Я удрученно вздохнула.
— Ясно. Нет совести. Не знаю я, что с ним делать…
— Мерседес его забраковала?
Бросил на меня настороженный взгляд, но я все же озвучила свою мысль:
— Ну, конечно, он не сравнится с тобой… так говоришь не было у тебя с Мерси ничего?
Напряженные плечи и поджатые губы скорее говорили об обратном.
— Врушка, — хмыкнула я и подтянула повыше простынь, укуталась в нее, а затем поднялась. — Значит так. Если тебя так напрягают Мерси и Гад, доверься мне.
— Что?!
— Да не горячись, послушай. Давай я им сама пару подберу. У тебя вон сколько оголодавших по дворцу мужиков бегает. Уверена, что Мерси запрещено было на них смотреть, ты же собственник. Так она по инерции продолжает их игнорировать.
— Карина! — князь тоже подскочил, не заботясь отсутствием одежды.
— А Ольшанскому пару на балу подберем. Такой вариант устроит тебя, Отелло?
Эд сердито схватил халат, закутался в него, и завязав в узел пояс, подошел ко мне и вцепился в мои плечи. Тряхнул слега и выпалил, с легкой угрозой в голосе:
— Согласен, но ты не останешься с ним наедине и не станешь танцевать ни одного танца. Уяснила?!
— Так точно, сэр, — ласково улыбнулась ревнивцу и поцеловала… сама.
Когда головокружение от поцелуя прошло, все-таки спросила снова:
— Почему брачный период у магов один месяц в году?
— Плодятся слишком быстро… как кролики.
— Оу-у, это что, было опытным путем установлено?
— Ну, да, — усмехнулся князь и, кажется, оттаял. — Шучу. На самом деле это связано с излишней тратой их магических сил.
— Из-за женщин? — удивилась я, и недоверчиво покачала головой.
— А все беды из-за женщин, — философски заметил Эд.
Помолчал какое-то время, словно ожидая возражений, затем серьезно посмотрел на меня.
— Карина. Послезавтра состоится бал, на котором будут присутствовать Тигрея и даже Синеус. И я понимаю, что ты не чувствуешь серьезности положения. И возможно, для тебя все, что происходит вокруг, кажется либо сказкой, либо бредом… мне это знакомо. Я когда понял, что застрял в прежнем мире в виде призрака, а силы на исходе, долго метался и не знал, как поступить, чем заняться, и как такое могло произойти. И вся ситуация, словно чья-то издевка или розыгрыш…
Князь взял меня за руку и подвел к дивану. Затем сел и усадил к себе на колени.
— Я вижу, что ты не осознала еще себя частью этой жизни, новой для тебя и такой странной… но ты уже ее часть. Тебе просто надо это принять и жить дальше. Все твои странные поступки, которые ты вытворяешь и еще возможно сделаешь, — это подсознательный протест. Я это понимаю и принимаю, так как ты пришла из другой реалии, и даже с другим мировосприятием. Но пойми, это не сон и не кома, в которой ты может думаешь находишься. Карина, твоя жизнь изменилась, прими ее как есть. Это важно… иначе…
Вначале его речи меня так и подмывало отшутиться или сострить, но последние слова князя отбили желание шутить напрочь.
— Иначе что? — с трудом посмотрев в его обеспокоенные глаза, выдавила из себя.
— Я не знаю, и потом мне страшно за тебя и ребенка. — Его горячие ладони прижались к моему животу, даря приятное тепло и покой, а чуть хриплый голос продолжил: — У меня никогда не было детей, любовь моя. Не потому что я не хотел, а потому что ни одна женщина не могла понести от меня. Это стало проклятием. Столько лет поисков той, чей организм не отторгнет и не убьет мое чадо…
— Между прочим, — наконец решила я возразить, — ты моего согласия не спрашивал, ни на счет той ночи, ни про ребенка. Тебя не смущает, что он зачат от насилия, а?
— Мне правда жаль, прости, но в ту ночь что-то странное со мною произошло. Я был собой и Стасом одновременно, его желание и мое настолько сильно сплелись в одно целое, что ситуация в гостинице вышла из-под контроля…
— Что ты заливаешь мне тут?! — фыркнула в ответ возмущенно. — Стас утром вообще не мог вспомнить, что было той ночью…
— Поверь, это была ложь, уж я-то знаю.
Эд зарылся носом в мою ключицу, крепче обняв при этом за талию.
— А почему я сознание потеряла?
— Я не хотел, чтобы ты запомнила ночь, проведенную в объятиях другого мужчины… то есть ты бы запомнила, что это был Стас и… в общем… не хотел, чтобы ответила на его ласки, подарила ему свою страсть и нежность.
— Ничего себе! Так это ты меня в отключку отправил? А может я бы сопротивлялась, а не таяла от его напора?! Или твоего… черт! — Откинула его руки от себя и вскочила на ноги.
Эд вздохнул и поднялся. Затем щелкнул пальцами и оказался одетым с иголочки.
— Карина, — позвал меня и сделал пару шагов в мою сторону, — в ту ночь я только вселился в его тело, и плохо мог контролировать его. Я не смог бы предотвратить насилие, не в тот раз…
— Да, зато ты отлично воспользовался моментом и поспособствовал зачатию ребенка, да еще и что-то там с ним нахимичил.
И только теперь до меня дошло, о чем он мне до этого говорил.
— Погоди-ка, ты сказал, что наделил его какой-то магией? Что это значит?!
— Наши дети станут сильными магами в этом мире.
— Почему это дети? — мне окончательно поплохело и я пошатнулась. — Почему дети? Их там что… больше одного?
— Я не хотел тебя раньше времени пугать, — подскочил ко мне князь, подхватил на руки и отнес на кровать. — У нас будут близнецы. Девочка и мальчик… Правда, же здорово?
Закрыла глаза, мечтая провалиться сквозь землю. Ну, сколько можно?! Что же он врет-то на каждом шагу?! Близнецы, это ж надо. Прислушалась к себе. Странно, злость была, но какая-то слабая, словно подогреваемая лишь моим природным упрямством и только на Эда, а не на саму ситуацию в целом. Что ж, Карина, хотела же ты иметь детей, и желательно не одного, вот получи и распишись. Глянула на князя, тот сидел рядом, сложив руки на коленях и умудрялся при этом выглядеть одновременно несчастным и счастливым.
— Рина, ты сердишься? — спросил он осторожно, словно боясь услышать ответ. — Разве ты не хотела детей?
Вздохнула, и буркнула недовольно:
— Дело не в них, Эд, а в тебе.
Он резко дернул головой, но усмотрев что-то на моем лице, решил, что лучше промолчать. И то верно, боюсь, что начни он меня в чем-то убеждать сейчас, мало ему не покажется.
— Ты, как бы тебе это сказать-то… в общем, я не могу тебе доверять. Вот. Ты меня обманываешь на каждом шагу.
— Но…
— Молчи, — подняла я руку. — И слушай. Я скажу сейчас первый и последний раз. Никогда не ври мне. Я уже сыта по горло мужским враньем. Мне всю жизнь мужики лгут, я уже печенкой чувствую ее, вашу ложь. Понятно?! Достали, блин. Сначала мой отец врал, что вернется из очередного испытательного полета, но его самолет разбился, и он не вернулся, потом Дима врал, что любит и разведется со своей мымрой, потом Стас обманывал меня, а теперь ты.
Медленно, с нарастающим гневом поднялась с кровати, прошла по комнате, и резко остановилась, заметив движение сбоку. Князь метнулся было ко мне, но замер на расстоянии в нерешительности, потирая шею и опуская взгляд.
— А теперь ты смеешь мне лгать. О себе, о том, кто ты и что такое с твоей жизнью, о том кто я для тебя, и зачем нужна тебе, о детях, даже о них ты врал!! Надоело!!
Эд молчал, о чем-то напряженно размышляя, покусывая нижнюю губу, словно не замечая. Затем вдруг кивнул, будто соглашаясь то ли с моими обвинениями, то ли со своим внутренним голосом, и спокойно произнес:
— Ты права. Довольно лжи. Давай присядем, — жестом руки указал на диван, затем чуть улыбнулся, и спросил: — Желаешь одеться?
— Да… было бы неплохо.
Снова щелчок пальцами, и на мне надето темно-синее домашнее платье из мягкой струящейся ткани, приятно холодящее кожу. Приподняв длинный подол, обратила внимание на широкие длинные рукава, — оригинально. А еще заставило усмехнуться то, что оно не было декольтировано, а упиралось под горло. Боится, что не удержится и снова приставать начнет? Ну-ну…
— Сойдет, — буркнула в качестве благодарности и присела на диван.
Мужчина расположился в кресле напротив, оперевшись локтями о подлокотники и вытянув ноги вперед, скрестив их.
— Давай разберемся в чем именно ты считаешь, что я лгу.
Выжидающе уставился на меня. И самое обидное, что все мысли, более-менее веские, разбежались в разные стороны. Вот так всегда, спроси меня напрямую, что мне не нравится, так я тут же и пыл растеряю и уверенность в себе. Блин. Может ему в письменном виде изложить?
— Ну, хо-ро-шо, — выдохнула я, собираясь с мыслями, — первое: кто создал этот мир?
— Ошибка. Я ничего тебе об этом не говорил, а значит и не лгал.
Скрипнула зубами, изучая его наглую моську, и такую ехидную улыбочку, что захотелось запустить в него чем-нибудь.
— Что не поделили вы с Синеусом? Дело в кольце, да? Ему оно тоже нужно или дело в Тигрее?
