— Кха-кхм, — Берт закашлялся, и вытянул изо рта золотое колечко, на которое была намотана светлая прядь.
— Невеста выбрала жениха! — Шейла правильно расценила его удивленное молчание и в последний раз ударила черпаком по котлу. Оборотни стали садиться за стол.
— Киаран, будь моим гостем сегодня, — Берт жестом пригласил желтоглазого занять место возле себя.
— Думаю, несколько часов ожидания ничего не изменят, — кивнул тот.
Эллис робко подняла глаза на Берта. Он выглядел озабоченным, и вовсе не радостным. Поймав ее взгляд, жених ободряюще улыбнулся, и тревога в его глазах уступила место нежности.
— Соедините воедино свои сердца. Ждет вас одна жизнь на двоих, одна судьба на двоих, — к молодым подошел шаман и поставил между ними резной деревянный кубок, — так пусть же сладости на вашем пути встретится больше, чем горечи.
Берт первым пригубил из кубка и протянул его Эллис. Смесь вина и трав была приятна на вкус, хоть и слегка горчила. Эллис сделала глоток и вернула напиток Берту. Так, по очереди отпивая, они опустошили кубок.
Берт поставил его на стол и нагнулся, целуя Эллис. Смутившись под назойливыми взглядами гостей, Эллис закрыла глаза, чувствуя легкое, как крыло мотылька, касание теплых губ.
И только после этого началось празднество. Гости веселились, щедро подливая друг другу выпивку и не забывая поздравлять молодых.
Эллис украдкой наблюдала за супругом. После третьего кубка, он поднялся, отозвал в сторону шамана и желтоглазого и переговорил с ними.
— Пойдем домой, — вернувшись к столу Берт, взял ее за руку и повел за собой. Под шуточки и пожелания счастливой ночи они вышли на улицу.
Под ногами хрустел снег, воздух, казалось, звенел от мороза.
Эллис семенила за Бертом, не выпуская его крепкой ладони.
Жил ее муж на краю деревни в старом, но крепком доме.
— Теперь ты здесь хозяйка, — Берт потер затылок. — Пока не раздевайся, еще замерзнешь.
Он отодвинул заслонку и поворошил кочергой тлеющие угли.
Эллис замерла посреди дома, наблюдая, как Берт разжигает огонь. Через несколько минут из печи потянуло теплом.
Берт помог Эллис снять плащ и усадил ее перед огнем. Сам опустился на пол и взял маленькие девичьи ладони в свои.
— Завтра зайди к Шейле, она даст тебе целебный отвар.
— К ведьме? — Эллис напряглась.
— Шейла очень хорошая знахарка. Если бы не она, у нас все женщины умирали бы еще во время первых родов. Вам очень тяжело носить наших детей. Шейла говорит, это потому что волчата требуют больше силы, чем им может дать человеческая мать. Мы, хоть и не оборачиваемся сейчас, все равно остаемся волшебным народом. А ты такая хрупкая, как снежинка. — Берт поднял на нее виноватый взгляд. — Я не хочу тебя потерять.
— Я сильная, — она непроизвольно сдвинула колени, когда Берт начал гладить ей ноги.
— Верю, но за отваром сходи, — Берт снова взял ее ладони в свои. Набрав воздуха в грудь, он предупредил: — Как муж я к тебе приду, когда ты будешь готова выносить моего ребенка.
— Я не больна! — Эллис обиженно вскинулась.
— Не хочу рисковать твоей жизнью, — Берт уже отошел к лавке, где стояло ведро с талым снегом. Набрав кружку холодной воды, он залпом выпил.
Эллис со смесью облегчения и обиды смотрела, как он достал из сундука плотную рубашку и бросил ей.
— Переоденься и полезай на печь. Ко мне сейчас придут Шон и Киаран. Случилось что-то серьезное, раз верховный князь вампиров лично приехал.
— Вампиры? — Эллис в ужасе уставилась на Берта.
— Успокойся, нам они не враги.
— Но…
— Полезай на печь.
В двери постучали, и это заставило Эллис поторопиться. Отвернувшись от Берта, она быстро скинула праздничное платье и нырнула в рубашку.
Спрятавшись на печи, Эллис задернула пыльную занавеску и укрылась одеялом.
— Прости, что пришлось побеспокоить тебя в такой день, но дело важное, — в голосе желтоглазого Эллис не услышала сожаления. — А вот жене твоей лучше поспать.
— Хорошо, — согласился Берт, и Эллис словно теплая волна накрыла…
— Позволь еще защиту от подслушивания установить.
Берт кивнул. Достав три кружки и жбан пива, он пригласил Киарана и Шона к столу.
Князь повертел в руках кружку, но пить не стал.
— Мой дед был талантливым некромантом, и он использовал свой дар, чтобы создать чудовищ. Он назвал их упырями. Выпущенные на волю, они должны были убивать на своем пути все живое. Но страшнее всего то, что упыри — как чума. Достаточно им укусить противника, и он в течение суток сам превратится в такое же чудовище. Дед собирался использовать их в войне против людей и эльфов.
Киаран глотнул из кружки и продолжил.
— Когда Светлые предложили мир, дед погрузил упырей в сон и спрятал.
— К чему ты все это рассказываешь? — Берт не сводил с него прямого взгляда.
— Упыри все еще спят в подвале моего замка. Их сдерживают наложенные дедом заклинания. Вот только спать им осталось недолго.
Киаран отодвинул в сторону кружку и тяжело посмотрел на Берта.
— Кто-то высасывает магию из нашего убогого мирка.
— Это как? — встрепенулся Шон.
— Нечто, похожее на щупальца, появляется словно бы из ниоткуда, хватает человека или вампира и выпивает его жизненные силы. В первую очередь щупальца выбирают вампиров или одаренных людей. А если они не находят себе жертву, то выпивают жизнь из окружающего пространства. После них остаются только мертвые ледяные скульптуры. Если хочешь, я покажу тебе застывших в холодном плене зверей и птиц, бесплодную землю, — Киаран медленно, словносдерживая нервную дрожь, сложил пальцы в замок. — Часть щупалец намертво присосалась к моему замку. Когда они выпьют магию, которой наполнены его стены, упыри вырвутся на свободу. Я растратил все свои силы, пытаясь избавить замок от этой напасти, и сейчас я пуст, как застывший мыльный пузырь. Ты можешь проверить это, Шон. Мой резерв истощен, потребуются годы, чтобы восстановить его, но этого времени у меня нет. И у вас нет.
— Не хотелось бы столкнуться с твоими упырями, — Берт медленно отхлебнул из кружки.
— Они не мои, к сожалению. Дед не ожидал, что его род загнется и власть перейдет к бастарду-полукровке, — Киаран не любил вспоминать о том, что его мать была человеком. Дети вампиров и людей обладали преимуществами обеих видов, но, к сожалению, не могли иметь детей. — Упыри созданы так, что подчинить их сможет только вампир, равный по силе моему деду или отцу. А таких нет. Сильнейшие погибли, отдав свою магию лесу и сделав его плодородным, а того, кого я хотел бы видеть своим приемником, вчера сожрали щупальца.
— Соболезную, — кивнул Берт. — Чего ты хочешь от нас?
— Я хочу, чтобы вы отправились со мной и помогли справиться с бедой. У оборотней отменное чутье, а Шон к тому же видит каналы, по которым движется магия. Возможно, вместе мы сможем обнаружить слабое место щупалец. У меня припрятаны два артефакта, но их силы хватит только на один удар, поэтому бить нужно наверняка.
— Хорошо, мы пойдем с тобой, — решил Берт.
Лаванда нашла Ри за столом в гостиной.
— Доброе утро, — она заняла свободное кресло и притянула к себе книгу, которую он читал. «Древние сказки». Лаванда купила ее полгода назад, когда надеялась, что у них с Адрианом будет ребенок. Не сложилось, а книга осталась — как горькое напоминание о несбывшейся мечте.
— Я не нашел горничную.
— У меня нет прислуги, — удивленно ответила Лаванда.
— Сама убираешь здесь все?
— Нет, два раза в неделю приходит Рисса и вытирает пыль.
— Ясно.
Ри медленно, смакуя каждый глоток, пил липовый чай.
Лаванда поймала себя на мысли, что он выглядит чужим. Взгляд стал непривычно цепким и колючим, пухлые губы время от времени сжимались в узкую линию, а лоб задумчиво морщился.
— Раньше ты предпочитал кофе.
Ри только плечами пожал.
— Ты сегодня отдельно спал, — Лаванда постаралась задать вопрос так безразлично, как только смогла.
— Да.
Ни объяснений столь странному поступку, ни извинений.
— Очень странная книга, — Ри постучал пальцем по сборнику сказок.
— Мои любимые, — Лаванда открыла книгу. — У меня в детстве была похожая. Истории о Медном Гроше, который провожает души на тот свет. За эту услугу он с каждого умершего берет медный грош.
— Глупости!
— Почему? Его ведь и прозвали так, потому что за свои услуги медью берет. Еще есть сказка, в которой герой от него полным кошелем мелочи откупается…
— Бред! Медным Грошом прозвали деда, потому что он приобрел поместье у новоиспеченного барончика за медный грош! Споил сначала, а потом договор подсунул. Тот и подписал, не разбираясь. А князь, когда узнал об этом, посмеялся, признал покупку законной и дал деду в награду за ловкость еще и титул. Кое-кто, правда, судачил, что титул дали не деду, а его жене за большую грудь и покладистый нрав.
