– Маленькая пугливая ведьмочка, – шепнул незваный гость, почти касаясь губами моего виска. Как же близко! И… как знакомо.
– Макс? – выдохнула, широко распахнув глаза и жадно вглядываясь в скрытое тенью лицо. Мягкий лунный свет серебрил контур мужской фигуры, высекая белые искры на длинных волосах. – Индэвор?! – пробормотала с сомнением. В то, что сосед вот так вторгся в мое личное пространство посреди ночи, поверить было сложно. – Это… это ты? – И все же я хотела, чтобы это был именно он.
Тихий смех стал мне ответом. Чуть хриплый, дразнящий… щекочущий рваным дыханием ухо, которого коснулись сначала губы мужчины, а потом и язык. Я вздрогнула, но не отодвинулась. Было странно, страшно и волнительно одновременно. А мужчина продолжал ласкать мое ухо, играть с миниатюрной сережкой и то прикусывать, то целовать чувствительную мочку.
– Что… что ты дела…
– Тсс, – шепнул, не отрываясь от своего занятия.
И я послушно замолчала, сильнее сминая несчастную простыню и… плотнее сжимая ноги. Ведь адская смесь страха и предвкушения – лучший катализатор возбуждения. Его рука погладила мое лицо, очерчивая контур подбородка, провела по шее, чуть задержавшись на нервно пульсирующей жилке, опустилась к ключицам, затем скользнула по тонкой ткани очередной футболки, отданной мне Дэвом, и по-хозяйски накрыла грудь.
– Н… не надо, – попыталась воспротивиться я, но он снова шикнул, требуя подчиниться, и чуть качнул головой, отчего с волос его на меня упало несколько холодных капель.
Я вздрогнула, отчаянно вглядываясь в лицо мужчины. Мне казалось, что он улыбается: хищно, победно, но тени по-прежнему скрывали его внешность, словно черная вуаль. И это пугало даже больше, чем то, что он делал.
– Тебе это нравитс-с-ся, – уверенно прошипел ночной гость и одним рывком задрал мою футболку наверх. – Маленькая ш-ш-шлюшка.
И меня словно током ударило, разом вырубив режим подчинения. Именно так когда-то говорил Эрик. Пытаясь увернуться от откровенных ласк, я отбивалась от давящей тяжести его темной фигуры, но мужчина лишь тихо посмеивался, наслаждаясь моим страхом.
Черный, мокрый непонятно кто! Святые небеса, за что?!
Сопротивление ему быстро надоело, и он прижал мое обессилевшее тело к кровати, обхватив одной ладонью шею. Не больно, но ощутимо, словно давая понять: если дернусь – придушит. Вторая же рука мужчины блуждала по моему обнаженному животу, бедрам, надавливая на них и вынуждая раздвинуть ноги.
– Т-ты… точно не Индэвор! – Мой голос осип то ли от ужаса, то ли от нехватки воздуха, вызванной скорее паникой, чем его пальцами, лежащими на моем горле.
– А ты хотела именно его?
И снова смех… самоуверенный, хриплый, похожий на каркающий кашель, какой бывает у заядлых курильщиков. А Дэв не курил. Ни разу при мне. И пепельниц в его доме я тоже не видела. Кто же тогда? Рик? Макс? Но почему я не вижу его лица, только отливающие серебром пряди волос, мерцающие в темноте глаза и платиновую чешую на руке, оглаживающей мою кожу…
Я проснулась от собственного крика, резко села на постели и уставилась в темноту. Полная луна заглядывала в окно, отбрасывая бледную дорожку на гладком полу. В комнате никого, кроме меня, не было. А сброшенная с кровати подушка, сбитая простыня и скомканное одеяло, валявшееся в углу, красноречиво намекали на то, что мне приснился кошмар. Дрожащими руками пощупала собственную шею, все еще хранившую след от незримых прикосновений темного гостя из жутких грез.
Индэвор… почему я приняла это существо за Дэва? Настолько не доверяю ему или… наоборот, доверяю?
Схватив со стола амулет, торопливо его надела и привычно погладила малахитовый кулон. Слишком расслабилась в чужом доме, наивно поверив, что здесь мне будут сниться только хорошие сны. Грустно улыбнулась, потянувшись к одеялу и, взяв его, закуталась по самый подбородок, желая прогнать теплом нервный озноб. Меня все еще потряхивало от пережитого ужаса, хоть он уже и не казался таким реальным. Спать больше не хотелось. Вообще! Поэтому, посидев пару минут на кровати, я решительно встала, подошла к окну и уставилась на освещенное лунным светом озеро, загадки которого продолжали проникать в мои сны, облачаясь все в новые формы. Сегодня это был человекоподобный змей, маскирующийся под братьев Раш. А завтра кого нарисует моя больная фантазия? Смерть с косой в чернильном джакузи? Жесть!
Я нервно передернула плечами, подтягивая одеяло повыше.
Озеро… такое спокойное и прекрасное. Разве оно способно быть источником моих кошмаров?! Наверняка ведь их корни кроются во мне самой, а участие воды в мрачных снах – лишь игры подсознания.
Успокоив себя этим вполне логичным выводом, я собралась снова вернуться в постель, как вдруг заметила чей-то силуэт на берегу проклятого водоема. Пальцы ослабили хватку, и одеяло с тихим шелестом соскользнуло на пол. Потому что я узнала человека, освещенного серебряным светом полной луны. И сейчас, в отличие от сна, сомнений у меня не было.
Индэвор!
Взглянула на наручные часы, лежащие рядом с закрытым ноутбуком, и мысленно чертыхнулась. Что делает мой сосед на берегу водоема со смертельно опасными водоворотами в полвторого ночи?! Воздухом подышать вышел или очередных мертвых зверей в дань мифическим волкам принес?
Положив ладони на подоконник, я высунулась из открытого окна, желая лучше рассмотреть, чем занимается мужчина. Было жутко любопытно, а еще отчего-то тревожно. Лично я бы к черному озеру в такой час ни за что не пошла, а Дэв, напротив, неспешным шагом приблизился к воде, разулся, затем начал расстегивать рубашку, но, так и не закончив это дело, стянул ее через голову и бросил на камни. А потом, как был в штанах, направился в озеро.
Я прекрасно помнила, какой теплой казалась мне вода ранним вечером, и сейчас она вряд ли сильно остыла. Но то, что мужчина ни разу не остановился, погружаясь в ее пугающую черноту, напрягало. Когда же под безмятежной гладью исчезла его светлая макушка, я и вовсе занервничала. А когда она не появилась снова через несколько секунд – запаниковала. Минуты текли недопустимо медленно, словно издеваясь. А Индэвор не спешил выныривать. Будь он хоть мастер спорта по плаванию, так долго продержаться под водой не смог бы. Тогда что? Утонул, став жертвой коварного водоворота? Но ведь он сам предупреждал о них сына! Так зачем же полез в озеро? Топиться? А как же Дир? Как дом… даже два дома, как, в конце концов, я?!
Снова схватила часы и принялась жадно всматриваться в циферблат. Но тонкие стрелки утешать меня не собирались. Прошло почти пять минут, а мистер Раш так и не выплыл на поверхность. Я в сердцах швырнула часы обратно на стол и принялась метаться по комнате, судорожно соображая, что делать? Бежать к озеру? Звонить в службу спасения, «скорую», полицию, еще куда-то? Или идти наверх и будить Дирана, чтобы… сказать ему, что отец утонул.
Проклятье!
Я снова подскочила к подоконнику и, высунувшись в окно, насколько это было возможно, принялась шарить взглядом по залитой лунным серебром черноте.
Ну пожалуйста, выплыви, ну не будь же ты таким безответственным, Дэв!
Все напрасно. Индэвор не желал радовать меня своим появлением, он словно канул в небытие, и я бы даже подумала, что мне привиделось это его ночное купание, не валяйся на камнях белая мужская рубашка. И, не отдавая отчета в том, что творю, я, не обуваясь, рванула к двери, открыла трясущимися пальцами защелку и, перепрыгивая через несколько ступенек, помчалась вниз по лестнице. Никакие спасатели ему не помогут, приехав через полчаса после вызова. А я, если смогу вытащить тело, попробую хотя бы сделать искусственное дыхание.
О том, что озеро так же легко проглотит и меня, думать не хотелось. Холодная трава хлестала по босым ногам, когда я неслась к этому «чертовому омуту», доставшемуся мне в наследство. Что-то больно царапнуло ступню, но короткая заминка не остановила мой забег. До пляжа я долетела как на крыльях и застыла как вкопанная, сжимая малахитовый медальон и мрачно глядя на черную воду.
Тишина давила, безмятежность озера бесила, а оставленные на берегу вещи мужчины вызывали желание упасть на колени и разрыдаться от бессилия. Лишь очутившись тут, я осознала всю глупость своего шального порыва. Кого я могу найти в этой непроницаемой толще воды? Тоже мне, спасательница! Безмозглая идиотка с отключившимся инстинктом самосохранения. Если нырну, вряд ли выплыву, стану, как и Дэв, жертвой черного озера.
Поцарапанная нога ныла, но я не обращала не нее внимания. Боевой настрой сменился апатией, а вера в удачный исход дела – крахом всех надежд. То, что слезы текут по щекам, поняла не сразу. А когда все-таки поняла, дала волю чувствам и, прижав к груди чужую рубашку, села на холодный валун, чтобы от души разреветься. Соленые капли омывали мое лицо, а я продолжала смотреть сквозь их пелену на отражение полной луны в черном зеркале водоема и ждать невозможного.
