Алексей Пехов - Синее пламя

– Поступай как знаешь, – сказал герцог жене. – Я не стану тебе мешать.

– Ты можешь остаться, – приняла решение Захира да Монтаг. – Посмотрим, пригодятся ли мне твои услуги.

– Благодарю, госпожа, – поклонилась гостья. – Ваше доверие льстит простой женщине. Но я не хотела бы, чтобы между нами осталось недопонимание. Есть кое-что, что вам следует знать обо мне.

– И что же это?

– Я понимаю, что сейчас день, но не мог бы мастер Дэйт зажечь свечу?

Начальник охраны посмотрел на герцога вопросительно, но тот, хмурясь, жестом приказал оставаться на месте. Огонь зажег самостоятельно, не став задавать наводящих вопросов, и выругался.

Дэйт выхватил кинжал, приставил его к шее женщины, сильно прижав натянувшуюся под кадыком кожу. Смотрел он только на пляшущее на фитиле ярко-синее пламя.

– Стой! – резко приказала герцогиня, вскакивая с места. – Стой, мастер Дэйт!

Локоть, уже было начавший опускаться, застыл, и полотно клинка лишь оставило бледную розовую полоску на коже.

– Объясни. Огонь горит синим. Дай ей сказать!

Последние слова были обращены к Дэйту, и он, державший женщину в тисках, недовольно ворча, чуть отвел клинок от шеи.

– Не только когда шаутты рядом, пламя горит синим, госпожа.

– Да. Но ты не заблудившаяся, а здесь не Летос! – Герцог держал руку на оружии.

– Я асторэ.

Повисла гнетущая тишина, и Рукавичка, понимая, что ей не верят, продолжила:

– Кто-то из моих предков был им. Когда я ослепла и Вэйрэн указал мне путь, я поняла, какая кровь течет во мне. Такая же, как и в нем.

– Асторэ или шаутт, какая разница? – Дэйт очень хотел перерезать ей горло.

– Они сражались друг с другом, – напомнил ему герцог. – Асторэ знают, как убивать демонов.

– Демоны – это бывшие асторэ. Одного поля ягоды, которых убивали таувины. Она не человек!

– Я человек, мастер Дэйт, – возразила Рукавичка. – Я родилась человеком, воспитывалась людьми и остаюсь им. А сила предков, что живет во мне… я не просила о ней. Таувинов, чтобы справляться с шауттами, давно нет. А асторэ перед вами. И я могу и умею изгонять зло.

– А если ты все же шаутт и лжешь нам?

Она ответила ровно, хотя ее лицо стало еще белее, чем прежде:

– Тогда, ваша милость, этот кинжал не остановит меня. И у меня уже несколько минут была возможность убить вас всех. Но я не шаутт. И вам придется поверить в это. Или убить меня. Но тогда я не смогу спасти ни вас, ни вашего ребенка, когда зло вернется сюда на крыльях лунного света и подковах теней.

Герцог развел руками, вновь сказал жене, все еще ошеломленный увиденным:

– Твой выбор, Захира.

Герцогиня несколько мгновений смотрела на гостью, затем задула пламя на свече.

– Мастер Дэйт, отведи ее в комнаты, смежные с комнатами моего сына. Поставь охрану. Позаботься, чтобы слуги не беспокоили ее ночью и она никуда не выходила. И чтобы огонь не горел рядом с ней в то время, когда поблизости люди. Скажи кастеляну, чтобы снабдил ее всем необходимым.

– Благодарю, моя госпожа, – тихо сказала Рукавичка. – Вы не пожалеете.

– Я уже жалею. Ступай с миром.

– Бесполезно, – сдался Тэо. – У меня просто не хватает сил.

Его лицо блестело от пота и заострилось, стало совершенно незнакомым, надломленным. Лишь глаза цвета темного меда лихорадочно горели, отражая белое пламя.

Огромные камни, завалившие дверной проем, не сдвинулись даже на толщину волоса.

– Вижу. – Голос у Шерон охрип, так долго она тщетно пыталась докричаться до Мильвио и Лавиани. – Вижу.

Девушка села у огня, пытаясь успокоиться и собраться с мыслями.

– Слушай, – Тэо присел рядом, – мы не сможем пробраться к ним. Никто не сможет. Случилось по крайней мере три обвала. Но это не значит, что все потеряно. Из зала был и другой выход. Наверняка они найдут новую дорогу.

Глаза у Шерон остались сухими.

– Пол под Лавиани провалился, Тэо. А она, при всех ее способностях, не такая ловкая, как ты. И не умеет летать.

Акробат не опустил взгляд:

– Сойка скользкая как угорь. И бывала в переделках похлеще этой. Уверен, что с ней все в порядке, если только провал сразу не ведет на ту сторону. Дай, пожалуйста, воды.

Он пил долго, затем вытер мокрые губы рукавом и предложил:

– Возле лестницы, по которой мы сюда спустились, был ход в западную часть башни. Вдруг там найдется второй путь в зал с фресками. Надо проверить.

– Да! – Шерон порывисто встала. – Так и поступим. Мы не можем уйти и оставить их, пока не испробуем все варианты.

– Тсс! – Тэо поднял руку, хмурясь. – Слышишь?

– Шаги! Шаги на лестнице! – В ее голосе послышалось облегчение. – Они сами нас нашли!

Указывающая застыла, когда в зале появились трое в засыпанной снегом одежде. Шарфы закрывали нижнюю половину их лиц.

– Ну и метет, – произнес один из гостей, оказавшийся женщиной, вооруженной коротким роговым луком. – Мир вашему очагу.

– И вам мир, – спокойно сказал им Тэо, выходя вперед и закрывая девушку.

Женщина сняла шарф, шапку. У нее были короткие соломенные волосы, неаккуратно подстриженные, липнущие к некрасивому бледному лицу. Она была чуть старше Шерон и отличалась от нее, как луна отличается от солнца.

– Я Мардж. – По выговору она казалась уроженкой Давора, слишком протяжные гласные и яркое «а». – Простите, если помешали вам и если вдруг напугали. Мы заблудились в ущельях, потеряв несколько дней. Пришлось бросить лошадей. А теперь еще буран застал нас в пути. Надеюсь, мы не очень вас стесним.

– Нисколько. – Шерон думала о костре, который разожгла. Решая, как придется выкручиваться.

– Странное у вас пламя. – Мужчина, вооруженный топором, через ремень переброшенным за спину, вышел вперед. У него были впалые щеки, казавшиеся темно-синими из-за проступающей щетины. – Что это?

– Камни Ут. Купил у одного торговца, который привез их из Черной земли. Хорошо заменяют дрова, пока не прогорят, – беззаботно ответил Тэо, сочиняя на ходу.

– Никогда не слышал. – Воин с некоторой опаской протянул к огню руки в шерстяных перчатках с обрезанными пальцами, греясь. – А я уж подумал, какая-то темная магия.

– Не мели ерунды, Квир. – Женщина сбросила свой рюкзак, положила на него лук и отстегнула с пояса деревянный футляр, в котором хранились стрелы. – Магии давно не существует.

– А хотелось бы. Достань еды, угостим хозяев.

Третий мужчина прошел мимо, не произнеся ни слова, и начал изучать каменный обвал.

– Мы слышали грохот. Крепость дрожала, точно сошла лавина. – Мардж доставала продукты, выкладывая их на расстеленную тряпицу. – Я даже испугалась, что стена рухнет. Как вас зовут?

– Я Шерон, – представилась девушка. – А это Тэо.

– Тоже убегаете от ловчих? Значит, не одним нам повезло вырваться из окружения. Куда смотрят Шестеро, раз допускают, чтобы дикари убивали почтенных и добропорядочных путников? Квира вы знаете, а этот молчун Бух-Бух. – Она махнула рукой в сторону здоровяка. – Он мой муж.

– Бух-Бух? – Тэо поднял брови.

– Это прозвище, – прогудел тот. – Я не люблю свое имя.

– Нам надо уйти. Камни завалили наших друзей. Хотим поискать, вдруг в башне есть другой ход.

– Шестеро защити! – опечалилась Мардж. – Тогда и мы поможем. Так, Квир?

Худой мужчина согласно кивнул:

– Конечно. Почему нет?

– Но я не могу просить вас…

– Глупости, Шерон. – Мардж уже раскручивала сверток, в котором оказались факелы. – Помочь попавшим в беду – это правильно.

Ее муж вернулся от завала, скинул подбитую мехом куртку, снял шапку-ушанку, и Тэо прищурился, разглядев на лысой голове татуировку каторжника. Мардж увидела его реакцию, улыбнулась, и в ее голосе послышалось неловкое извинение:

– У каждого из нас есть грехи. Но все это в прошлом. Вам не стоит опасаться.

Коридор за лестницей заканчивался тремя комнатами. Такими же пустыми и пыльными, как и все остальные помещения в башне. В самой дальней оказалась вертикальная круглая шахта, уходящая вниз.

Во мрак.

Бух-Бух швырнул в нее факел, и они проследили, как пламенный шар, освещая гладкие отполированные стены и редкие поперечные балки, становится меньше, падая все ниже и ниже, пока окончательно не превратился в оранжевую точку.

А затем и вовсе погас.

Все было ясно без слов.

Они вернулись к огню.

– Нам очень жаль, что с вашими друзьями случилась такая беда. Бух-Бух, если мы все возьмемся разбирать завал, сможем добраться?