– Не трогай! – снова предупредил Илар, но Даран уже наклонился и коснулся груди покойницы, на которой лежало ожерелье. Что произошло дальше – Илар так и не понял. Только что здесь лежала мумия, и вот уже вместо нее длинная кучка пепла! Труп рассыпался в мелкую пудру, будто только и ждал, чтобы кто-то коснулся его нескромной рукой.
– Ой! Рассыпалась! – сдавленным голосом крикнул Даран и отпрыгнул назад, инстинктивно забегая за спину Илара. – Глянь, она рассыпалась! Пчхи! Пчхи! Пчхи! Это что, магия, да?
– Не знаю. Может, да, а может, и нет. Они пролежали без воздуха пять сотен лет, а теперь проход открыт. Видать, за то время, что на них воздействовал воздух, мумии успели разложиться в пудру. Ты ведь знаешь, что без воздуха ничто не гниет? Тебе в школе это говорили?
– Вроде говорили, – неуверенно ответил Даран, не выходя из-за спины колдуна. – Не помню. Может, я тогда пропустил занятия?
– Узнаю, что ты сбегал с уроков, – у нас с тобой будет серьезный разговор, Даран! Как вернемся, пойду к учителю и спрошу! Понятно?!
– Понятно… – уныло протянул Даран и, вздохнув, снова пошел по залу. – Глянь, они тут все лежат, будто все сразу померли! Интересно, как это все было?
– Как-как… не успели сбежать, и все. То ли ядовитым воздухом отравились, когда все начало плавиться, то ли… хм… может, сами с собой покончили, чтобы не умирать медленно. Я выхода отсюда не вижу. Похоже, что их тут замуровали!
– Там вроде был выход, – показал рукой Даран. – Только он заплавлен! Ох, братец, плохо тут, похоже, было… представляешь – все наверху плавится, горит, вход заплавило… Какая жара была! И воздуха не хватало… может, они задохнулись?
– Может, и так, – угрюмо кивнул Илар. – Глянь, у той мумии руки на шее, на груди. И вон у той. И у той. Да, похоже, задохнулись…
– А почему они портал не открыли? Их же тут полно! Я посчитаю… раз, два… десять… девятнадцать! Аж девятнадцать колдуний!
– А с чего взял, что все они колдуньи?
– А кто же еще? Такие богатые… только колдуньи!
– Не обязательно. Это во-первых. А во-вторых, может, они не умели открывать порталы! Может, это только черные колдуны могут! Помнишь, что говорил Иссильмарон? Что они владели магией лечения! Лекарки были! И погодой управляли. Цветы выращивали. А вот с неживой материей им работать было трудно. Знаешь, они похожи на наших белых колдунов! Те тоже лечат, выращивают, а вот с камнем и металлом у них кишка тонка работать. Или вот родичи Анары – то же самое. Хотя… эти-то все умеют. И с металлом, и лекарить. Так, хватит болтать! Ищи, как выбраться. Высматривай двери, тоннели – скоро магический свет погаснет, его надолго не хватает.
– Но ты же опять зажжешь, – ухмыльнулся Даран. – Что зря пугаешь? И кстати, вспомни, а кто тебе сказал про гирикор? То-то же! Если я и пропускал занятия… иногда, редко, – так все равно лучше всех в классе учился! И запоминаю все с лету! Вот рассказал дядя Исси про гирикор – я и запомнил! Так-то вот!
– Не задавайся… ученик! – рассеянно бросил Илар, проходя вдоль стены. – Смотри, говорю тебе! Как выбираться будем?! Наши и дыру-то могут не найти! А если и найдут – вдруг сунутся внутрь и тоже провалятся! Нет уж, не хотелось бы скопом здесь сдохнуть, среди древних покойниц!
Всего десять минут понадобилось Илару, чтобы понять: выход, как и вход, только один. На потолке. Вон та круглая дыра, непонятно зачем пробитая. Вентиляция? Все остальные выходы, а их было три, не просто завалены – они заплавлены. Намертво, навсегда. Почему не заплавилась вентиляционная шахта? Загадка, которую вряд ли кто-то сможет разрешить. Кроме тех, кто сейчас лежит здесь, на полу, рассыпаясь в прах от малейшего прикосновения. Как ни старался Илар избежать касаний к покойницам – пять несчастных уже лежали ровными кучками белесого праха, украшенного драгоценными побрякушками.
Еще десять минут оба пойманных в ловушку вопили, направляя свои истошные крики в потолок, туда, где виднелась черная дыра вентиляционного отверстия, если это было вентиляционное отверстие, а не что-то иное. По размеру оно было достаточно велико, чтобы в него свободно пролез взрослый, не очень полный человек. Такой, например, как Илар. Даран вообще пролетал в него «со свистом».
Повопив как следует, сидельцы устали и пристроились возле стены, на изящной каменной скамье, украшенной каменной же резьбой. Несколько других скамей уже были заняты не очень живыми «компаньонками», соседство с которыми не слишком располагало к полноценному отдыху и размышлениям на тему «Как двум великим колдунам выбраться из каменного мешка».
– Пить хочу! – тоскливо заявил Даран, судорожно сглотнув и откинувшись на стену. – Интересно, когда мы тут помрем, мы тоже станем мумиями, как эти колдуньи?
– Да может, они и не колдуньи вовсе! – неожиданно для себя резко, раздраженно прикрикнул Илар. – Ну что ты заладил – «колдуньи, колдуньи»?! Ну скажи, скажи – из чего ты сделал вывод, что они колдуньи?! Рожи у них коричневые?! Или ты заметил у них Асмунги?!
– Ты чего на меня кричишь? – обиделся Даран. – Что я сказал-то? Просто учитель говорил, что здесь был храм колдуний. Логично предположить, что это они и есть! Во время штурма, что, они напускали бы сюда чужих женщин? Да ты и сам сказал: «колдуньи»…
– Хм… прости, – тускло ответил Илар, кусая губы. – Я не должен был на тебя кричать. Ты прав. Просто расстроился, что мы так глупо попались, и думаю, как нам выбраться. Асмунга со мной нет, колдовать я не могу. Если не считать гирикора, с помощью которого только и можно, что создать магический шарик или зажечь костер. Не больше того. Будем надеяться, что Иссильмарон пойдет к развалинам храма, найдет дыру и…
– Свалится к нам! – нерадостно закончил Даран. – И окажемся мы тут все вместе! Будем лежать такие коричневые, как эти дамочки! А какой-нибудь другой Даран пнет ногой мой сухой трупик, и я рассыплюсь в прах, как меня и не бывало…
– Ты чего разнюнился? – Илар покосился на мальчишку, сидевшего с закрытыми глазами, потом перевел взгляд на шарик магического света, который начал тускнеть и мигать. – Терпи. Пробьемся! Сейчас свет потухнет…
Даран, не открывая глаза, схватил руку «брата» и вжался в его плечо:
– Боюсь! Все равно боюсь! Мне кажется – они вокруг! Неупокоенные души… Ходят, ищут, как бы в кого залезть! Мою душу сожрут, а в моем теле будут жить!
– Опять ты себя накручиваешь! Прекрати! Сейчас новый шарик зажгу, будет светло!
Магический огонек моргнул последний раз и потух. Темнота была давящей, обволакивающей, как черное покрывало. Илару на миг показалось, что дышать стало труднее, что воздух сделался густым, тягучим, как сладкая патока. Вот только пах он не жженым сахаром, а пылью веков, и еще – чем-то неуловимым, неприятным – старым склепом, наполненным кучей мертвецов. Трупный запах впитался даже в камни, подумалось Илару, и у него снова спазматически сжалось горло. Мозг не желал принимать внутрь организма пропитанный ядом воздух. Казалось – вдохнешь, и трупный яд начнет медленную, но верную работу внутри тела, отравляя, разрушая живые клетки, превращая здорового человека в гниющую заживо развалину.
Картинка тотального разрушения двух молодых организмов так потрясла воображение Илара, что он едва сосредоточился, чтобы создать новый магический фонарик. Только когда свет снова залил помещение, глубоко вздохнул, успокаивая яростно бьющееся сердце. Воздух со свистом проник через расширенные, как после бега, ноздри, Илар отдышался, успокоился и, цокнув языком, весело сказал:
– Ну что, братишка, мы с тобой без приключений – как бродячий пес без блох? Выберемся, не переживай!
– Хм… выберемся! – неуверенно подтвердил Даран. – Мысли есть, как это сделать? Интересно, на какой глубине мы находимся?
– Глубоко. Я несколько секунд летел. Хорошо, что тоннель наклонный, если бы вертикальный – точно бы разбились! Ты-то как сумел не зашибиться?
– Не знаю… как-то сумел. Ноги только ушиб, пятки. Хорошо, что в сторону отлетел. Ты так врезался в пол, что, кабы я там был, тут бы мне и каюк!
– Старайся говорить высоким стилем, братец, хорошо? Избегай простонародных выражений, следи за языком, я тебе уже говорил об этом.
– Я стараюсь, слежу. Только когда волнуюсь, они проскакивают.
– Вот и следи. Ты ведь теперь колдун, не так просто, не уличный бродяжка! Ну да ладно… думать нужно. Ждать, когда Иссильмарон нас найдет, нельзя. Есть у меня одна мысль, как его вызвать. Не знаю только, получится ли… все-таки глубоко мы под землей.
– О! Понял! Быстрик?! Ты молодец! Великий колдун! Скорее вызывай! Мне тут тошнехонько!
Илар вздохнул, покосился на Дарана, но ничего не сказал. Закрыл глаза и начал освобождать разум от лишних мыслей. Сделать это было нелегко – в голову лезли воспоминания о доме, о жене, о родителях, выскакивало лицо Иссильмарона – бородатое, смеющееся. Потом вдруг вспомнилась Амрита – тихая, поблескивающая своими странными, разными по цвету глазами. Она, в отличие от других женщин, не приставала к Илару, не пыталась залезть в постель, видимо, понимая, что с ее внешностью нечего и мечтать стать любовницей своего объекта обожания. Если Илар отбрасывает от себя завзятых красоток, овладеть которыми мечтает и пьяный, и трезвый – любой мужчина, проезжающий по тракту, – то уж она, уродливая каракатица, на что может рассчитывать? Только на то, что он позволит ей за ним ухаживать, заботиться о нем. Тогда она хотя бы будет слышать его голос, видеть его лицо. По крайней мере, так объяснял поведение Амриты Иссильмарон, а ему можно верить. Несмотря на то, что старик скопом недолюбливал всех женщин на свете, предпочитая видеть их только лишь объектом удовлетворения сексуальных желаний мужчины, но семисотлетний опыт общения с женщинами чего-то да стоил. Несколько семей, несколько жен – волей-неволей научишься понимать их поведение.
