В темноте и безвестности. Не увидев напоследок лица друзей и любимых. Не обняв. Не коснувшись. Не…
Касание. Немыслимое в этом месте чувство, почти стёртое из памяти хищной темнотой. Оно пронеслось по моему разуму ослепительной вспышкой, сравнимой по яркости с молнией в безлунную ночь. Меня что-то коснулось? Как? Невозможно! Что…
Осколок. Одинокий, крохотный осколок души каким-то невообразимым образом прицепился к другому, вызвав этот разряд. Неужели… у меня получается?
Ещё одна вспышка ослепила моё сознание, а потом ещё и ещё. Разрозненные обломки начали всё быстрее и быстрее притягиваться друг к другу, словно превратившись в россыпь магнитов.
Нет, не похоже, что это было плодом моих усилий. Вместе со вспышками касаний я начал ощущать, как нечто обволакивает осколки моего сознания. Что-то тёплое и дружественное, светлое, отгоняющее липкую тьму. И когда оно окутало все фрагменты, те единым рывком соединились воедино, заполняя мой разум невообразимой, зашкаливающей вспышкой.
Когда я пришёл в себя, вокруг уже не было опостылевшей тьмы. Я обнаружил, что сижу в кресле, стоящем посреди утопающей в тенях комнаты. Её стены были сплошь увешаны старинными часами с гирями и маятниками. У некоторых часов гири висели поднятыми до предела, у других они практически касались пола. Маятники, отблёскивая красно-оранжевым, покачивались невпопад. Одни делали это быстрее, другие медленней. Некоторые висели неподвижно и не всегда строго перпендикулярно полу.
То же самое касалось и стрелок на странных циферблатах, ни один из которых не мог похвастаться обычными двенадцатью цифрами. Их украшали десятки, а то и сотни делений, нанесённых хаотично, неравномерно. Самих стрелок всегда было не меньше пяти. Какие-то стояли неподвижно, какие-то крутись так быстро, что напоминали пропеллер, и не только в привычном направлении. А на одних часах стрелки и вовсе стояли абсолютно все, а крутился сам циферблат.
И всё это происходило в абсолютной тишине.
— Как тебе экскурсия в Первородный Хаос? — раздался чуть в стороне смутно знакомый голос и, повернув голову, я обнаружил поблизости ещё одно кресло.
В нём сидела высокая девушка в закрытом чёрном платье. С нашей последней встречи она ничуть не изменилась. Всё тот же крупный, туго натягивающий платье, бюст. Золотистые волосы, волнами ниспадающие по плечам, босые ноги, закинутые одна на другую. Разве что неожиданно добавились круглые тёмные очки. Но, так как девушка сидела чуть сбоку от меня, я видел, что её взгляд устремлён на многочисленные циферблаты.
— Это был Хаос? — слегка удивился я. — Разве он не должен выглядеть как… — я поднял руку и рассеянно пошелевил пальцами в воздухе. — Даже не знаю, цветастая мешанина всего и вся?
— Заблуждение человеческого восприятия, — пожала плечами Эрешкигаль. — Хаос — это не воплощение беспорядка, как привыкли думать вы, а абсолютный порядок, определённый пустотой и несуществованием. Всё, что по каким-то причинам не может несуществовать, выкидывается из Хаоса как помеха порядку пустоты. Полагаю, оттуда и пошло выражение «Порождение Хаоса». Хаос позволяет родиться тем, кто нарушает порядок, но сам он является его воплощением.
— Сложно, — честно признался я, задумчиво глядя на свою руку. Я снова выглядел как «Я», пускай и немножечко голый, но в то же время ощущал и видел себя как собранного из множества кусочков, держащихся друг за друга каким-то чудом. Словно собранный из магнитных шариков человечек. Слегка надави — и он изменит форму, сомнётся, скомкается. — А экскурсия паскудная была, — я поделился с Эрешкигаль своими впечатлениями. — Мне не понравилось. Паршивое место этот ваш Хаос, тёмное и конкурсы не интересные.
— Довольно смелое описание для колыбели первых Богов, — усмехнулась Богиня Смерти и скосила на меня взгляд. — Итак, что, по твоему, будет дальше, мальчик?
Я задумчиво поднял взгляд к тёмному потолку.
— Даже не знаю. Раз я попал на приём сюда, а не к Аллегри, наверное, это действительно конец. С другой стороны, не слишком ли много чести вытаскивать такого как я сюда? Мне показалось, это довольно хлопотное дело.
— Очень хлопотное, — кивнула Богиня. — Если бы я не подозревала подобный исход и, как говорят в твоём мире, не подстелила соломки, твоя душа исчезла бы практически мгновенно.
— Стоп. Стоп-стоп-стоп, — тут же вскинулся я. — А можно немного подробнее?
— Подробнее… — вздохнула Эрешкигаль. — Как ты знаешь, у богов есть различные силы. У Аллегри — сила Случайностей. У меня или, например, Либитины, сила Смерти. У кого-то вроде Гефеста — Созидание. Иштар повелевает Вожделением, заставляя одновременно как предаваться страсти, так и развязывать войны. Богов великое множество, как и их сил. И тебя, мальчик, убили Предопределённостью.
Осознание смысла слов, сказанных Эрешкигаль, заняло у меня время. Не сразу до меня дошло, на что намекала Богиня Смерти. А к тому моменту, когда я это понял, она уже пояснила всё сама:
— Мне давненько казалось, что кто-то медленно пытается лишить Аллегри сил и, возможно, даже уничтожить. Но это были лишь догадки, основанные лишь на интуиции и предчувствии. Но теперь, когда в дело вмешалась ещё одна божественная сила, сомнений уже нет.
Я внезапно обнаружил, что кресло Эрешкигаль уже не стоит сбоку от меня, а находится напротив. И, хотя теперь глаза Богини были скрыты тёмными стёклами очков, я отчего-то не сомневался, что её взгляд направлен прямо на меня. Зачем ей вообще эти очки? Стоп, я вообще не о том думаю!
— Погодите… На Аллегри нацелился другой бог?
— Возможно, не один. В конце концов, далеко не всем по нутру её сила. И говори со мной на «ты». Мне нравится, как легко ты общаешься с Легри. Хочу так же, — неожиданно заявила она.
Вот только меня пока беспокоили совсем другие вещи.
— Охре… Стоп, а как я вообще выжил тогда? Что за соломку ты подстелила?
— Помнишь второе умение, что я тебе подарила? — лукаво ухмыльнулась девушка. — Сказать по правде, я сделала это спонтанно и в шутку, но благодаря ему Легри смогла связать твою душу со своей, остановить распад и постепенно соединить осколки. Так что теперь… у тебя есть роскошь выбирать.
— Выбирать что?
— Свой дальнейший путь, — она сменила одну ногу на другую в своей позе и продолжила. — Обычная душа, после смерти своего тела, попадает в одно из Царств Мёртвых, где ожидает шанса на новое перерождение. Но твоя душа могла исчезнуть окончательно из-за поразившей её силы. Хотя Легри восстановила её, насколько было возможно, больше твой
