— Могу я пойти с вами?
— Этому они тоже не будут рады, — сказал Федор. — И, кстати, я никогда не поверю, что вы, находясь в этом городе не первый день, не знаете, в каком именно трактире они сидят и еще не пытались взять у них интервью.
— Конечно, я пыталась. Я журналист.
— И что они?
— Прогнали, — сказала Джейн. — Такие милые на вид молодые люди, один так и вовсе симпатичный, и такие грубые… Не стали ничего говорить и прогнали. Я надеялась, что вы не такой.
— Я такой, — заверил ее Федор. По крайней мере, он очень хотел быть похожим на одного из них. На того, который и вовсе симпатичный, скорее всего. — В конце концов, речь идет о вашей же безопасности. Я понятия не имею, кто будет четвертым и будет ли четвертый вообще, но, учитывая контекст, жители этого города поступили очень мудро, и я посоветовал бы вам последовать их примеру.
— Редакционное задание, — напомнила она.
— Есть вещи и поважнее редакционных заданий, — сказал Федор.
— Не для настоящего репортера, — гордо ответила Джейн.
— Ваша жизнь — ваш выбор, — сказал Федор. — Но потом не говорите, что вас не предупреждали. Особенно если амулет возрождения не сработает.
— Если он не сработает, как я могу об этом говорить?
Федор вздохнул.
— Значит, я правильно иду? — уточнил он.
— Да, вам вниз по улице, — она махнула рукой.
— И что делали эти двое, когда вы пытались взять у них интервью?
— Пили, — сказала она. — Полагаю, они и сейчас пьют. Тот, который симпатичный, сказал, что выкупил трактир у его предыдущего владельца. Заявил это перед тем, как выставил меня за дверь. Дескать, теперь это его частная собственность…
— Да, я узнаю этот стиль, — пробормотал Федор. — Что ж, удачного вам ожидания.
— Удачного вам Апокалипсиса, — пожелала Джейн, и он пошел дальше.
Пьют, обреченно подумал Федор. Значит, и мне придется. И если все мы выпьем достаточно много, то ситуация может выйти из-под контроля, а там и правда до апокалипсиса недалеко. Даже если четвертый так и не придет.
С другой стороны, нет ничего удивительного в том. что они пьют. Это было понятно и предсказуемо.
Особенно, если учитывать контекст.
Глава 1
— Ну, или так, — сказал Кевин.
Тьма проступила на лице бога-императора.
Как говорил мой старик отец, когда я был маленьким и только учился ходить, падая в очередную лужу: искупался — обтекай. Не умеешь — впитывай. Привыкай, бывает.
Наверное, это был один из самых ценных его советов, потому что в дальнейшем обтекать и впитывать мне приходилось неоднократно. Но привыкнуть к этому я так и не смог.
Мне кажется, это вообще неправильно — привыкать к неудачам. Возможно, это воспитывает в тебе смирение, терпение и прочую благостную муть, но если ты живешь В люберцах, то смирение — это так себе добродетель, и умение врезать обидчику с ноги ценится куда выше.
Как бы там ни было, этот раунд мы проиграли, и на Кевина было больно смотреть. Я не сомневаюсь, что бог-император умел проигрывать, в конце концов, построение мировой тирании вряд ли проходило вообще без факапов, но, видимо, последний из них случился очень давно, и Кевин просто отвык.
— План С? — предположил я.
Кевин покачал головой.
— Я сейчас не готов его обсуждать.
— Без проблем. Когда и где встречаемся?
— Не в этом смысле, — сказал Кевин. — Я не говорю, что нам нужно разойтись. Я думаю, что нам нужно взять паузу и хорошенько выпить.
— А ты когда-нибудь находил решение на дне бутылки? — поинтересовался я. — Я имею в виду, удачные решения?
— Дело не в поиске решения, — сказал он. — Мне просто нужна передышка. И компания.
— Это без проблем, — сказал я. — Веди.
И он взмахнул правой рукой, открывая портал.
По ту сторону портала обнаружился небольшой средневековый городок с широкими улицами, симпатичными невысокими домами и приятной на вид брусчаткой. Судя по положению Солнца, тут было где-то около полудня, и значит, питейные заведения уже открылись.
Местные на нас особого внимания не обратили. В мирах, где существует магия, появление очередной пары путешественников из портала не производит сенсации. Даже если портал черный.
— Почему здесь? — спросил я.
— Почему нет? — сказал Кевин. — Здесь тихо. Извини, что не пригласил к себе, но ты сам помнишь, каково оно там. Жена, дети, империя эта, будь она неладна. Я несколько веков отлаживал механизм, функционирующий. как часы и не требующий моего постоянного контроля, но они все равно пытаются припахать меня к делам при первой же возможности.
— Они еще кучу памятников еще при жизни тебе понаставили, — напомнил я. — Не думаешь, что имеешь дело с культом личности?
— Думаю, — мрачно сказал Кевин. — Но я понятия не имею, что с этим делать. Пока единственный вариант, который приходит мне в голову — это имитировать собственную смерть и отойти в сторону, но тут надо быть чертовски убедительным, а с этим небольшие проблемы, учитывая, что я…э… почти бессмертен.
— А если ты просто пропадёшь с радаров? — предположил я.
— То моя служба безопасности наведет в Системе такого шороху, что нас назовут второй Землей, — сказал Кевин. — Сначала они будут искать, а если не найдут, то начнут мстить, кому попало. Если тебе нужен еще один способ развязать глобальную войну, то вот он.
— Тяжело, — сказал я.
Кевин толкнул тяжелую дверь и мы вошли в трактир.
— Бренди! — рявкнул бог-император. — Лучшего, что у тебя есть, трактирщик, и лучше сразу тащи сюда весь ящик. Не волнуйся, в накладе не останешься.
Мы заняли стол в дальнем углу зала и Кевин сразу же растекся по тяжелой деревянной скамье, перекинув одну ногу через подлокотник. Буквально через несколько минут возле нас нарисовался трактирщик с ящиком бренди в руках и немного нервной ухмылкой на лице.
— Господа ждут кого-то еще? — поинтересовался он.
— Пока нет, — сказал Кевин, плюхнув на стол тяжелый кошель с золотом. — Мы оповестим тебя, если в наших планах что-то изменится.
— Прошу меня простить, высокородные судари, а какие у вас планы?
— Мы будем пить, — сказал Кевин. — Временами тихо, временами громко, в какой-то момент я начну орать старые боевые песни, но ты не обращай на это внимания, такое у меня быстро проходит. Не переживай, если мы нанесем твоему заведению какой-то ущерб, то оплатим его в двукратном… нет, трехкратном размере. Твоя главная задача — следить, чтобы у нас не заканчивалась выпивка, смекаешь?
— А из еды что-нибудь заказывать будете?
Кевин посмотрел на меня, я покачал головой. Аппетита не было совершенно.
— Может быть, к вечеру, — сказал бог-император.
Трактирщик выставил на стол стопки.
— Нет, — сказал Кевин. — Милейший, это несерьезно. Пивные бокалы у тебя есть?
— Конечно.
— Вот их и тащи.
Пока трактирщик менял нам посуду, Кевин извлек из ящика первую бутылку, откупорил ее и понюхал горлышко.
— Ваш вердикт, сир? — спросил я.
— Пойдет.
Он разлил бренди по бокалам, наполнив их почти до краев.
— За Гарри Бордена, — провозгласил бог-император свой первый тост. — Да будет легким его очередной рестарт.
Мы выпили. Точнее, я сделал пару глотков, а Кевин осушил свою посудину почти до дна и тут же налил себе еще.
— Как ты вообще во все это ввязался? — спросил я, чтобы хоть немного его притормозить. — Я имею в виду, империя, тирания, все дела. И в какой момент ты удовлетворил свою жажду власти?
— Будь уверен, жажда власти — это последняя в списке причин, по которым я во все это ввязался, — сказал Кевин. — Хотя, нет. Предпоследняя. Последняя — это жажда массовых убийств.
— Тогда зачем все это? — спросил я.
— Это очень долгая и очень печальная история, полная кровавых подробностей, без которых, к сожалению, не обойтись, — сказал Кевин.
— Ну, я так понимаю, времени у нас впереди немало, — сказал я.
— Немало, — согласился он. — Но я не очень-то хочу ворошить прошлое. Как, наверное, и ты. Заметь, я ведь не спрашиваю, чем ты занимался до того, как стал физруком.
