голову, а третьего пинаю в бок ногой. Моя жертва, вооружённая винтовкой Мосина, отлетает в стену и разбивает своим телом красивую картину с Императрицей Всероссийской Екатериной I. Сколько ещё произведений искусства мы безвозвратно разрушим во имя своих шкурных интересов?
Добиваю ублюдка, лишившего нас картины, колющим ударом, после чего возвращаюсь к предыдущим телам и подхватываю самозарядный дробовик Вепрь-12 «Молот». С хрустом ткани срываю с тела предыдущего хозяина оружия разгрузку с боеприпасами, после чего перекидываю её через плечо.
Идти обратно тем же путём — это нарываться на лишние отверстия в теле, поэтому я выхожу через другую дверь и бегу вперёд, туда, где противник меня ещё не ждёт.
Стрельба прекращается по чьей-то команде, поэтому я останавливаюсь и внимательно слушаю.
Параллельно, пытаясь определить местоположение противника по звуку, тихо извлекаю магазин и смотрю на тип боеприпаса. Пуля Бреннеке, 12 калибр. В магазине на восемь патронов, как видно через пластиковое окошко контроля расхода, осталось лишь четыре. Возвращаю магазин на положенное место и слушаю обстановку.
Раздался скрип половицы где-то на два часа от меня. Вскидываю самозарядный дробовик и открываю огонь. Оглушительный грохот закладывает уши, но я отстреливаю остаток магазина по направлению, после чего резко падаю на землю.
Слышны громкая ругань и болезненные крики. Значит, пули пришли адресату и моя тактика рабочая. Честно сказать, не был до конца уверен, что пули пройдут через стену. Хотя у них убойность дайте олимпийские боги каждому, поэтому убивать они должны наповал…
Противники открыли огонь через стены, поэтому в комнате очень быстро стало пыльно. Затопали сапоги, я перезарядил дробовик и отполз за резной лакированный комод из дуба.
Стрельба не утихала, древесная пыль из пробиваемых настенных панелей висела в воздухе, а громкие шаги приближались. Когда я был уверен, что противники уже перед входом в комнату, открыл беглый огонь. Две пули впустую, но третья попала куда надо и за дверным проёмом упал бедолага с развороченной свинцом головой. Вражеская стрельба стала чаще, но они стреляли не туда.
Бойким и отважным тараканчиком, вопреки естественным позывам инстинкта самосохранения, требующим убраться от источника проблем подальше, приближаюсь к двери и замираю с Вепрем-12 наизготовку.
Вновь очень близко скрипнула половица, после чего я разряжаю дробовик в межкомнатную стену, уповая на статистику.
Когда осталось два патрона, взлетаю на обе ноги и бегу вперёд. Первый встреченный враг, поджигавший бикфордов шнур на брикете тротила, получает пулю прямо в общевойсковой бронежилет. Подожжённый брикет падает на пол, пинком отправляю его между ног падающего противника, прямо в следующее помещение, после чего рывком возвращаюсь назад.
Взрыв, крики, а я снова иду в атаку, чтобы максимально реализовать возникшую неразбериху в свою пользу.
В помещении, где произошёл подрыв тротила, ничего не видно, кругом пыль и дым. Натыкаюсь на нетвёрдо стоящего парня в крутецкой косухе. Без раздумий протыкаю его палашом в глотку. Чтобы было наверняка, прокручиваю оружие и вывожу его из тела не обратным движением, а в сторону. Кровь брызнула вправо, а хрипящий бедняга осел на пол.
Теряю интерес к уже де-факто мёртвой жертве и ищу дальше.
Странно, что парень не был вооружён ничем, кроме пистолета в кобуре. Видимо, надеялся на свою сверхспособность.
Умудряюсь расслышать шипение бикфордова шнура. Рывок назад, но запоздалый. Вспышка.
По ушам будто ладонями дали, глаза заслезились, левую руку будто кипятком ошпарило. Сдавленным голосом выдаю матерную тираду и бегу в соседнюю дверь.
Всем телом выбив закрытую на ключ дверь, опрокидываю этот кусок дорогостоящей и древней фанеры на некоего мальчика, одетого в большой ему камуфляжный китель и армейское кепи. Дверью оказался прижат и автомат Калашникова образца 1974 года. Прыжком падаю на дверь и выпускаю из недоноска кишки. Контроль осуществляю уколом палаша.
Ублюдок, метнувший в комнату тротиловую шашку, готовил ещё одну, поэтому мой молниеносный визит сквозь дверь застиг его в неловком положении с зажигалкой и тротилом в руках.
С недоброй улыбкой приближаюсь к нему и наношу тычковый удар стволом Вепря-12 в голову. Удар опрокидывает ублюдка на пол, после чего я забиваю ему ствол дробовика прямо в пасть, лишая белоснежных и здоровых зубов. Нажимаю на спусковой крючок.
Почему, когда я вступаю в схватку с любым противником, всё заканчивается кровавой баней?
«Ну, что поделать?» — подумал я, усмехаясь и перезаряжая дробовик. — «Характер такой…»
В коридоре, куда я вышел вскоре, было целых пять человек, один из которых был со сверхспособностью.
Делаю три быстрых выстрела и заваливаюсь направо, за стену. Ответный огонь последовал незамедлительно, причём долбили по моему предполагаемому местоположению, где меня уже, разумеется, не было.
В ходе движения на четырёх костях вскакиваю и разбиваю телом окно. Ухватившись за детали фасада здания, перелезаю на балкон и возвращаюсь в здание через незапертую балконную дверь. Тут старинная голландская печь, стул для служащей музея, стены с картинами и дорогостоящая хрустальная люстра. Иду налево.
Суета и паника у противников, а я стою у закрытой ореховой двери и пытаюсь вычленить из этого бардака ценную информацию. Понимаю, что в помещении передо мной кто-то есть.
Надо было взять тротиловые шашки у кого-нибудь… Вообще, надо озаботиться какой-нибудь взрывчаткой для личных нужд.
Откуда-то со стороны внутреннего двора доносится автоматическая стрельба. Это изменяет темп действий противников, а некто за дверью решил, что выжидать нечего и надо поскорее найти меня. Когда дёрнулась дверная ручка, я выстрелил три раза, после чего проломил дверь. Все три пули попали в брюхо невооружённого мужика в чёрном шерстяном свитере и чёрных джинсах. Он лежал на полу и сучил ножками, зажимая свой живот руками и пытаясь вдохнуть воздух. Подхожу и ударом ноги раздавливаю ему шею. Трахея сломана, а это значит, что мучиться ему уже недолго.
Противников всё меньше и меньше, это понимаю не только я, но и неизвестный вражеский командир, который решил дать приказ на отступление. То есть это я трактую его слова как приказ на отступление, но на деле он сказал что-то вроде «трахайтесь с этим сами, а я сваливаю». У паршивого командира и приказы паршивые…
Раз командование потеряно и каждый сам за себя, то считаю, что у меня есть право перехватывать инициативу и убить как можно больше противников.
Рвусь вперёд, встречаюсь с неким крепким мужиком, бегущим через коридор. Стреляю ему в грудь, но пуля напарывается на некую невидимую преграду, сплющивается и опадает. Небритый ублюдок довольно ухмыляется и начинает поднимать АКМ. С силой бросаю в него Вепрь-12 и кидаюсь в атаку.
Скорости полёта дробовика, к счастью, оказалось недостаточно, чтобы активировать сверхспособность
