меня перехватило дыхание.
— Не уходи, — сказал я после короткой заминки. — Я останусь совсем один в этом мире. Без Витьки он стал чужим…
Вывалил ей все как на исповеди. Не в моих это правилах, но я сегодня размяк…
Кира приподняла бровь:
— Почему? У тебя нет знакомых и родных в Вечной Сиберии?
— Нет. Я чужак в чужой стране.
Она не поняла. Все это время она считала меня обычным обитателем Вечной Сиберии. Я коротко рассказал ей о том, кто я такой на самом деле и как попал сюда. Не старался быть убедительным, а рассказ и без того звучал как бред.
— Короче, я попал из прошлого. Или с помощью машины времени, или меня погрузили в анабиоз.
Как ни странно, Кира поверила, это было видно по выражению ее лица, по которому скользили отблески огня.
— Ты попал из прошлого через квест-камеру? — уточнила она. — Я читала в самой современной книге по достижениям науки про квест-камеры и многое другое. Незадолго до возникновения Поганого поля было окончательно доказано, что путешествия во времени невозможны, а анабиоз сопровождается необратимыми последствиями в психике и памяти… А ты здоров.
— Что это значит?
— Я думаю, ты не попадал в будущее. Ты из этого времени, из нашего, ты — Олесь Панов из Вечной Сиберии. Ты проходил квест к “буржуям”, то есть примерно в начало двадцать первого века по старому летоисчислению, и воспоминания этого квеста расцениваешь как свою прежнюю жизнь, хотя это все ненастоящее. Потом случился глюк. Тебя узнавали, как Олеся, потому что ты и есть тот самый Олесь. Другого нет. Это не им внушили, что ты — тот человек; это ты внушил себе, что ты — человек из другого времени.
Битых три минуты я пытался переварить сказанное и так и не переварил.
— Не может быть! — выкрикнул я.
Внезапно без всякого апгрейда и архивной памяти припомнился в деталях разговор с Витькой.
“А вдруг вся твоя предыдущая жизнь и есть глюк?”
“Да не может этого быть!”
“Ладно-ладно…”
Я уже отрицал очевидное, не желал заглянуть правде в глаза.
Кира проговорила:
— Это легко проверить. Что ты помнишь из своей жизни в прошлом? Кто твои родители? Твои друзья и подруги?
— Димон… — Мой голос дрожал. — Мой приятель и бывший сокурсник. Это он меня заманил…
— А другие приятели? Родители — кто они?
Я зажмурился и схватился за голову. Я не мог вспомнить! Помнил только тетю, которая растила меня… Не тетя ли это Вера? Но тетя Вера живет в Вечной Сиберии!
За все время жизни в новом мире я ни разу не подумал о родителях, братьях и сестрах. Была лишь одна-единственная мысль о тете в квест-зале, когда я вылез из камеры голый и покрытый жидкой слизью, аналоге околоплодных вод. Мысль пропала и с тех пор не возвращалась.
В памяти проклюнулся голос Ани:
“Да это популярный квест. Я, правда, его не люблю. Люблю в сказочные миры, к феям, эльфам и гномикам… В прошлом мир был под властью буржуев — хапуг и эксплуататоров. Ничего хорошего от них миру не перепало. Но некоторым нравится в такой квест отправиться и жить как обычный житель того времени. Или необычный. Строить свой… как его… капитал. Глупости, конечно, но занятно”.
Если бы квест не прервался, я нашел бы работу и начал строить свой капитал. Меня прошиб холодный пот, несмотря на теплый вечер.
— У тебя ложная память, — безжалостно сделала вывод Кира. — Я читала про нее.
— Ложная память? — повторил я. — И жизнь ложная? И попаданец я ложный? Я никуда не попадал, просто свихнулся, поймал глюк?
Я чуть не заорал, но сдержался, сунув левый кулак в рот и едва не обломав зубы о печатки.
Вспомнилось кое-что другое.
“Если бы я точно знал, что после смерти что-то есть, я бы ее нашел!”
Я вскочил и подошел к гнедой лошади.
— Ты куда?
— Надо кое-что проверить. Жди здесь!
— Но Погань! Ночь близится!
Я похлопал по наплечной сумке.
— Мои колдовские мешочки защитят.
Продев ногу в стремена, я вскочил в седло и толкнул пятками бока лошади. Она послушно двинулась вперед по залитой светом ущербной луны равнине. Я сильнее толкнул лошадь стременами, и она перешла на галоп. Прежде я никогда не ездил верхом, по крайней мере, не помнил такого, но сейчас я держался в седле с удивившей меня самого уверенностью.
Я чувствовал расположение Ведьминого круга с могилой Витьки и мчался к ней безошибочно.
Минут через пятнадцать я остановился и спешился возле выложенных кругом белых валунов. Вблизи было видно, что их матово-белую поверхность покрывают красные прожилки, образуя рисунок, как на Поганых грибах.
Могила была разрыта и зияла продолговатой черной пастью. Я заглянул в нее — завернутое в саван тело пропало.
ОБНАРУЖЕНО ЭНЕРГЕТИЧЕСКОЕ ПОЛЕ НЕИЗВЕСТНОЙ ПРИРОДЫ
Я закрыл глаза и поднял вверх лицо, вслушиваясь в себя. Над Ведьминым кругом поднимался столб энергии. Кем ты стал, Витька? Частью Поганого поля или ушел в другие миры?
— Витька! — крикнул я в ночь. — Я найду тебя! Клянусь, я найду тебя!
И я выполню клятву, потому что ты — мой единственный друг во всех мирах и родная душа. Это мы с тобой собирали лут и планировали побег к Отщепенцам; это я был мрачным и нелюдимым Олесем, это моя подруга Катя уехала в Князьград. Мне промыли мозги, и я потерял себя. Но я не потеряю тебя, мой друг. А еще я найду всех виноватых и накажу.
