– Значит, сначала ты полностью опустошаешь свой резерв, абсолютно случайно возвращая с того света пятнадцативекового мужика. Я, как последний дебил, двое суток не отхожу от тебя, пока ты при смерти. И – стоило уснуть на какой-то жалкий час, как ты умудрилась сбежать. Зачем, Камелия? Зачем ты сбежала? – негодовал Даниэль.
Ясные синие глаза так и прожигали меня.
Мне стало так грустно. Я снова почувствовала себя жалкой. Непрошеные слезы были готовы вырваться наружу, но я не хотела, чтобы меня вновь видели слабой, а потому гордо посмотрела магу в глаза и ответила:
– Я не сбежала. Просто так вышло. Я не могу контролировать порталы, они образуются самопроизвольно. Я даже не понимаю, как сделала это в тот раз.
– Затевая ссору с пьяной женщиной, подумай несколько раз – тебе через десять минут надоест, а вот ей – вряд ли, – ехидно встрял в наш нелюбезный диалог Тимур.
Кажется, только теперь сознав, что мы не одни, Даниэль прошелся взглядом по Тимуру.
– Это кто? – спросил он небрежно.
– Мой друг, – я демонстративно заказала себе еще коктейль, показывая, что уходить не намерена. – Тимур.
– Вижу, что не смертный, – усмехнулся Даниэль. – Добрый вечер, князь.
– Камелия останется здесь и уйдет тогда, когда пожелает, – неожиданно твердо и грозно ответил Тимур.
– Князь?
Но ответить мне никто не счел нужным: мужчины были слишком заняты друг другом, играя в гляделки. Я подхватила бокал и направилась к бильярдному столу. В гордом одиночестве разогнав все шары в три захода, я заметила, что Тимур и Даниэль уже довольно мирно беседуют, приканчивая бутылку Hennessy. Убедившись, что они в полном порядке, я разогнала еще партию. Потом ко мне подошел официант и протянул записку.
На бумажной салфетке было написано размашистым почерком Тимура:
«Это не он. Я уверен. Можешь идти с ним, если пожелаешь. Я здесь закончу один и дам тебе знать. С ним ты в безопасности. Прекрати терзать свою душу и верь в себя, маленький архимаг. Еще увидимся».
Когда я закончила читать послание, Тимура уже не было. Пробежав записку еще раз, я поняла, что так он попрощался со мной. Сердце снова сжалось.
И почему все, кто становится хоть на каплю дорог мне, уходят из моей жизни?
Наверное, проклятое наследие моего рода сопровождает и меня, обрекая на одиночество.
Ко мне подошел Даниэль, улыбаясь своей ослепительной лучезарной улыбкой в тридцать два зуба.
– Твой друг – очень интересный собеседник. Но в данный момент меня больше интересует, чем же ты занималась здесь все это время.
Он присел, опираясь на край бильярдного стола.
Чего бы ему такого сказать, чтобы отошел и не мешался?
– Да так… вот ребенка завела, – словно между делом проронила я.
Если Даниэль и удивился, то выразил это весьма сдержанно. Подвинул меня от стола, забирая из рук кий.
– Еще скажи, что имя выбрала, – так же словно невзначай бросил он.
– Имя у нее уже есть, – ровно ответила я. – Ева.
Вот теперь Даниэль не смог сдержать удивления.
– А с чего ты взяла, что это девочка? – продолжил расспросы он.
Я точно знала, что сосредоточенность, с которой он забивал шары, всего лишь не дает ему вцепиться мне в горло за такие обременительные выходки. А вот вопроса про имя я не поняла и даже немного рассердилась – скорее на саму себя.
– Так это любому понятно, – ответила я небрежно.
– А отец? – полюбопытствовал Дан.
– А что – отец? – я сняла со стены треугольник, чтобы выстроить шары для новой партии. – Я про него ничего не знаю, а нового еще не успела найти. Тимур вот отказался, могу тебе предложить, – решила слегка пошутить я.
Смотреть Дану в лицо не хватало выдержки, и чтобы занять себя чем-то, я начала заполнять пирамиду на зеленом сукне. Уж лучше на шары смотреть, чем на его медленно краснеющую физиономию.
Мою шутку по достоинству оценила компания из семи девушек, играющих по соседству. А вот Даниэль, кажется, ее не оценил и даже малость подрастерялся от такого сомнительного предложения. Даже кий выронил, приоткрыв рот и глядя на меня изумленными глазами.
– Ками, ты что, с ним? Или еще с кем-то…
– С кем – с ним? – перебила я.
Наконец до меня начало доходить, что у беседы есть второе дно, и каждый из нас придерживается в разговоре своего берега.
– Ты почему мне вообще такие вопросы задаешь? – возмутилась я.
Щеки запылали: я окончательно осознала, что он имел в виду. Нет, я конечно, уже и замужем была и все такое, но в этой жизни мне еще не приходилось…
Теперь архимаг водной стихии растерялся окончательно и забавно прищурил свои синие глаза, усиленно пытаясь сообразить, в какой момент разговор свернул в неправильном направлении.
– Ты же сказала, что у тебя будет ребенок, – медленно и довольно громко, пытаясь утвердиться в своих умозаключениях, начал рассуждать Даниэль.
– Я сказала, что обзавелась ребенком, – поправила я.
Похоже, он не заметил разницы.
– И когда это ты успела? – попытался уточнить горе-аналитик.
– В ночь с позавчера на вчера, – честно ответила я, уже откровенно смеясь.
И почему они все так заботятся о том, когда я и с кем? Сначала Артур удивил приступом непонятной ревности, теперь еще и Даниэль допрашивает.
Ну ладно. Хотите знать? Я вам расскажу. Даже врать не буду. С такими скороспелыми выводами с вашей стороны и врать-то не надо. И так весело будет. Мне.
Тем временем лицо Даниэля вытягивалось все больше и больше.
– С кем? – спросил он даже как-то угрожающе.
– С Тимуром, – продолжала отвечать я с полнейшей искренностью. – Ну, там еще, правда, один оборотень был. В общем, они оба мне очень помогли.
Даниэль даже подавился, пока я выдавала свои честные ответы. Он долго кашлял и только минуты через три смог прийти в себя – после того как залпом опустошил полбутылки коньяка прямо из горла, явно посчитав, что стакана теперь будет маловато.
«Странные они, эти мужчины», – пропел внутренний голос окончательно опьяневшей и развеселившейся мне.
Я его, естественно, проигнорировала, как и всегда, и заботливо похлопала Дана по спине. Так же заботливо отобрала почти пустую бутылку и отдала проходящему мимо официанту.
– Ты что, расстроился? – ласково и напоказ заботливо спросила я и елейно добавила: – А вот мой муж, наоборот, порадовался бы за меня, будь он сейчас здесь.
Семеро девиц по соседству захихикали еще сильнее, теперь уже даже не скрываясь. Официант, забравший бутылку, выронил ее и разбил, запнувшись за что-то. Его можно было понять: под ноги смотреть надо, а не разворачивать голову на сто восемьдесят градусов, приоткрыв от изумления рот.
– Я правильно понял, что ты будешь воспитывать ребенка самостоятельно? – наконец изрек позеленевший архимаг Нестерр.
– Буду, – искренне улыбнулась я.
И тихонько порадовалась про себя, что разговор подходит к концу. Объяснять, что Даниэль совсем не так все понял, я не хотела. Может быть, завтра расскажу, когда протрезвею. А может быть, еще позже. Но не сегодня точно. Меня больше тянуло к танцам или ко сну – организм как-то не определился еще. Я решила начать с танцев.
– Не хочу разговаривать. Хочу танцевать, – известила я своего потенциального партнера, машинально вкладывая свою ладонь в его.
Даниэль принял мое предложение, сжал ладонь и, подтянув к себе, закружил в танце. Благо темп музыки позволял. То, что люди вокруг не танцуют парами, совсем не смущало ни его, ни меня. Потом я все же покраснела, заметив красноречивые взгляды тех, кто был в баре во время инцидента с двухметровым, на все еще валяющийся под столом сломанный кий. Рука Даниэля устроилась на том самом месте, кторое еще помнило прикосновение Руслана.
– Знаешь, ты сейчас подвергаешь свою жизнь опасности, – поведала я тихонько ему на ухо.
Наверное, грусти в моем голосе было больше, чем радости, потому что Дан решительно потряс меня за плечи, остановив едва начавшийся танец.
– Почему ты ушла? – требовательно спросил он.
Улыбка Дана уже не была такой теплой и лучезарной, – теперь он скорее походил на небезызвестного в этой стране Лаврентия Берию в ходе очередных репрессий.
– Не знала, как вернуться или связаться, – обиженно пробормотала я в оправдание.
Чтобы не смотреть Даниэлю в глаза, – мне было откровенно стыдно, – я сосредоточенно разглядывала его галстук.
– Это я уже слышал. Но я спросил тебя не о том, почему ты не вернулась, а почему ты ушла.
Он снова закружил меня в темпе классического вальса, абсолютно не попадая в такт музыке.
Я молчала. Только покраснела еще больше.
– Даже так, – злобно отреагировал Дан. – Ладно, забудь. Если хочешь, можешь побыть здесь еще, прежде чем вернемся, – проворчал он.
Он бросил на меня презрительный взгляд и еще плотнее сжал мою руку, продолжая вести в танце.
– А почему на нас все так смотрят? – прошептал он, склонившись над моим ухом.
