не в ходу, как я понял, ибо механики игры их напрямую касались. Вот и с игроков лишнего не спрашивалось, хоть особую отметку мне в документ и вкорячили.
Тем временем я, с запозданием реагируя на слова Персея, покачал головой, не переставая вращать в руках «берестяную грамоту». Помимо рун с указанием всей информации на ней имелись специальные пазики, которые нужно было «дырявить» при каждом входе в город. Всего двенадцать пазиков, закончатся — пора менять документ на новый. Вот так вот тут решали проблему своевременного обновления документов для тех, кто слишком часто шляется наружу.
— В таком случае не смею вас больше задерживать, игрок Оз. И удачи вам. — Паренёк отсалютовал мне свободной рукой, развернулся и энергичной походкой направился к той же двери, из которой ранее выбрался. Ко мне же подошёл молчаливый, недовольный рожей стражник, небрежным жестом потребовавший следовать за ним.
И я пошёл, ибо желания оставаться в этой компании и дальше не было ну вообще никакого.
Мы ступили под своды тоннеля, и я начал считать шаги и фиксировать направление, рисуя в голове карту местности.
Знаете что? Мы шли практически по прямой, и всего я насчитал сто восемьдесят с небольшим шагов. И когда тоннель, наконец, закончился не менее основательными чем снаружи, но закрытыми воротами, я понял, что «внутренние стены» или «скелет» города отнимают ну просто дохрена пространства. Потому что если взять мой шаг за полметра, то ширина этой стены, наполенной изнутри разными помещениями и прочим — метров девяноста, не меньше. Для сравнения, в учебнике истории я читал, что крепостная стена в нашем средневековье была вширь метра три-четыре, редко когда больше.
— Ворота закрыты, пойдёшь через дверь. Законы не нарушать, с перечнем можешь ознакомиться на любой Плите, они на каждом шагу встречаются. — Расщедрился на напутственную речь стражник. — Всё, топай давай!
А я бы и рад, да только яркие лучи, ударившие в глаза при открытии неприметной дверки в одной из створок ворот, ненадолго лишили меня зрения. Привык ко тьме и полумраку, вот и не оказался готов к таким сюрпризам.
Но стоило мне переступить порог, как все возмущения чрезмерной яркостью освещения канули в лету. Ибо город впечатлял, хоть и херил на корню все мои фантазии о его устройстве и впечатляющем своим числом населении.
Это был город-колодец, город-башня и город-балкон, иначе и не скажешь.
Потому что в, условно, центре этой башни ничего не было: от потолка и до пола тянулась сквозная дыра, пронзающая все этажи города-скважины. На самом верху переливалась словно бы естественным природным светом здоровенная кристальная друза, и она же выступала основным источником света для местных. Ниже, начиная с расстояния метров в сто от кристаллов, вдоль стен тянулись этажи, на которых по кругу размещались здания.
Естественно, улицы тоже представляли собой круги, пронизанные соединительными улочками-спицами ради оптимизации перемещений по этой махине: я вышел на довольно просторную площадку, так что отсюда это было видно отлично. Совсем незначительными казались лестницы, связывающие этажи, ибо они терялись на фоне порождений греховной связи воздушных шаров, дирижаблей и карет, в довольно внушительном числе снующих между этажами.
Не выдержав, я подошёл к не позволяющим вот так просто ухнуть вниз перилам, заглянув вниз. С десяток этажей, как и наверху. Самые нижние и самые верхние были уже едва различимы, но даже так сюда никак и ни при каких условиях не получилось бы вкорячить слишком много горожан.
Вернее, особенно так не получилось бы…
Я ещё с четверть часа залипал на диковинную архитектуру и нелогичную, абсурдную структуру города, прежде чем смог оторваться от этой вопреки всему, — или благодаря? — красивой картины. Ноги привели меня к Плите, на которой в камне были высечены местные немудрёные правила, чем-то похожие на заповеди. Не убивай, не грабь, не воруй, не насилуй и ещё несколько «не». Предельно понятно, и вместе с тем — очень удобно для властей, ибо такие сухие строчки можно легко натянуть как сову на глобус и наоборот.
Чем что карается, что там с отягчающими и не только обстоятельствами — это, видимо, оставлено на усмотрение стражи.
Ну и Беса бы с ними, мне и так нормально будет…
— Не нраица! Светло! — Возмутилась попытавшаяся было высунуться из-за шиворота футболки Беса, когда я затолкал её обратно. Подумал — и достал из инвентаря рюкзак, скинув туда некоторый хлам… и ручного демонёнка. Так оно надёжнее, раньше надо было этим озаботиться.
— «Сиди тихо, не шуми и никуда не лезь. Нам тут могут быть не рады». — Передал я фамильяру, направившись к ближайшему указателю.
И это тоже была плита, хоть и деревянная.
На этом моменте я узнал, что весь город искусно попилили на сектора, и, например, оружием и доспехами торговали на первом кольце седьмого этажа, а изготавливали — на втором и третьем кольце того же седьмого. Были ещё кольца с четвёртого по седьмое, но там, видимо, просто люди жили.
Аналогичная структура прослеживалась на каждом из этажей, но заинтересовал меня тот, что обозвали Этажом Знания. Если и искать библиотеку — то только там. А жильё… рано ещё спать готовиться, так что подыскать постоялый двор или таверну, смотря что тут популярно, всяко успеется.
И я пошёл, избрав для преодоления пяти этажей ступеньки. Хвала небу, высоты я не боялся, а ловкость с координацией не позволили бы мне свалиться вниз даже несмотря на совершенно охеревших местных жителей, которые считали за норму толкаться и мешать спускаться честным людям. Собственно, я преодолел уже три этажа из пяти, когда меня самым наглым образом вырвали из людского потока.
Я и не сопротивлялся особо, заранее заметив хмурую леди-шмакодявку в аккуратной, с преобладающими чёрным и синим цветами форме. А ещё у неё на поясе висел меч в ножнах, а на груди — серебрящийся значок на матово-чёрной цепочке, так что вряд ли она была простым обывателем.
— Парень, ты почто людям мешаешь и в противоход идёшь⁈ — Возмутилась она, указав рукой на лестницу за моей спиной. Я честно обернулся… и понял, что из-за обилия новых впечатлений действительно пёр всё это время по лестницам, по которым было положено подниматься, а не спускаться. — Чего молчишь? Стыдно?
Я вновь посмотрел на боевитую девицу, качнул головой и двумя пальцами постучал по горлу, открыв рот, но не проронив ни звука. Глаза незнакомки распахнулись пошире, так, что я смог разглядеть цвет радужки: карий. Обычненький такой цвет, обычная внешность…
