В то, что слабенький разумник ап-Голлен сумел вложить в сознание Ольги некую программу, заставившую ее отправиться к ап-Бриалану, я не верил. Прежде всего, из-за характера ранений, полученных этим «закладом». Поэтому к точке ее предположительного ухода я шел только для того, чтобы было, от чего отталкиваться в поисках. А когда добрался до берега, огляделся по сторонам и решительно повернул направо.
– Макс, прости, но твоя супруга совершенно точно выплыла с территории поместья… – вдогонку буркнула ап-Таххар. – Нюхачи почувствовали ее запах во-о-он на том камне, который торчит из воды…
– Угу. Она до него дотрагивалась… – не оглядываясь, кивнул я, покосился на заходящий Гевер и ускорил шаг.
– Уважаемый… – снова начала было Тиллия. Но нарвалась на злобный рык своего шефа и заткнулась. А я, на мгновение задержавшись у неширокой речушки, впадающей в озеро, перешел на бег.
Двести метров от берега и до нижнего фонтана в каскаде я преодолел секунд за двадцать пять. Не останавливаясь, перемахнул через каменный бортик бассейна, обошел скульптурную композицию «Самсон, разрывающий пасть писающему мальчику» и, оказавшись перед прозрачной стеной падающей воды, подставил под нее ладони, сложенные лодочкой. Сглотнул. Метнулся вправо. Запрыгнул на парапет, перебрался каскадом выше, вгляделся в чуть зеленоватые струи воды, взлетел еще «этажом» выше и, наконец, увидел то, что искал: продолговатое пятно, чуть отличающееся цветом от остального дна.
Аккуратно повесив чехол с винтовкой на очередную скульптуру, я в три здоровенных прыжка пересек фонтан, на автомате отбил в сторону дрожащую руку с «ПСС», пробившую очередное водяное «зеркало», и, подхватив Фролову под мышки, выдернул ее на воздух:
– Оль, это я, Макс!!!
– Г-г-где т-т-тебя н-н-носило с-с-стольк-к-ко в-в-вррем-м-мени? – безуспешно пытаясь сдержать дрожь, прошептала она. – З-з-знаешь, к-к-какая в-в-вода х-х-холодная?
– Мороз и солнце, день чудесный! Еще ты дремлешь, друг прелестный. Пора, красавица, проснись… – Голос Вересаева ворвался в липкую муть кошмарных сновидений и выдернул Фролову в реальность. Увы, «открыв сомкнуты негой взоры», девушка не смогла порадоваться ни чудесному дню, ни комплименту «любимого супруга». Сначала по глазам резанул излишне яркий свет, а затем желудок скрутил такой сильный спазм, что она невольно попыталась сжаться в комочек. Не получилось: и голова, и руки, и ноги оказались намертво привязаны к кровати! Впрочем, испугаться Ольга не успела – после первого же рывка на ее плечо опустилась горячая ладонь Максима:
– Дергаться бесполезно: эти ремни не разорвет даже взбесившийся носорог!
– Почему я свя… – начала было девушка и зашлась в мучительном кашле.
– Я пришел к выводу, что наша сексуальная жизнь слишком однообразна и что нам не хватает остроты ощущений. Перебрал варианты и решил поэкспериментировать с БДСМ…
Прокашлявшись, Фролова снова приоткрыла ресницы, кое-как сфокусировала взгляд на лице Максима, сером от усталости, оценила размеры мешков под его глазами и почувствовала, что широкий ремень, фиксировавший ее голову, вдруг соскользнул на подушку. Еще через мгновение ладонь Вересаева переместилась под ее затылок:
– Давай-ка ме-е-едленно поднимем бестолковочку, откроем ротик и…
– Что… со… мной… случилось?! – с трудом проглотив горячий, но приятно пахнущий и невероятно вкусный бульон, прохрипела Фролова.
– Ты жива еще, моя старушка! – вытерев ей губы чистым платком, деловито сообщил он. – Жив и я, привет тебе, привет!
– Я тебя… когда-нибудь… убью…
– Ой, боюсь, боюсь! – хохотнул он и снова помрачнел: – Ладно, открывай ротик, ешь и не перебивай…
Ольга попыталась мотнуть головой в знак согласия и опешила – движение получилось каким-то не таким! Правда, разобраться с ощущением чужеродности собственного тела девушке не удалось – первая же фраза, сказанная Вересаевым, вогнала ее в состояние ступора:
– Резь в глазах и в желудке, озноб, головокружение и тому подобная хрень – это последствия VIP-тюнинга, которому подверглась твоя тушка. Если верить патологоанатомам и другим специалистам равенстирской нетрадиционной медицины, то неприятные ощущения исчезнут в течение получаса с момента твоего прихода в сознание, а вот на адаптацию к новым возможностям потребуется не менее трех суток. Кстати, ремни на тебя нацепили именно для того, чтобы ты себе что-нибудь не повредила…
– Постой-постой, какой, к чертовой матери, VIP-тюнинг? – проглотив очередную порцию бульона, спросила Фролова и тут же зашлась в новом приступе кашля.
– Как это «какой»? – аккуратно вытерев ее губы платком, притворно удивился снайпер. – Самый что ни на есть продвинутый, то есть круговая подтяжка лица, увеличение губ и груди, удаление одиннадцатых ребер, удлинение ног, лабиопла…
– Макс, миленький, хватит издеваться, а?! – взмолилась Ольга. – Меня что, укусила какая-нибудь ядовитая гадость?!
Вересаев криво усмехнулся и отрицательно помотал головой:
– Не угадала…
Потом поскреб трехдневную щетину на подбородке и угрюмо поинтересовался:
– Оль, скажи-ка, у тебя последнее время голова побаливала?
– Бывало…
– Как часто?
– Если честно, то почти каждый день. Но я научилась задвигать боль подальше, и…
– А сейчас болит?!
– Нет. А что?!
– Если я правильно понял объяснения Вигеля ап-Иаллара, который тобой занимался, то причиной этой боли была стремительно прогрессирующая опухоль головного мозга.
Новость убила Ольгу наповал: дядя Костя, родной брат ее отца, сгорел как свечка как раз от мультиформной глиобластомы, а теперь эта же хрень добралась и до нее!
Несколько долгих-предолгих мгновений девушка пребывала в состоянии шока, потом нервно облизала губы и хрипло спросила:
– А как же амулет Жизни?!
– Оль, местные бизнесмены от магии отнюдь не лохи и съели не одну стаю собак на сравнительно законном отъеме денег у населения. Поэтому девайсы, которые они клепают и продают, не лечат, а лишь поддерживают здоровье владельцев на том уровне, который был в момент активации… – буркнул Вересаев. – И если бы мы покупали их сами, то перед активацией нас бы обследовали, затем содрали бы кучу бабла за лечение найденных заболеваний и лишь после этого повесили бы нам на шеи свои побрякушки…
– Бли-и-ин… И что теперь?
– Теперь? – Макс непонимающе нахмурился, затем звучно шлепнул себя по лбу и виновато улыбнулся: – Прости, не выспался и туплю не по-детски. Опухоль тебе вылечили. Полностью и с гарантией. Кроме того, подправили что-то по гинекологии, вывели из почек пару камней и заодно проапгрейдили весь организм…
В то, что опухоли больше нет, Фролова поверила безоговорочно и сразу. Поэтому облегченно перевела дух и благодарно улыбнулась:
– Спасибо…
Вересаев ласково растрепал ей волосы и улыбнулся в ответ:
– Расти большая!
Улыбка получилась настолько вымученной, что Ольге стало не по себе:
– Ма-а-акс, а во что нам встало это лечение?!
В глазах снайпера заискрились смешинки:
– Лечение опухолей тут копеечное. А вот тюнинг…
«Круговая подтяжка лица, увеличение губ и груди, удаление одиннадцатых ребер…» – вспомнила Фролова и невольно посмотрела вниз. Увы, разглядеть изменения объемов «верхних девяноста» под плотным одеялом было нереально. Да и почувствовать их вес в том состоянии, в котором она пребывала, – тоже. Пришлось обращаться к «автору» и «вдохновителю»:
– С опухолью все понятно: чем раньше вылечишь – тем меньше последствий. Что касается тюнинга, по логике, я, как хозяйка этого тела, имею право голо…
– Блин, Оль, ты была в состоянии искусственной комы, ап-Иаллар шуршал, как дизель в Заполярье, и я подумал, что шестой размер будет намного симпатичнее, чем твоя «четверка»!
– Шестой?! Макс, ты че, совсем охренел?! Скажи, зачем мне такая грудь?!
Вересаев обиженно захлопал ресницами, выпятил нижнюю губу и… жизнерадостно рассмеялся:
– Не дергайся – я пошутил!
– То есть кроме лечения опухоли вы…
– …подстегнули обмен веществ, добавили регенерацию и ночное зрение, улучшили память и реакцию, повысили выносливость и силу, перепрошили ПО вестибулярки, оптимизировали работу внутренних органов и т. д…
– О, как… – растерянно выдохнула девушка, облизала пересохшие губы и снова сглотнула: – Скажи, Макс, а как все эти изменения сказались на… э-э-э… моей внешности?
– Почти никак: чуть посветлели волосы и кожа, а радужка глаз, наоборот, потемнела…
– Терпимо…
– Терпимо?! – возмутился Вересаев. – Знаешь, сколько стоит такой пакет изменений, да еще и проведенный бригадой магов седьмой ступени?!
– Н-нет…
– От восьмисот до тысячи золотых, в зависимости от аппетитов бригадира и наличия связей!
Услышав сумму, девушка ошалело вытаращила глаза:
