Ознакомительная версия.
– Доешь, – прошипел магистр.
Села, доела, еще и молоком запила, а хозяин гостиницы тихо так сказал:
– А уважаемый господин часом не из разбойного люда?
Я подавилась, Риан просто с удивлением взглянул на мужчину.
– Ну так за волхвиц-то вы расстроились, а они, известное дело, морским-то разбойникам от водяных знатно помогают… А еще вчера без кошеля пришли, поутру золотыми расплатились, и слово у вас с делом не расходится, и вона вы какой молодец – барыньку-то себе грамотам обученную взяли, да еще из столицы. Чай, уворовали девоньку-то?
Весело взглянув на меня, Риан с самым серьезным выражением лица подтвердил:
– Украл, врать не буду.
– Когда это? – не удержалась я.
– Подрастешь, поймешь, – посмеиваясь, сказал хозяин и тоже поднялся. – Вы, господин, как уезжать соберетесь, морем-то не советую через залив, каррагов много стало, на суда нападают, разбойные-то в первую очередь рвут. Дорогой оно безопаснее.
– Спасибо тебе за добрый совет, почтенный. За стол обильный, за кров надежный.
– Завсегда рады. – Хозяин поклонился.
– В номере котенок остался. – Риан обошел стол, взял меня за руку. – Он у нас нервный, так что накажи в комнату не заглядывать.
И мы покинули гостиницу.
* * *
Яркое солнце почти ослепило, теплый соленый воздух вмиг растрепал волосы, и потому я шла за магистром, на ходу заплетая неаккуратную косу, и все никак не могла понять двух вещей. Нет, про «украл» я потом спрошу, а вот слова хозяина гостиничного двора меня заинтересовали.
– Риан?
– Мм? – магистр приобнял за плечи.
– А почему ты молодец, если у тебя супруга грамотная? – Действительно интересно было.
– Видишь ли, родная, тут так принято – если жена хорошая, значит, муж молодец.
– А если жена плохая?
– То жена плохая, – со смехом ответил он.
– Это как? – не поняла я.
– Просто.
И так как я косу уже доплела, лорд-директор, взяв меня за руку, повел за собой, ускорив шаг.
Некоторое время мы молча шли по пустынной по причине зноя дороге, мимо деревянных домов, закрытых лавочек и свободно бегающих домашних уток, но я все же одного не понимала.
– А если муж хороший?
– То муж хороший, – последовал веселый ответ.
– А если муж плохой? – не унималась я.
– То жена очень нехорошая женщина, такого мужика испортила. – Риан рассмеялся, подхватил меня на руки и вот теперь пошел действительно быстро. – У каждого свои представления о браке, Дэя, здесь вот такие.
Недоуменный взгляд на магистра, и он стал еще более недоуменным, едва Риан весело спросил:
– А я хороший муж? – И улыбка такая хитрая-прехитрая.
И я смотрю в его черные глаза и понимаю, что утонула в них безвозвратно и с каждым взглядом погружаюсь все глубже…
– Самый лучший, – едва слышно прошептала я.
Магистр остановился, резко выдохнул, задумался, а затем осторожно спросил:
– Правда? – Я кивнула, не зная, что далее последует коварный вопрос: – И ты согласна сегодня же стать леди Тьер?
Нет, ну вот если в этом контексте рассматривать…
– А почему тебя так смерть волхвицы встревожила? – стремительно перевела я тему.
Нехороший такой магистров прищур и явно недовольное:
– А на вопрос ответить?!
– Так отвечайте, – сама не могу понять, почему я сейчас так нагло и явно в стиле дроу улыбаюсь.
Риан возобновил движение, причем шел он стремительно, затем остановился, опустил меня, взял за руку и, шагая уже неспешно, произнес:
– Волхвицы народ особый, – хитрый взгляд на меня, – чем-то приграничных женщин напоминают.
– Это чем же? – Я обошла стайку ленивых уток, которые сидели на дороге и подниматься отказывались.
– Тоже вопросом на вопрос отвечают, – поддел меня лорд-директор.
– Этому мы у темных лордов научились, – весело ответила я. – И тему переводить тоже.
Он улыбнулся в ответ, а я… а я стремительно подошла, обняла его удивленное таким поворотом событий лицо ладонями, приподнялась на носочках и прижалась к его губам. Мне так хорошо было и так светло и радостно тоже. И когда магистр подхватил меня и закружил на вытянутых руках, я вдруг поняла, что давно в нем утонула, но не жалею об этом ни капли. А в стеклах домов отражалась иллюзорная супружеская пара, в которой оба с нежностью смотрели друг на друга, – да, наш маленький праздник остался незамеченным, потому что он был только наш.
* * *
– А почему на улицах так безлюдно? – поинтересовалась я, когда мы уже просто шли по городу.
– Обед, все отдыхают. – Риан держал мою ладонь как-то по-особенному, поглаживая пальчики при этом. – В основном городок населяют рыбаки, они спят перед вечерним клевом.
– Забавно… – Я шла, а хотелось или бежать, или подпрыгивать, никогда не была такой счастливой. – У нас рыбачат только дети да юноши иной раз, но чтобы мужчины…
– В Приграничье крупной рыбы в реках и озерах нет, за этим следят строго, – помрачнев, произнес Риан.
– Почему?
– Видишь ли, счастье мое, – он невесело усмехнулся, – там, где крупная рыба, там и крупные хищники, которые этой рыбой питаются. А хищники в Приграничье в основном…
– Нежить.
– О чем и речь, поэтому водяные строго следят и за количеством рыбы, и за ее размерами. К тому же у нас договор с русалками, – напомнил лорд-директор.
И пока я размышляла над его словами, мы подошли к единственному месту, откуда слышался шум бойкой торговли, досужих разговоров и вопли: «Бублики, кому бублики».
– Хочешь бублик? – поинтересовался магистр.
– Н-нет. – Я, запрокинув голову, рассматривала огромную скалу, нависающую над местом, где, по-видимому, и проходила рыночная торговля.
– Пряник?
– Тоже нет… Риан, а почему рынок именно здесь?
– Не так жарко, – весело ответил он.
– Да вроде и не особо жарко, – заметила я.
В следующее мгновение зной охватил. Жарко стало настолько, что захотелось снять и рубаху, и сарафан, и… Тут вновь температура вернулась к прежнему состоянию.
– Ты же не думала, что я позволю тебе бродить под палящим солнцем совсем без защиты? – Лорд-директор улыбнулся. – А вообще здесь действительно очень жарко, потому-то и рынок расположен в тени Гориги. Так что по поводу пряника?
Я улыбнулась, моя улыбка нашла отражение на его губах, мне было так хорошо.
– Не до пряника? – догадался магистр.
Кивнув, я утянула его по дороге вниз, к этому самому рынку.
Едва мы спустились по склону, ощущение морского воздуха стало сильнее. Было влажно, даже, наверное, сыро, словно мы входили в пещеру. И как-то незаметно мой порыв бежать навстречу приключениям угас сам по себе, и теперь я шла даже чуть позади Риана.
– Я уже был здесь утром, – скрывая улыбку, сообщил он.
– Было так же? – почему-то спросила я.
– Как? – последовал вопрос.
– Жутковато, – описала я свои эмоции.
– Мне сложно видеть мир твоими глазами, любимая, – признался магистр. – Для меня жутко – это скорее нечто любопытное, что было бы интересно исследовать. Но утром мне здесь любопытно не было.
– А сейчас? – осторожно поинтересовалась я.
– В свете обнаружения тобой обережной вышивки? Крайне любопытно.
Мне тоже стало очень любопытно, и я опять едва ли не бежала, поспевая за широкими шагами магистра.
Вообще, наверное, все рынки похожи один на другой – стоят торговые ряды, народ гуляет кто просто так, с важным видом на товар поглядывая, кто быстро и сноровисто стремясь закупиться быстрее и домой возвратиться. Торговцы расхваливают товары, разносчики призывают отобедать на ходу, разношерстная братия носильщиков гарантирует быструю доставку домой и покупателя, и покупок. И здесь тоже был самый обычный базар, разве что разносчики понаглее, продавцы ленивее – редко какой лавочник о своем товаре рассказывал, продавцы все больше сидели и бумажными веерами обмахивались.
– Самые лучшие рынки – в Хаосе, – вдруг произнес Риан. – Обязательно там побываем.
– А что там? – следуя за магистром и разглядывая разложенные на кожевенном ряду ремни, пояса, пряжки и жилеты, спросила я.
– Узнаешь, – последовал загадочный ответ, и лорд-директор свернул в следующий ряд.
Ткани, ткани, ночнушки, рубахи и вновь ткани. Я шла и задумчиво рассматривала как торговцев, в основном мужчин, и все они бородой отличались, так и товар – в основном грубый лен да хлопковую пряжу. То ли здесь иных тканей не ведали, то ли просто не в ходу они были. Из готовой одежды продавалось в основном исподнее и расшитые обережным орнаментом рубашки, готовых платьев, костюмов, плащей здесь не было. Как не продавалась и одежда черных цветов – все видела, а черной, даже просто ткани, на прилавках не имелось.
И тут я услышала скрипучий голос:
– Зло! Зло идет, по миру расползается, по свету разлетается! Придет в эти земли темный император, Черные всадники предвестниками беды станут, да пожрет император детей ваших, жен да дочерей в полон уведет, отцов и дедов поизведет! Истинно слово мое!
Ознакомительная версия.
