместе выходите, а сегодня прошло уже более трех часов.
Откинувшись на спинку кресла, я уставился сквозь окно на крыши домов и сереющее к вечеру небо. Сегодня в подземелье Мила была сама не своя, отчаянно кидаясь на атакующих мобов третьего уровня. Я с трудом поспевал ее прикрывать, ругая подругу на каждом привале.
Загадочная улыбка, гулявшая на лице жрицы, получила свое объяснение с прозвучавшим вопросом от горничной. Было похоже на то, что Милландра все-таки решилась попасть туда, куда я сам давно уже не попадал. Битва из всех сил, на последнем издыхании, именно так я охарактеризовал условия, при которых возникал шанс оказаться в ледяной пустыне. Поведение девушки получило свое объяснение, как впрочем и задержка с выходом из виртуальности.
— Думаю что все хорошо, — сообразив, что Лена все еще ждет ответа, я в пол оборота посмотрел на нее и добавил: — Хотя успокоительное на ночь, после того как она выйдет в реал, будет не лишним.
— Что? — судя по сменившейся интонации, штатный работник службы безопасности уловила в моих словах нечто большее, чем я хотел сказать.
Мысленно обругав себя, я стал стоически терпеть посыпавшиеся вопросы. Моя несдержанность грозила испортить так хорошо начинавшийся вечер. Вместо заслуженного отдыха после написания отчета, я попал под пресс профессионального психиатра. То, что Лена не простая девушка, а человек с парочкой высших образований, я догадался еще на третий день нашего знакомства.
Несмотря на наступившие сумерки я покинул ставшую такой не уютной квартиру. Кто-бы мог подумать, что наличие человека, пусть и молчавшего после моей отповеди, может так испортить атмосферу в помещении. Находится под одной крышей с горничной, которую я посылал по определенному адресу в течении пяти минут было некомфортно.
Повода для извинений я не находил и плюнув на все отправился на тренировку. С наступлением теплой погоды лишних глаз в парке днем стало на порядок больше. Прыгать по поляне с деревяшками в руках и чувствовать привлекаемое своими действиями внимание оказалось некомфортно. Обострившиеся чувства информировали о каждом человеке, взгляд которого был обращен к моей персоне и это при том что расстояние в сотню с лишним метров между нами не играло никакого значения. Темное время суток позволяло снизить количество излишних раздражителей.
Пробежав пару десятков метров, уловил ставшую получаться все чаще и чаще пульсацию. Некогда упругий шарик в груди теперь представлял собой подобие многоногой кляксы. Сердцевина по прежнему находилась в области солнечного сплетения, а два наиболее толстых отростка уходили своими корнями к моим ступням. Пульсируя в такт работы мышц, нечто отталкивалось от поверхности земли, облегчая мой бег.
Прикрыв глаза, так чтобы только контур темнеющей среди зеленой травы тропинки едва виднелся перед глазами, я прислушивался к себе, усилием мысли подбадривая нечто в своем теле. То, что это некая энергетическая составляющая, а не материальное образование, я был уверен на сто процентов. В противном случае творящиеся мутации были бы зафиксированы мед оборудованием, помимо еженедельного отчета я теперь посещал еще и доктора.
* * *
— Докладывайте, — Валерий Альфредович потер уставшие от долгого чтения глаза.
Привалившая работа в связи с проверкой потенциальных возможностей у вирт-зависимых людей и вероятной угрозы от компаний игроделов для национальной безопасности, занимала в последний месяц все свободное время.
— Благодаря установленному в доме видеооборудованию удалось составить психологическую клинику вашей дочери за последние несколько часов, — реабилитировавшийся Ринат стоял на вытяжку, осознанно приглушая голос, чтобы не вызывать у раздражительного к ночи начальника избыточного внимания к своей персоне: — Основываясь на моторике, лицевой мимике и реакции на внешние раздражители, психологи пришили к выводу, что последняя задержка в игре имеет ярко выраженные последствия в виде всплеска ностальгии и общей меланхолии.
— Успокоительное дали? — не проявив никак свое отношение к наблюдению сторонними людьми за собственной дочерью, полковник переложил пару листов из папки на стол.
— Врачи не рекомендовали, — Ринат позволил себе ухмылку: — парень ничего не понимает в психологии, не смотря на то, что явно знает о том, где пропадала Мила последние шесть часов после игры.
— Дайте, — остро посмотрев на подчиненного, Валерий Альфредович заставил последнего проглотить любые возражения.
— Слушаюсь! — забыв о своем намеренье приглушать голос, вытянувшийся в струну помощник поедал глазами портрет президента, висевший на стене за спиной начальства: — Разрешите выполнять?!
В отличие от собственных работников, постаревший отец отлично знал, что после рассматривания детских фотографий, почти на каждой из которых была запечатлена его жена, единственная дочь приходила в неконтролируемую ярость. Не смотря на прошедшие годы со смерти матери и повзрослевший разум, Мила продолжала считать, что в трагедии постигшей их семью виноват отец. Ограбление, повлекшее за собой непредумышленное убийство, могло бы и не состояться, если бы он вернулся в тот злополучный вечер домой вовремя.
Меланхолия и ностальгия, были омутом, в котором раскручивался неумолимый маховик чувств и эмоций. Решительно отложив разложенные на столе документы, Валерий Альфредович принялся собираться домой. Сегодня был не тот день, когда можно было пренебречь осколками семьи ради нескончаемой работы.
* * *
— Притопий?! — в библиотеке было так же пустынно, как и в прошлые разы моего посещения сей обители мудрости и пыли.
— Я уж думал, что ты забыл об нашем уговоре, — передвигаясь так же бесшумно, как и в прошлые разы, НПС появился из-за дальних стеллажей.
— Признаться я не ожидал, что в подвале часовни столько уровней, — полу обвинительно заявил я и чтобы скрыть истинный способ, который позволил нам пройти почти без потерь последний отрезок пути, добавил: — для борьбы с призраками пришлось прикупить серебряные обереги. Иначе достигнуть пьедестала на четвертом уровне было бы невозможно.
— Нематериальные сущности, — согласно закивал головой старикан: — Кто бы мог подумать, что сотворившие ритуал так и не смогут выбраться оттуда и останутся навечно прикованы к месту своего святотатства.
Вынув из инвентаря здоровенную книженцию, я положил свою ладонь сверху, намекая что не готов отдавать ее просто так.
— У нас ведь уговор? — оценив мою решительную позу, библиотекарь воздел одну бровь.
— Уговор, — согласился я: — только ты его не выполняешь.
— Королевские дознаватели прибудут со дня на день, — продемонстрировав пеньки на деснах, старикан улыбнулся: — я отправил донос, как только понял, что ты не собираешься спускать нашему барону свое нахождение в тюрьме.
