Курт мягко улыбается.
— Это сувенир. На память о потрясающем шопинге.
Обиженно шмыгаю мокрым носом, возвращаю голову ему на грудь и замираю в крепких объятьях.
Не знаю, в какой из моментов я сдалась и решила поверить Курту. Наверное, в тот миг, когда поднялась к себе в комнату, чтобы переодеться к обеду, и среди огромного количества пакетов, купленных сегодня, увидела тот самый, который нес водитель, пока я была в одной из примерочных магазина «Пикантные кружева».
Заинтригованная сверх меры, я тут же вытряхнула содержимое на кровать и начала перебирать. Немного откровенное красивое белье, пижамки, ночнушки и чулки…
Курт остался верен себе до конца — «шелк и кружева» были абсолютно везде.
Покачав головой, я выбрала самые скромные трусики, вернулась к веренице нераспакованных пакетов с одеждой, вытащила симпатичные черные брючки и темно-зеленую блузку с короткими рукавами. Затем подумала еще немного и все-таки выбрала из кучи «кружев и шелка», разбросанных по кровати, миленький кружевной бюстик.
И то ли так подействовал прохладный шелк на попе, то ли просьба Курта, но почти весь обед я провела в легкой прострации.
За столом присутствовали все домочадцы и няня, которая помогала Максиму справляться с непослушными столовыми приборами. Ввиду моего задумчивого состояния у меня тоже появилась няня.
Вернее, нянь!
Сидящий рядом со мной Курт постоянно подкладывал на мою тарелку всякие вкусности и зорко следил, чтобы я осталась сыта и довольна.
После обеда лаэрд отправил меня в салон красоты, клятвенно пообещав, что меня только немного подстригут и ни о какой эпиляции интимных мест даже речи не идет. И опять этот чертов шелк на попе заставил меня согласно кивнуть.
Для виду пообнимавшись на крыльце дома с Микаэлем, я махнула на прощание Мажору и прыгнула на заднее сиденье авто. К счастью, шелк все-таки оставил мне капельку разума и на мою решимость сбежать при первой же возможности не повлиял, поэтому по дороге я зазнакомилась с водителем и охранником, посчитав, что друзья и сторонники мне еще могут понадобиться.
— Мисс Райт…
— Антон, я же просила называть меня по имени! — грожу охраннику пальцем.
Мужчина улыбается и хлопает себя по лбу.
— Ева, а вы не боитесь мистера Дамира? — судя по голосу, он очень удивлен.
— А чего его бояться? — беззаботно улыбаюсь я, пританцовывая под энергичные звуки играющего радио.
— Все-таки мистер Дамир — высший демон на стадии Слияния, а вы так спокойно повышаете на него голос…
Чего? Это я-то на него голос повышала?
— Это мистер Дамир должен бояться недолаэру на стадии пересмотра жизненных позиций, — фыркаю я и уже куда более серьезно уточняю: — А что такое Слияние?
Антон быстро переглядывается с водителем, как бы пасуя отвечать на такой легкий вопрос.
— Объединение личностей демона и человека, — поясняет Евгений, почти так же ловко встраиваясь в поток, как и Курт. — Обычно Слияние происходит в более позднем возрасте, где-то после пятидесяти, но мистер Дамир уже сейчас готов уйти…
— Куда уйти? — поддавшись всем телом вперед, заинтересованно уточняю я.
— В мир демонов.
Я ошарашенно смотрю на своих спутников, жду, что вот сейчас они рассмеются и признаются, что пошутили, но мужчины молчат и только искоса поглядывают на меня.
Неужели это правда?
По управлению ходила байка, мол, демоны не умирают, а переходят из этого мира в свой. Дескать, человеческий мир им нужен только для того, чтобы демон родился и вырос в спокойной обстановке, и только после смерти человеческой оболочки и перехода в свой мир лаэрды действительно начинали жить по-настоящему.
Я откидываюсь на мягкую спинку сиденья машины и скрещиваю руки на груди.
Нет, это не может быть правдой. Тот же Вениамин Георгиевич смеялся над такой мыслью и на пальцах доказывал, что это маловероятно.
— Лаэрды живучи, — наставительно говорил он, сидя в своем любимом кресле, — у них хорошая регенерация и инстинкты самосохранения, но мы в свое время поубивали их достаточно, чтобы я мог тебе сейчас с уверенностью сказать — лаэрды дохнут, как любые нормальные люди.
Он был уверен в том, что говорил, или просто говорил уверенно, чтобы запутать меня?
Черт, надо срочно прояснить этот момент.
Быстро хлопаю себя по карманам в поисках телефона.
Ах да! Мой любимый «Самсунг» пал смертью храбрых телефонов, выкинутых из окна несущегося автомобиля. Интересно, сколько похожих «смертей» настигло телефоны по всему миру?
— Приехали, — сообщает Евгений, паркуясь напротив до боли знакомого салона красоты.
Вынырнув из своих мыслей, я быстро выпрыгиваю из машины и в сопровождении Антона мелко семеню к уже знакомому входу.
Курт не обманул — мне действительно предложили только немного подстричь волосы… и уже потом я сама согласилась на маникюр, педикюр, покраску и маску для лица.
На эпиляцию ответила категорично-громким «нет» и послала всех далеко-далеко. После такого никто больше ничего мне предлагать не захотел.
Яблокова, иногда ты перегибаешь палку!
Вернувшись обратно в трехэтажный коттедж, я обнаружила у себя на кровати небольшую вытянутую белую коробочку и осознала, что у меня на кровати валяется новенький айфон.
Ну, Курт… Нашел-таки способ извиниться передо мной.
Но едва я открыла коробку и достала аппарат, как поняла — мой опекун не имеет ничего общего с этим подарком. Почему я сделала такой вывод?
Ну, наверное, потому, что новенький телефон был упакован в чехол, на котором красовалась наша с Микой фотка.
Да-да! Та самая фотка, где мы страстно целуемся, сидя на узком диванчике в клубе.
Окончательно ситуацию прояснила небольшая записка внутри.
«Не забудь — сегодня ночуем у меня».
Покачав головой, я быстро просмотрела полностью восстановленный список контактов, с опаской покосилась на часы. Фу-ух! До ужина еще вагон времени.
Еще самую малость поизучав новый телефон, я откинула его в сторону и принялась за процесс расфасовки покупок. По мере того, как отдельная гардеробная наполнялась вещами, я все больше и больше чувствовала себя паршиво.
Нигде на одежде не было ценников, но это не мешало мне осознавать, что вещи дорогие, вещи качественные, вещи известных фирм… Короче, такие вещи я бы себе позволить не смогла.
Яблокова, с каких пор ты стала содержанкой?
Этот вопрос мучил меня все время до ужина, и весь ужин я провела за столом как на иголках. Благо, кроме меня, Макса и его няни, в столовой никого не было. Микаэль уехал куда-то с Куртом по семейным делам, а родители решили поужинать в городе.
Из-за нервного ожидания я смолотила всю тарелку овощей, положила добавки, и только почувствовав, что жестко переела, отложила приборы и выскользнула из-за стола.
На все мои смс и звонки ни один из братьев не отвечал, поэтому Курта я решила дожидаться в его кабинете. Руки так и тянулись подрисовать что-нибудь на доске, но я одергивала себя и занималась подарком Мика.
Весь остаток вчерашнего дня я посвятила тому, что методично просматривала видеоотчеты по делу 1313. Мне очень хотелось удостовериться, что ни братья, ни папа ничего не знали о том, что я демон.
Оказалось, помимо мамы, Авроры и Вениамина Георгиевича, за мной следили еще двое — тетя Аня — да-да, та самая подруга мамы — и моя бывшая начальница — главный редактор журнала «Забавно о серьезном» Анастасия Александровна (а что, собственно, с нее взять, если она реальная Стерва). Остальная моя семья была вне подозрений, чему я очень-очень обрадовалась.
Сначала списываюсь с братьями, затем звоню папулику и узнаю, как у него дела.
От нечего делать разглядываю карту, пытаясь понять, зачем сюда понатыканы флажки и таинственные цифры. Ради шалости иду к столу, беру синий флажок и наугад тыкаю в скопление других таких же.
Вот так-то! Это будет моя маленькая месть за свинское поведение некоторых опекунов.
Сделав шаг назад, любуюсь делом своих коварных ручонок, и именно в этот момент дверь кабинета открывается, и входит усталый Курт.
Остановившись на пороге, он пристальным взглядом оглядывает меня и поджимает губы.
— Та-а-ак… — скрещивает он руки на груди. — И что ты натворила в этот раз?
Делаю невинное лицо и изображаю удивление.
— Вот-вот! — устало говорит Курт, закрывая двери и направляясь ко мне. — Выражение твоего лица настолько невинно, что любой дурак догадается, что пару минут назад ты где-то напроказничала. — Мужчина останавливается в полуметре от меня и хитро улыбается. — Сама признаешься или мне придется применить пытки и обещанную порку?
Я выставляю руки вперед в защитном жесте.
— Полегче, полегче! Я не сделала ничего такого, за что моя попа должна подвергнуться столь суровому наказанию.
