– Магия не работала. – Я устало прикрыла глаза, не пытаясь оправдываться. – Я кричала-то больше от отчаяния. На помощь не надеялась.
– Зачем тебя вообще туда понесло, а? – шмыгнула носом Этна, поддерживая меня в вертикальном положении. Как всегда в такие моменты, наносная грубость сменилась искренней заботой. – Ты что, медузу не заметила?
Медузы, медузы… что все заладили про медуз…
– Не было там никаких медуз, – вяло возразила я, пытаясь удержаться в сознании. – Я услышала под водой песню и попробовала подплыть поближе. И у меня почти получилось. А потом появились эти волосы, и я стала тонуть. А магия не работала… Я уже говорила, кажется.
– Песня?.. – Тантаэ задумчиво опустил взгляд. С величайшим трудом я уселась – иначе глаза закрывались сами. А так меня от поганого самочувствия отвлекала обстановка – да хотя бы внешний вид Пепельного князя. В полосатых плавках, подумать только… Сюрреализм какой-то. У Тантаэ была слишком бледная для юга кожа, как восковая. Из-за этого он казался больным, слабым, даже идеальное физическое сложение – не мальчишеское, как у Максимилиана – не могло изменить впечатление. – Значит, песня… – повторил он с нехорошими интонациями. – Это многое меняет. Похоже, на вас вели целенаправленную охоту, Найта. Никто другой ничего не слышал. Но когда я нырял за вами, рядом никого больше не было. Ни убийц, ни сирен, ни Древних.
– Вы ныряли? – слабо удивилась я. – Вас же не было на пляже. Сколько же я в воде проболталась?
– Не так уж много, – успокоил меня князь. – Все, обладающие минимальным магическим даром, услышали телепатический зов. Мы с эстиль Этной одновременно прыгнули в воду – я с берега, она – с пирса. Мне посчастливилось добраться первым. Вы опускались на дно. Вокруг руки, кажется, обвилось нечто прозрачное и студенистое, действительно похожее на медузу. Я отцепил это и вытащил вас на берег. Вот и всё.
– Нет, не всё, – возразила Этна с тенью прежнего упрямства. – Ты не дышала, и сердце не билось. Этот тебе искусственное дыхание минут пять делал, я уже думала – конец. Потом вообще шаманить начал.
– Не преувеличивайте, – чуть поморщился князь. – Обыкновенная медицина, не выходящая за пределы человеческих возможностей.
Значит, медицина?
Усомнившись, я провела языком по дёснам. И почти сразу нашла со внутренней стороны нижней губы полузажившую ранку, которой, естественно, раньше не было. Вкупе с металлическим привкусом во рту и ломотой в теле это могло значить только одно.
Регены в микродозе – лучший стимулятор.
– Спасибо. Вы мне уже второй раз жизнь спасаете.
В тёмно-вишнёвых глазах вспыхнули странные огоньки.
– Не стоит благодарности, эстиль. Любой из моего клана поступил бы так же. Даже без просьбы… со стороны.
Пожалуй, паузу в его речи заметил бы не всякий, но я так ждала, что вот-вот прозвучит имя Максимилиана, что она показалась мне даже слишком многозначительной. Любой поступил бы так же… Пафосные слова, как ни посмотри. Обычно люди только мечутся бестолково и ждут помощи со стороны. Туристы-свидетели в лучшем случае вызвали бы спасателей.
Кстати, о туристах.
Только сейчас я сообразила, что люди на пляже не обращали на нашу чудную компанию ровно никакого внимания. Даже Сианна продолжала так же посапывать под своим полотенцем.
– Я глаза отвела, – пояснила Этна в ответ на немой вопрос. – Так проще.
– А… – начала было я, но князь осторожно меня перебил:
– Всё потом, Найта. Сначала вам надо прийти в себя, отдохнуть. Вы сможете сами идти?
– Сомневаюсь…
Тантаэ поднялся одним гибким движением, быстро натянул на себя майку и шорты. Потом, не слушая возражений – ни сбивчивых моих, ни гораздо более сердитых Этниных – взял меня на руки.
«Такой же бесцеремонный, как Максимилиан, – подумала я. – У всех шакаи-ар есть что-то общее».
Этна шла рядом и ворчала. Мол, донести меня могла бы и она.
– А вещи? – спросила я, оглядываясь на пляж. Всё, кроме полотенца, в которое меня закутали, осталось на пляже. Да и полотенце, кажется, принадлежало Тантаэ.
– Сианна заберёт, – буркнула Этна. – Иди давай.
В номере нас ждал неприятный сюрприз. Сестрички Блиц нагло сдвинули наши кровати и разлеглись на них перед телевизором. Прямо на покрывале они разложили бутылки с вонючим пивом и кунжутное печенье. Крошки проваливались вниз, теряясь в простынях.
– Яви-илась, – с пьяной глумливостью протянула Ксения, почёсывая обгоревшую шею. – Чё на ногах-то не держишься? С утра выпивши? И с парнем в обнимку. Мы ж просили вас по-человечески…
Тантаэ хватило лишь одного взгляда, подкреплённого вспышкой яростных шакарских эмоций. Сёстры, мгновенно трезвея, резво рванули к выходу, забыв про своё пиво, солнечные ожоги и возраст. Передёрнув плечами от отвращения, Этна без всякого сожаления спалила оставленный мусор и стянула испачканное покрывало.
Простыни, к счастью, оказались чистыми.
– Клади её сюда.
Я с удовольствием распласталась на сдвинутых кроватях. Этна со вздохом укрыла меня одеялом, подоткнула его и погладила меня по волосам. Князь улыбнулся, глядя на это.
– Если позволите, я оставлю вас. Займусь пока неотложными делами.
– Иди, конечно, – махнула рукой Этна. – Я пока, э-э… зелье приготовлю, ранки смазать…
Сквозь неотвратимо наваливающийся сон у меня вырвалось хихиканье:
– Ты же не умеешь.
– А память матерей тогда зачем?..
Я погрузилась в бред, тяжёлый и липкий, как всегда во время болезни. Мерещились голоса, по потолку скакали разноцветные пятна, а одеяло постоянно хулиганило. Оно то начинало душить меня, громадным весом своим придавливая к кровати, то взлетало, увлекая к потолку, а порой и вовсе дезертировало под кровать. Когда оно начинало вести себя особенно нагло, я грозно прикрикивала на него, и одеяло послушно возвращалось на место.
Ближе к вечеру меня разбудила Этна:
– Вставай. Я тебе кое-что приготовила.
Этим кое-чем оказалась вязкая зеленоватая жидкость в баночке из-под мороженого. Жидкость пахла мятой и спиртом, что навевало воспоминания о первых опытах в лаборатории Дэриэлла, когда мне ещё не доверяли огонь, острые предметы и едкие реактивы.
– Что это? Надеюсь, пить не надо?
– Нет, – успокоила меня Этна. – Это мазь такая. От химических ожогов, ну, и от простых сойдет. Нет, если ты мне не доверяешь, можешь просто взять из аптечки какой-нибудь продукт человеческой фармацевтики…
– Давай лучше своё лекарство, – прокряхтела я, усаживаясь на кровати. – Знаю я человеческую химию…
Мазь оказалась однородной, без комков. Она приятно холодила кожу и быстро впитывалась, оставляя после себя только зеленоватый налёт. Воспаление спало почти сразу же, а самые крупные ожоги затянулись белыми рубцами. Ничего, через пару дней всё окончательно пройдёт, спасибо регенам Тантаэ, и следов не останется.
– Классная штука, – похвалила я Этну, про себя прикидывая состав и примерные побочные эффекты. Чесаться будет – это точно. – Из чего делала?
– Что было, из того и делала. Молоко из буфета, мята и кое-какие травки из твоих сборов, спирт и местная флора.
– Ага, и поколдовать.
– А куда ж без этого? – хитро развела руками она. Действительно, без магии этот убойный коктейль только усугубил бы ситуацию. Кстати, частая ошибка людей. Покупают всякие сборники с якобы древними рецептами, а там про обряды ни слова. А иногда для того, чтобы зелье сработало, надо всего лишь помешать его против часовой стрелки или поставить в лунную ночь на окно.
Через несколько минут, когда мазь впиталась окончательно, я исполнила свою заветную мечту и посетила душ. Ароматная пена смыла морскую соль, пот и остатки зелья. Надеть же пришлось свободные брюки из льна и рубашку с длинными рукавами, чтобы не смущать никого беловатыми следами ожогов на коже.
– Далеко собираешься? – спросила Этна, убирая следы алхимической практики. Связки трав отправились обратно в багаж, остатки продуктов – в раковину, а мазь Этна аккуратно прикрыла салфеткой и поставила на тумбочку рядом с кроватью. – Надеюсь, Блиц до неё не доберутся.
– Надейся, надейся… Я собираюсь пойти поесть. Ужин, ясное дело, я пропустила, но кафешки-то открыты. Кстати, а где Сианна?
– О, это отдельная история, – широко ухмыльнулась подруга – пожалуй, с какой-то нехарактерной для неё мечтательностью. – Баллов на десять, не меньше. Когда мы ушли с пляжа, к ней вроде подкатил симпатичный парень. Представляешь? Тот самый зануда из аэропорта, который про море рассказывал. Так вот, он на самом деле и есть её, этот, сослуживец. Из отдела информационной безопасности. Они часок поболтали… Теперь она с ним везде таскается, в номер приходила только переодеться, даже не спросила, почему мы так внезапно исчезли и чего это ты решила прикорнуть средь бела дня.
– Любовь – штука серьёзная, – уважительно хмыкнула я. – Хорошо бы и сестрички Блиц себе кого-нибудь нашли и гуляли, гуляли целыми днями. А они не возвращались, к слову?
