Я нашел своих сотрудников в дальней комнате, которая, судя по всему, являлась спальней. Андрей лежал на незастеленной кровати, он был искусственно погружен в оздоровительный транс.
Первой моей мыслью стало: откуда светлый эльф, коим и являлся мой секретарь, может знать тонкости этой техники темных? Но стоило Ириргану, который стоял на коленях у кровати Андрея, обернуться на звук моих шагов, как я увидел его желтые глаза и все понял. Удивительно… но все оказалось так просто…
В глазах мерцающего мелькнуло мгновенное узнавание. Он молниеносно поднялся на ноги и оказался возле меня. Шутвик был пониже ростом, и ему приходилось слегка запрокидывать голову, чтобы смотреть мне в глаза. Мерцающий юноша пытался разглядеть выражение моего лица. И я, не раздумывая, попытался показать, что его расовая принадлежность ничего между нами изменить не может.
Улыбнувшись, поднял руку и сжал его плечо. Одними губами, чтобы не нарушить здорового сна нашего психолога, спросил:
– Поговорим?
– На кухне, – тут же полушепотом ответил он.
Прошел мимо меня в коридор, и через пару шагов мы оказались в той самой комнате, которую Ирирган назвал кухней. Комнатушка была еще меньше предыдущей и предназначалась для приготовления и приема пищи. Я знал, что земные люди способны жить на очень маленьких площадях, и все равно такой подчеркнутый минимализм меня несколько смущал.
Сели за стол. Мой секретарь явно надеялся, что я спрошу его о чем-то, но, разглядывая старого знакомого, решил дождаться, когда он заговорит сам. Ирирган оказался очень похож на эльфа. Те же длинные уши, те же породистые черты лица, только глаза выдавали своим цветом. Интересно. А ведь во всех справочниках значилось, что, несмотря на внешнее сходство, мерцающего легко можно отличить от эльфа не только по цвету глаз. Но додумать эту мысль Шутвик мне не дал.
– Собирался тебе сказать, честно, – Ирирган отвел глаза, повернулся ко мне боком и вжался спиной в стену, – но так и не решился. Боялся, что, несмотря ни на что…
– Отрекусь?
Он кивнул.
– Не собирался и не собираюсь этого делать.
– Да, наверное. – Мерцающий слабо улыбнулся. – Только теперь это не так уж и важно. Ты даже себе не представляешь, чем мы с Андреем все это время занимались и каких успехов благодаря ему удалось достичь.
– Так почему же ты сам не пришел поделиться со мной? Где скрывался все это время? И как успел настолько быстро познакомиться с Андреем? – Разумеется, это были далеко не все из интересовавших меня вопросов, но именно их я посчитал на данный момент основными.
Ирирган нетерпеливо поднял руку и взлохматил угольно-черные волосы несколькими нервными движениями. Потом резко выдохнул и, все еще не глядя на меня, попытался начать с самого главного. Только лучше бы было, если бы он начал издалека, так я хотя бы смог приготовиться к тому, что он с такой легкостью на меня вывалил.
– Лучистый угадал. Я был Ирой. То есть Ириль. Так мы с Андреем и познакомились. Он на самом деле, когда целуется, может угадать – парень ты или девчонка. Даже в случае… с мерцающими. – Ир слабо хмыкнул и продолжил, не дав мне продохнуть и переварить услышанное: – Он и Нику с легкостью распознал.
– Нику?
– Та девочка, которая заменила меня, превратившись в Иру, – и вот тут он поднял глаза, – она вышла на Андрея в их мире, мерцнула в парня. Познакомилась с ним в клубе, попыталась напроситься в постель. Ты ведь знал, что он и по тем, и по другим, когда брал его, так?
– Да. К тому же знал, что, несмотря на относительно юный возраст, у него достаточно опыта, и больше негативного. После нескольких осечек к подбору нового психолога я подошел с тщательностью.
– И что это за опыт? – тут же нетерпеливо перебил Ирирган, что ему было абсолютно несвойственно.
С другой стороны, моим секретарем являлся не совсем он, а светлый эльф – его мерцание, поэтому я не мог утверждать, что знал юношу, который сейчас сидел передо мной. Молчание красноречиво сказало ему о моих сомнениях; наверное, именно поэтому он так быстро и сбивчиво заговорил, пытаясь убедить рассказать ему об Андрее.
– Я уже успел познакомиться с его родителями. И все равно, у меня такое чувство, что даже Барсик знает о нем больше, чем я, не говоря уже о тебе. – Мерцающий бросил на меня взволнованный взгляд. И я счел за лучшее пока не уточнять, действительно ли он тоже называет Барсима Барсиком, как прозвал светлого командора Андрей.
– И как тебе родители? – осторожно спросил, подозревая, что реакция Шутвика на мой рассказ о прошлом нашего психолога может оказаться более чем непредсказуемой. Ирирган – мерцающий. Всем известно, какими вспыльчивыми и резкими они могут быть.
– Отвратительно, – почти прошипел Ир и сразу же добавил: – Не понимаю, как Андрей может их любить.
– Но он любит, правда?
Ирирган быстро кивнул.
– В этом мире многие дети, лишенные нормальной родительской любви и ласки, вместо того чтобы ожесточиться и возненавидеть нерадивых родителей, всей душой тянутся к ним, а те не хотят или просто неспособны дать им любви.
– О чем ты? – Ирирган впился в меня цепким взглядом.
Положив подбородок на переплетенные перед лицом пальцы, вздохнул и мягко попытался объяснить ситуацию так, чтобы по возможности сгладить его реакцию.
– Нервная система нашего психолога на самом деле может быть нестабильной. Думаю, сегодняшний обморок… я ведь правильно понял, Андрей у вас на глазах сознание потерял? – Дождавшись кивка, продолжил: – Так вот, в этом нет ничего случайного. Во-первых, раньше он уже в определенных ситуациях испытывал дискомфорт, так ведь? – Я вопросительно посмотрел на своего секретаря. То, что он ответил на это, надолго повергло меня в шок.
– О да. Когда на нас напали и ему пришлось взять руководство в свои руки. Когда мирил командоров и помогал им разобраться в собственных чувствах друг к другу. Когда возился с коммандос, которые решили схлестнуться только из-за того, что Барсик провел ночь в комнате Мурки. А потом еще футбол и Вини со своими глупыми шуточками, из-за которых Иля его чуть на лоскутки не порвала…
В воздухе повисла неловкая пауза. Похоже, я все же стал староват для таких потрясений.
– Ирирган, ты ведь не хочешь сказать, что все это он успел за какие-то три недели?
– Хочу. И если можно, лучше называй меня Ир. Без мерцания мое имя Ириргавирус, но с Иром уже как-то свыкся. – Он улыбнулся, и я понял, что впервые вижу его неподдельно искреннюю улыбку.
Я наконец-то узнал своего бессменного секретаря, которого все это время мне так отчаянно не хватало. Улыбнулся в ответ и пообещал себе сразу же после общения с Иром и Андреем найти командоров и обо всем их расспросить. Хотелось познакомиться еще с одной точкой зрения на изменения, привнесенные психологом в наш привычный уклад жизни.
Но улыбка быстро сползла с лица мерцающего. Он посерьезнел и уточнил:
– Так что там во-вторых?
Помедлив, я принялся рассказывать то, что успел узнать.
– А во-вторых, ему двадцать три и он учится на последнем, старшем курсе института. Всего цикл обучения составляет пять лет, школу они заканчивают в среднем в шестнадцать-семнадцать… – Я снова посмотрел на Ира, но быстро понял, что истинный возраст нашего психолога для него не новость. Очень интересно.
– Да, я знаю, – пробормотал тот, бросил на меня вороватый взгляд и признался: – Только два дня назад узнал. Еще и «колокольчикам» не говорил. Не представляю, что сделает Иля, когда поймет: Андрей умирает и ничего не хочет с этим делать. Психолог отказался продлевать свою жизнь ради нас. Но ведь тогда он даже на выпускном побывать не сможет!
– Тебя это так волнует? – уточнил осторожно.
– А тебя нет? – тут же довольно резко бросил Ир.
– Уже нет, – обронил я и внимательно на него посмотрел.
Ирирган насторожился:
– Ты… что-то сделал?
– Экспериментальная технология протыкания пространства-времени. Не был бы ты на ножах с Лучистым, мог бы узнать массу полезного. Он талантлив, как бы ни был тебе неприятен.
– Он собирался силой меня поцеловать, только чтобы убедиться, что я – это я! – воскликнул Ир негодующе.
– Да. А в итоге тебя поцеловал Андрей. Но, судя по всему, твое мерцание было совсем не против.
– Не против?! Ты тоже думаешь, что если мы мерцаем и в мужчин и в женщин, то и спать способны и с теми и с другими, да?! – вдруг огорошил меня секретарь и, досадуя, отошел к окну.
Встал ко мне спиной. Если бы он все еще был эльфом, уши бы у него покраснели, но, судя по всему, у мерцающих смущение с примесью возмущения было схоже с человеческим, поэтому он таким нехитрым способом попытался спрятать от меня свои пылающие щеки. Мальчишка! Я не ожидал от него такого. Совсем не ожидал.
– Ир, да я многого о вас не знаю, но это не смертельно, как мне кажется.
– А мне кажется, что мир сходит с ума, и я вместе с ним, – в сердцах бросил он, озвучив мои собственные мысли. – Андрей считает, что такие отношения в порядке вещей. Не стесняется говорить об этом. А я уже голову сломал, пытаясь его убедить, чтобы он в своем мире ни на кого не заглядывался, а к кому-нибудь из нашего присмотрелся получше.
