— Мне кажется или ты веришь в то, что говоришь? — поинтересовался незнакомец.
— Вы не выглядите настолько изможденным, чтобы страдать галлюцинациями. Так что, наверное, не кажется. Хотя я не могу быть уверена в вашем здравомыслии. Ведь посмели же похитить двоих из самых влиятельных особ империи. — На столь длинную и пламенную речь ушла изрядная часть и так оскудевших сил, но лицезрение вытянувшегося от изумления и злобы лица моего истязателя того стоило.
— Допустим, я поверю, что ты действительно жена Анторина Намийского. Но для меня, как для мага жизни, совершенно очевидно, что он не оскорбил тебя своим присутствием в твоей спальне, — витиевато ответил мужчина. — Однако я вижу, что ты принадлежишь туманному ублюдку, вместе с которым ты издыхала в пустыне. По всей видимости, поклонение императора туманным достигло столь абсурдных размеров, что он даже собственную супругу отдал одному из их выродков.
— Меня никто никому не отдавал! И я никому не принадлежу! — прошипела с несвойственной мне злобой.
— А вот сейчас ты и сама не веришь в то, что говоришь, — усмехнулся маг.
— Ваше чувство правды вас подводит, — попыталась усмехнуться, но пересохшие губы потрескались и даже легкая улыбка причиняла боль.
— Что вы с полукровкой делали в пустыне? — спросил мучитель, сменив тему.
— Издыхали, — ответила, припомнив его же слова.
— Если не прекратишь язвить, это с вами и произойдет, — произнес мужчина с ласковой улыбкой палача на губах.
— Если бы вы хотели нас убить, уже сделали бы это, — прошептала, теряя последние крохи жизненных сил.
— Дайте ей воды, — приказал маг кому-то у меня за спиной.
Я сидела на жестком стуле в маленькой комнатке с песчаным полом. Стены были грубо слеплены из смешанной с сухой травой глины, а вместо потолка под весом нанесенного ветром песка провисала просмоленная ткань.
В поле моего зрения появился еще один мужчина в белом балахоне. Он поднес к моим губам узкое горлышко бурдюка и позволил сделать несколько глотков теплой воды.
— Я жду ответа на свой вопрос, — напомнил экзекутор.
— Я и сама не знаю, что там делала! — выкрикнула в лицо наклонившегося ко мне мага. — Возможно, вы считаете, что прогулки под палящим солнцем это излюбленное развлечение императриц, но мне подобные путешествия претят.
Глупость, какую же я совершила глупость, решив, что смогу чем-то помочь Караю! В результате он только истратил на мою защиту последние силы. Этого я не произнесла вслух, но по выражению лица допрашивающего меня мужчины можно было подумать, что он услышал мои мысли.
— Ты пришла к нему, — проговорил он. — Ваша связь сильнее, чем я думал. Это может сыграть нам на руку.
— Игры закончились, — донеслось от дверного проема.
Карай стоял, облокотившись плечом о косяк и придерживая рукой исполняющую роль двери ткань.
— Отойди от нее, Алиас, — угрожающе произнес советник. — И не советую делать резких движений. Мы оба знаем, что я сильнее тебя. Твои бойцы, дотлевающие в пустыне, тому доказательство.
— И среди них Айши, — проговорил мужчина, отступая от Карая подальше. — Твоя первая любовь, насколько я помню.
— Я дал ей шанс уйти. Но ее сознание было отравлено твоими догмами, и она предпочла смерть. Так кто же ее убил? Я или ты, забив ее голову ересью об утопии? — не дрогнув, спросил советник.
— Закрой рот! Ты говоришь о моей племяннице! — озлобился Алиас.
— Мы сейчас уйдем, и ты не будешь этому препятствовать, — проигнорировав вспышку гнева, произнес Карай. — Иначе я спалю всю твою паству, даже если это убьет меня.
— Ты не оставишь ее одну в опасности, — усмехнулся мужчина, указывая на меня.
— Перед тобой императрица. Неужели ты думаешь, что за ней никто не придет? Поторопись увести своих последователей подальше в пески, иначе триарии Наминая никого не оставят в живых, — уведомил его советник.
После чего, совершенно не опасаясь нападения, подошел ко мне, помог встать и повел к выходу.
Я же остановилась уже возле шторы, обернулась и спросила Алиаса:
— Вы назвались магом жизни. Что это значит?
— Великолепно! — воскликнул мужчина. — Ты даже не знаешь о нас! Беги от них, девочка, иначе тебя ждет та же судьба, что и мою племянницу.
Карай увлек меня к выходу, не позволив спросить еще что-либо.
— Нам нужно поспешить. Анторин наверняка уже пришел за нами, — поторопил советник.
— Сейчас у тебя еще есть шанс самому рассказать о тайнах магии. Потом я буду искать ответы в другом месте, — предупредила мага, удаляясь вместе с ним от маленького становища пустынных кочевников-отшельников. А судя по тому, что один из них обмолвился о магии жизни, эти люди и были так называемыми проклятыми.
— У меня будут и другие возможности посвятить тебя в несущие смерть тайны, — усмехнулся Карай.
— Но сейчас я еще готова услышать правду от тебя. Потом, возможно, мне уже будет не интересно твое мнение. — Отчасти во мне сейчас говорила обида. Хотя за что обиделась на советника, я не смогла бы сказать.
— Не спеши с выводами, милая, — попросил Карай. — И не ревнуй к прошлым увлечениям, — добавил он язвительно.
— Я не ревную! — возмутилась, чувствуя себя весьма неловко. Мне сейчас как никогда были необходимы рассудительность и объективность.
Карай остановился, развернул меня к себе и, заключив мое лицо в свои ладони, заговорил таким тоном, что я просто не смогла не поверить.
— Я обязательно расскажу тебе все, что только пожелаешь. Но не здесь и не сейчас, — доверительно произнес он. — За нами уже идут, я их чувствую. Будь умницей и, если спросят, скажи, что потеряла сознание во время переноса туманом и ничего не видела.
— Хорошо, — согласилась скорее из-за желания избавиться от рук мага на своих щеках, чем от сознания неуместности данного разговора.
За нами никто не последовал, напротив, маги в белых балахонах собрались все вместе и отправились в противоположную сторону. Вопреки ожиданиям, шли мы недолго. Вокруг не было никаких ориентиров, но Карай вдруг остановился и проговорил:
— Дальше не пойдем, уже близко, они сами нас найдут.
— У меня есть еще силы, — заверила я советника, хотя подозревала, что это он подпитывает меня магией и защищает от зноя, и сам знает о моем самочувствии.
— Запах, — пояснил Карай. — Ты пока не чувствуешь вонь, исходящую от останков, но если мы пойдем навстречу магистрам, то непременно почувствуешь.
— Но так же будет быстрее! Чем скорее мы встретимся с ними, тем скорее уберемся отсюда. Я потерплю, — заверила и снова пошла вперед.
— Ты не прекращаешь меня удивлять, — произнес советник, догнав меня.
— В последнее время я и себя постоянно удивляю, — ответила неохотно. — С каждым днем становлюсь все глупее и неосмотрительнее.
— В этом и заключается человечность. Мы еще способны на импульсивные поступки, а значит, можем жить не только чувством долга и обязательствами, — философски изрек Карай.
— Не в этом ли наша слабость? — спросила отвернувшись, чтобы не выдать свое смятение.
— Пусть так, я готов быть слабым, — тихо ответил мужчина и попытался взять меня за руку.
Отдернула руку и отступила от него подальше, прежде чем сказать:
— А я не готова, не сейчас.
— Ну что ж, я подожду. Но учти, я не отличаюсь долготерпением, — усмехнулся маг. — А вот и наши спасители! — Он указал на расплывающиеся в мареве фигуры на вершине песчаного холма. — Теперь остается только подождать, пока они будут выстраивать портал.
После чего советник устало опустился на песок и прикрыл глаза.
— А разве ты им не поможешь? — спросила удивленно.
— Нет, сил почти не осталось, — ответил маг, поморщившись.
— Но ты же сказал этому магу, Алиасу, что восстановился! — Я даже подошла ближе, вглядываясь в Карая. Вид у него действительно был плачевный.
— Блефовал. Осудишь? — поинтересовался советник.
— Нет, поблагодарю, — покачала головой.
— Позже поблагодаришь, — отмахнулся он.
По возвращении во дворец меня отправили отмываться и отдыхать, проигнорировав возмущение, а Карай и Анторин удалились обсуждать дела, которые, как они выразились, меня не касаются. Зарину советник одарил не предвещающим ничего хорошего взглядом и пообещал позже с ней побеседовать.
Телохранительница окинула меня не менее приветливым взором и не проронила ни слова. Даже на мои попытки извиниться девушка никак не отреагировала. Она молча проводила меня в покои, прошла следом за мной в спальню и встала у двери в ванную, замерев в позе несущего службу охранника. Ковер с пятнами крови уже заменили и ничто не напоминало о визите Туманчика. Я же, как и всегда, осталась наедине с сонмом вопросов и без единого ответа. Да еще и воспоминания о растерзанной красноволосой женщине, которая, судя по всему, и была первой любовью Карая, не желали меня отпускать. Поразмыслив, пришла к выводу, что именно в ее крови был испачкан Туман, когда появился посреди спальни. Из чего следовало, что быть возлюбленной советника Туманного далеко не так прекрасно, как расписывали мне подруги. А Туманчик оказался далеко не столь милым и дружелюбным, каким я его представляла.
