Нет, мы ведь искали, да… но чего?
Забыл.
Я, который ничего не забывает!
Остались в памяти дела и странствия, но ушло куда-то чувство, в них увлекавшее.
Обида на Си? Быть может.
Желание, гм, покрасоваться с какой-нибудь подружкой, чтобы приревновала та же Си? Пытаюсь ответить себе честно, и не получается. Тогдашние мысли словно спрятаны за пеленой непроницаемого тумана, словно я сам старался вычеркнуть их из памяти. Почему? Отчего? Нет ответов.
А ведь именно тогда, с тех путешествий, и начиналось то, что принесло мне в конце концов странное не то прозвище, не то титул: Познавший Тьму.
Наверное, всё начиналось с упрямства. Си была самим светом. Она и любила свет, тьма её не занимала.
Но при этом она как-то подозрительно неплохо в ней разбиралась…
И Ночные Всадницы. Откуда пошла её любовь к этому племени?
Гулльвейг, вспомнил я имя из рукописи Старого Хрофта, и тут мне сделалось как-то не по себе. Что за наследство приняла моя Сигрлинн, если вообще приняла? Или Всадницы – сами по себе, к «матери ведьм» отношения не имеющие?
Не хотелось об этом. Написанное Отцом Дружин властно уносило в прошлое, и я вновь видел роскошный, заботливо ухоженный всем нашим Поколением Джибулистан и наш с Си Голубой Город.
Эстери, я помню, очень любила цветы. Шендар души не чаял в певчих птицах, а Макран забавлялся с оживающими барханами и водопадами. Фелосте творила, не размениваясь на мелочи, сразу целые оазисы…
Разумеется, всё это были только иллюзии. Бродячие барханы, птицы, становящиеся пеной, разговаривающие камни – мы не могли творить по-настоящему живое. Достаточно вспомнить моего Хервинда. Мы лишь изменяли, приспосабливали, улучшали.
Поколение трудилось в поте лица, украшая Джибулистан, Страну Магов. Страну, доставшуюся нам в виде нескончаемой песчаной пустыни, чистого листа, где твори – не хочу.
Неужели мне одному тогда пришло в голову – а куда деваются труды предшествующих Поколений? Почему Джибулистан девственно пуст, где всё, накопленное за бессчётные эоны времени?
Си не удивлялась, она приняла всё, как есть… или, во всяком случае, сделала вид, что приняла. Вслух же со мной согласился один Ракот, и мои с ним раскопки странного холма посреди джибулистанской пустыни стали нашим первым делом.
Потом начались уже более дальние походы.
Потом мы мало-помалу перебрались в Замок Всех Древних, обманывая самих себя, что, дескать, ни за что не оставим наши труды в Джибулистане, непременно вернёмся! Что ж, мы порой и впрямь возвращались, проводили там какое-то время… и в смущении возвращались, с тягостью на сердце.
Прекрасный Джибулистан был отдан нам для игры, для развлечения, для несложных уроков. Настоящее, как нам тогда казалось, крылось здесь, в Замке, где каждый камень прямо-таки вопиял о древности, о прошлом, о великих делах.
Но я отвлекаюсь. Юность Поколения, прекрасное время, ни тебе сомнений, ни колебаний…
Есть светлые и благословенные Молодые Боги. Есть ужасный в своей мощи Хаос. И есть Тьма, что вроде б как служит Свету, но в то же время и словно бы в стороне. Мы, Истинные Маги, – есть Великий Предел меж светом и тьмой и уже потому обязаны иметь о ней хоть какое-то представление. Однако и птицеголовые наставники, и мои сородичи, моё Поколение, Тьмой откровенно брезговали. Кроме, разумеется, Ракота.
Вот уж кто Тьму просто обожал. Любил ночь и сумерки, часами мог лежать на спине, глядя в звёздное небо. И, конечно, грезил о недостижимом – как нас учили – и страшном Котле, источнике тьмы, одном из трёх великих источников магии Упорядоченного. О Кипящем Котле, где скрывается несказанная мощь, доселе остающаяся под спудом, не используемая никем и ни для чего, пропадающая даром.
Да, с этого всё и начиналось. С силы, пропадающей даром. С того, что Молодые Боги, очевидно, сами страшатся её, если не прибегают к ней сами, равно как и не допускают к ней никого. Почему, отчего? Что кроется за этим запретом? Разумен ли он?
Ох. Думы, думы, память, картины прошлого. Что там у Старого Хрофта? Мои путешествия в Альвланд?)
Чем занимался молодой маг Хедин в Альвланде, Отец Дружин доподлинно знать не мог. Надменные и гордые, под стать своим творцам-эльфам, альвы ревниво хранили секреты, и пуще всего берегли они тайну своего собственного происхождения. Для мудрых и посвящённых она не составляла секрета, но обсуждать её с альвами считалось верхом непристойности. Если не хочешь с ними поссориться – а порой они могли оказаться чрезвычайно полезны, почти незаменимы, – не задавай определённых вопросов.
А вот столь же молодой маг Ракот шёл напролом. Его чрезвычайно занимала Тьма, её источник, свойства и применение, как сказали б алхимики.
И никто его не останавливал. Как раз в ту пору Истинные Маги стали брать себе учеников; Хедин не торопился, а вот его друг Ракот как раз, напротив, спешил.
Он собирал бойцов, яростных и не знающих пощады. В ту пору, как казалось со стороны, Истинный Маг мог иметь только одного ученика, а мог и нескольких. Ракот никогда не довольствовался малым.
Словно неутомимый хищник, кружил он вокруг Кипящего Котла, подбираясь всё ближе и ближе. Его ученики – отчаянные сорвиголовы, ему под стать! – не поворачивали назад, страх, похоже, им и впрямь был неведом.
Отец Дружин следил за ним, но следил осторожно. Ракота никто не останавливал, никто не одёргивал. До Старого Хрофта доходили слухи о возвышении Мерлина, главы Совета Поколения, но этот хитрец никогда не показывался на глаза. Альвы, обожавшие совать носы в чужие магические дела, шёпотом рассказывали, что он, дескать, обосновался на волшебном острове Авалон – явно не в пределах Хьёрварда – и оттуда, подобно пауку в паутине, следит за всем и каждым магом своего Поколения.
(Комментарий Хедина: сравнение Мерлина с пауком, бесспорно, поражает свежестью и оригинальностью. Впрочем, чего ещё ожидать от бога, тем более – Древнего?.. А вот что Ракота никто не останавливал – чистая правда. И сейчас я тоже задумываюсь порой – почему? Он ведь не умел тогда по-настоящему хранить тайны. И что его тянет вглубь, ко Дну Миров и безднам, уходящим к самым границам Хаоса, – знали все, не исключая Мерлина.
А ведь был ещё и Неназываемый.
Тот самый, о котором толковали птицеголовые наставники.
Нечто посреди великого Ничто, вне пределов Упорядоченного и Хаоса.
Тут пасовало даже воображение Истинного Мага. Строгие ряды магических символов, составленные в головоломные уравнения, вытекающие одно из другого подобно воде, струящейся вниз по камням, – они с чего-то начались, где-то зародились. Великое заклятие Ракота, поставившее всё Упорядоченное на край гибели, да так, что все наши усилия пока что лишь чуть-чуть отодвинули его от этого самого края.
Сам Ракот говорил, что сотворил это заклятие в расцвете своего могущества, полностью подчинив себе Кипящий Котёл, – и я удовлетворился тем его объяснением. Мы искали способ остановить чудовище, ворвавшееся в Упорядоченное, и единственное, до чего тогда смогли додуматься, это вечно скармливать ему новосотворённую пустоту, лишённую вещественности.
На какое-то время это помогло. Но затем появились козлоногие…
Где-то была допущена ошибка. Быть может, мы проглядели какое-то иное решение, а Великий Орлангур подсказывать не стал. И после мы втянулись в бесконечную войну ради бесконечного мира, увлеклись ею – она давала простые, ясные цели и столь же ясный смысл.
Мы сделались управителями, распорядителями, смотрителями Упорядоченного – но не богами.
И чем больше я читал рукопись Старого Хрофта, тем больше находил тому подтверждений.
Кажется, я почти уже забыл о книге как таковой…
Хотя дальше начиналось нечто, весьма интересное, чего я не видел множество, множество лет: чудом сохранённые Старым Хрофтом отрывки из летописей Ракотова восстания. За ними, этими хрониками, слуги Молодых Богов гонялись потом по всем мирам, особенно тщательно обыскивая, конечно же, так называемые «тёмные области», первыми признавшие власть моего названого брата. Но вначале вновь шла рука Отца Дружин.)
Великий Мерлин, глава Совета Поколения, утвердившись в Замке Всех Древних и на магическом Авалоне, словно бы исчез ото всех. Старый Хрофт не мог вызнать о нём почти ничего, другие Истинные Маги мало-помалу разбрелись из Джибулистана, многие брали учеников, строили и созидали – или, напротив, воевали и разрушали. Отец Дружин видел, что они скованы странными законами, именуемыми «законами древних», и, среди прочего, эти законы запрещали прямое убийство Истинным магом смертного. Отсюда – и необходимость в слугах и армиях.
