‑ Когда Настя тебя вырубила, я решил собрать твои вещи. Короче, я открывал альбом и…
Внутри меня всё окончательно рухнуло. Антон знает, что я игрок. И что дальше? Обнулить его до того как он раскроет мою тайну? А смогу ли? Нет, не физически. Даже без подготовки я справлялся с более сильными врагами. Но вот морально, готов ли я на подобное?
Не знаю. Но одно я знаю точно: гнить до конца жизни в камере "Ледяного плена", я уж точно не хочу. Если встанет выбор: свобода или убийство друга, то...
‑ Чего ты хочешь? ‑ серьёзно спросил я.
‑ Я хочу понять, ‑ неровно крутя в руках монетку, произнёс Антон. ‑ Почему ты…
Последнее я не расслышал, но слово "скрываешь" легко угадывалось по смыслу и читалось по губам.
‑ Потому что так надо, ‑ жёстко, словно забивая гвозди, произнес я.
‑ Ты же знаешь, что это серьезное преступление? И теперь, когда я тоже знаю, то становлюсь соучастником…
‑ Ты сдашь меня? ‑ прямо спросил я.
‑ Нет, ‑ поспешно ответил парень. ‑ Не знаю… Я просто хочу знать, почему ты скрываешь, что…
Из‑за количества ушей, которые не обязательно подслушивали, но вполне могли это делать, Антон не договорил фразу, а указал глазами на кипу рисунков в руке.
‑ Потому что так нужно, ‑ скрипнул зубами я, и посмотрел в глаза, кажется, уже бывшего друга. ‑ Что ты хочешь за молчание?
‑ Погоди, ‑ вдруг опешил парень. ‑ Ты что подумал, что я хочу тебя шантажировать?
‑ А как по‑твоему это выглядит? ‑ уже не скрывая злости, ответил я.
‑ Да пошёл ты! ‑ произнёс Антон, швырнув помятые рисунки прямо мне в лицо. ‑ Если человек скрывает, что он… Значит на это должен быть весомый повод! Нет, ну серьёзно, вот посуди сам: ты появился из ниоткуда, перевернул с ног на голову всю академию, поссорился с Шараповым, разбрасываешься деньгами так, будто у тебя в подвале стоит печатный станок! Девчонки пробили тебя по клановым и геральдике. Официально кроме Шарапова у тебя нет покровителей. И тамги, которую ты носишь на груди не существует. Но что самое противное: ты откровенно врал друзьям! Мне врал! А теперь, когда я узнал, что… Короче, что я должен думать, а? И пожалуйста, только не нужно врать. Ты из братвы? Триады? Коза ностра? Или Якудза?
Я же молчал, не зная что ответить. Сказать, что действительно являясь членом братвы? Ведь с приходом Системы бандитские организации никуда не делись. Наоборот, теперь они переродились в кланы и, набрав в свои ряды асоциальных элементов из других миров, только усилили влияние.
Да, усилиями правительства и игроков их малину выжигали едва ли не каждый месяц, но преступное сообщество, неважно на каком языке оно говорит и в каком мире обитает ‑ как многоголовая гидра. Отруби одну голову и на её месте вырастет две. К сожалению, для некоторых не существует выбора между законом и воровскими понятиями.
И как это обычно бывает, сейчас передо мной стоял выбор... без выбора. Соврать и сказать, что я являюсь авторитетным уркой с подвязками среди криминала, который периодически пытается кошмарить крафтерские кварталы, или сказать правду и признаться в косвенной вине в смерти одноклассников? Аксиома Эскобара, мать её!
И как это обычно бывает, выбирая между двумя “так‑себе”” вариантами, я нашел третий.
‑ Антон, ‑ произнес я, стараясь держать голос как можно спокойнее. ‑ Ты же понимаешь, что больничка не лучшее место для таких разговоров?
Антон воспринял мои слова в штыки.
‑ Ты пытаешься меня водить за нос?
‑ Да что ты заладил, а? ‑ чувствуя как дрожит голос от возмущения ответил я.
‑ Дай мне выписаться и, обещаю, что всё тебе расскажу. Идёт?
‑ А криминал? На это хотя бы ты можешь ответить? ‑ кажется, именно эта теория была для него идеей фикс.
Я улыбнулся и потянул ворот распашонки в которую меня укутали, точно младенца.
‑ Разве этот глаз похож на зоновские партаки? Это татуировка ‑ просто глаз и два квадрата. Вернее не просто. Задерни посильнее шторки.
Стоило Антону это сделать, как я прикрыл глаза, открывая Око. Пусть поймёт, что я не пытаюсь водить его за нос, но мне нужно немного времени.
‑ Чернильный маг? ‑ шёпотом произнес парень через секунду после демонстрации. ‑ Никогда не слышал о подобном. Какой твой аспект?
‑ Пепел, ‑ ответил я.
‑ Значит Медоед это твоих рук дело?
Я кивнул, заставив парня задуматься.
‑ А та, другая тварь? Ну, которая напала на Брусникину.
‑ Джараксус? Нет.
‑ Так значит, это был Джараксус?
‑ Ты что‑то о нем знаешь? ‑ выдохнул в ожидания.
Чёрт подери, если не нужно постоянно контролировать себя боясь выдать статус игрока, становится удивительно легко общаться с друзьями!
‑ Нет, но я узнаю, ‑ стиснув губы, произнес Антон и уверенно кивнул, точно сделал сложный для себя выбор. ‑ Ладно, Магнус. Я подожду с ответами до твоей выписки. Но не более. Только поклянись, что ты действительно не связан с криминалом.
Эпилог
23:47 того же дня. Краснодар улица Вердена "Драко" Черноозерского д.1. НИИ медико‑магической хирургии и трансплантологии корпорации "Blackwater Pharmaceutical Corporation"
Крупные капли дождя хлестали по стеклу панорамного окна. С высоты последнего этажа клиники город смотрелся большим муравейником и, дожидаясь конца операции, Артур Шарапов коротал время наблюдая за ним.
Главный врач больницы ‑ академик Франсуа Маер, где‑то на пару этажей ниже проводил операцию по вживлению искусственно выращенных глаз Семену, и сейчас Артур тихо молился, чтобы рука немца не дрогнула, оставив его сына пожизненно слепым.
Год назад клан Черноозерских купил для своей клиники лучшего хирурга. Тогда Артур Шарапов не одобрял решения своих сюзеренов подарить выписанному из Европы лекарю целый научно‑исследовательский институт и неограниченную возможность экспериментов по совмещению наработок медицины Земли с магическими практиками.
Тогда Артур в пух и прах разругался с Маером, но сегодня, когда в доме Шарапова случилась беда, немец не стал припоминать прошлые обиды. Он лично взялся за операцию Семёна и предоставил Шарапову свой кабинет, больше напоминающий пентхаус небоскреба.
‑ Федь, сколько там времени? ‑ поинтересовался Артур, не отвлекаясь от панорамы ночного города.
Как и положено телохранителю и единственному другу, в тяжёлый момент для семьи Шараповых Фёдор был рядом с Артуром и читал старомодную бумажную газету, разместившись в кресле у входа.
‑ Без десяти полночь, ‑ ответил безопасник клана. ‑ Артур, операция сложная и вряд ли закончится раньше рассвета. Тебе нужно поспать.
Шарапов развернулся, посмотрев на телохранителя.
‑ А ты сам‑то уснёшь этой ночью? ‑ спокойно спросил он. Увидев, как Фёдор опустил глаза в газету, Шарапов усмехнулся. Безопасник уже давно стал кем‑то вроде члена семьи и любил старшего отпрыска не меньше самого Артура. ‑ Вот‑вот...
Ещё час продолжалась эта картина. Артур, упершись лбом в холодное окно, смотрел как медленно засыпает город, а Федор, вооружившись ручкой, разгадывал кроссворд на последней странице газеты.
В этот момент прозвучал мелодичный звонок лифта. Артур и Фёдор повернулись, ожидая увидеть хирурга с новостями, но… Из отделанной мрамором кабины вышел мужчина в чёрном пальто. Высокий, больше двух метров ростом, с зачесанными назад волосами цвета вороного крыла и алым проблеском глаз.
Виктор Черноозерский ‑ урождённый древний вампир и глава клана‑корпорации откликнулся на просьбу своего вассала о помощи, и даже прибыл лично. Фёдор без намёков понял, что будущий разговор не касается его ушей и сославшись на то, что неплохо бы взбодриться чашечкой кофе, покинул кабинет.
