– Пока нет, несмотря на то что ауры у нас с Лиуроем удивительно похожи. Сам не поверил, когда увидел в зеркале. Но этого, к сожалению, не спрячешь.
– Верно, – ворчливо согласился таракан. – Как не спрячешь тот факт, что вы оба имеете талант к определенным видам магии: целительству, магии порталов, ментальной магии. Вернее, это у меня был такой талант, и ты его, можно сказать, унаследовал. А Лиурой… ну, мы с тобой не так хорошо его знаем. Однако даже с учетом того, что он перед тобой не откровенничал, я склонен согласиться, что по структуре аур можно заподозрить в нем определенные способности именно к ментальной магии.
Я припомнил вздорного, невоздержанного на язык светлого, который с некоторых пор считался моим наставником, и с сомнением посмотрел на учителя.
– Я не заметил в нем особых отклонений. И готов подтвердить, что Лиурой – кто угодно, но только не ментальный маг.
– Я тоже так себе сказал, когда услышал этот разговор, – фыркнул таракан. – Потому что видел Лиуроя вблизи и до недавнего времени был готов поклясться, что по той ауре, которую он позволяет видеть окружающим, этого действительно не скажешь. Но слепки врать не будут: он просто обязан иметь такой дар. Как и ты.
– Даже если ты и прав, что с того?
– А то, что Умдобр удивился, когда узнал, что у личного мага графа Экхимоса есть такие способности! И был в этом так искренен, что явно не играл.
Я озадачился по полной программе.
– Погоди… Когда у мага открывается дар, все его стороны так или иначе становятся видными. Слабые или сильные, скрытые или явные. Спрятать их от опытного мага у необученного сопляка не получится.
– Конечно, – согласился Нич. – Эти записи заносятся в Реестр магов и остаются там навсегда. Но видишь ли, в чем дело… Я абсолютно уверен: Фалькус понятия не имел, что известный тебе светлый обладает ментальной магией. А значит, в Реестре этих сведений не было. И когда ректор это понял, посмотрев на ваши слепки и сверив записи в документах Лиуроя, то это несовпадение заставило его обеспокоиться. Причем если бы ты видел их так же близко, как я, то сделал бы точно такой же вывод, как и он: Лиурой действительно ментальный маг, но при этом он каким-то образом утаил свои способности.
Я тут же помрачнел.
– Но тогда это значит, что информация в Реестре недостоверная. И кто-то из преподавателей или достаточно высокопоставленных магов, а регистрируют нового адепта всегда двое, зачем-то солгал под присягой.
– Заговор? – предположил Нич, хищно щелкнув жвалами. – Подстава? Разногласия в Совете? Может, кто-то подбирал себе сторонников из числа молодых и одаренных дураков, которым требовалась поддержка сверху?
– Не знаю, – честно признался я. – Гадать можно до бесконечности. Но я не понимаю, как Лиурой мог это скрыть, если перед поступлением в академию с каждого адепта снимается слепок ауры?
– У меня есть только одно объяснение: ему кто-то помог.
– А смысл это утаивать?
– Понятия не имею. И мы, скорее всего, еще долго этого не узнаем, потому что залезть в оригинал Реестра нам с тобой не дадут и на записи о Лиурое посмотреть не позволят, а копия не всегда соответствует оригиналу. Но меня пока интересует другое: откуда у ректора взялась картинка со слепком его настоящей ауры? Он же не хранил ее просто так, время от времени с трепетом вспоминая нашего с тобой светлого друга, который, возможно, учился тут еще до того, как Фалькус занял пост ректора? Выходит, они когда-то сталкивались и он уже тогда что-то заподозрил? Возможно, переговорил на эту тему с Воргом… тот же специалист по аурам… и попросил выяснить, бывает ли такое в принципе. Потом ему на глаза попался ты со своим вызывающим поведением. Он увидел твою ауру, понял, что она ему почему-то знакома, затем поднял документы и начал копать…
Я поморщился.
– Слишком скользко, Нич. Сплошные догадки и ни одного факта.
– Согласен. Но совпадений, на мой взгляд, многовато. Да и тот факт, что кто-то незаметно вырастил полноценного ментального мага прямо под носом у Совета, о чем-то да говорит.
– Если ты прав в отношении Лиуроя…
– Я уверен, – буркнул Нич, насупливаясь. – Поэтому задержался в кабинете допоздна, сверяя ваши слепки, и не успел закончить со следилками. Когда ректор начал собираться, а я сообразил, что сделал не все, что хотел, то сперва решил – обожду до утра. Все равно кто-нибудь должен зайти и выпустить меня оттуда. Вот только утром ректор вернулся не один, а с Рухом, так что я не по своей воле так долго не мог тебя предупредить.
– О чем именно? – насторожился я.
– Рух обнаружил, что кто-то из адептов проник в подземелья учебного корпуса, – напряженно сообщил таракан.
– Слепки аур считал? – тут же напрягся я.
– Нет. Их кто-то грамотно подчистил… но речь шла не о тебе, Гираш.
– Почему ты так решил?
– Телепортационные арки в академии устроены таким образом, что считывают ауру не в момент прохождения мага через портал, а позже, когда он уже оказывается в пункте назначения. При этом следилки расположены так, что доступ к ним есть у почти любого желающего. Адептам это ни к чему – они смотрят только на те руны, которые нужны для перемещения. А то, что нарисовано выше, их не волнует.
– Да, – хмыкнул я. – В свое время мы так сбегали с уроков, предварительно подчищая информацию о том, куда именно направились.
– По сведениям Руха, на этот раз следилки были не просто очищены, – покачал головой Нич. – Их кто-то повредил так, что при перемещении кого бы то ни было в подземелье информация стиралась практически сразу. Причем сделано это было давно, а значит, явно не тобой.
Я кивнул.
– Я использовал заклинания только тогда, когда проходил через арку.
– Вот именно. А стерты оказались все записи за последние несколько лет. Рух утверждает, что воздействие тонкое и очень точное, и до этого дня он был уверен, что подземелья надежно закрыты от посторонних.
– Ого, – удивился я. – Получается, светлые, утащившие туда Молчуна, оказались кем-то проинформированы? Жаль, я этого не знал, – не стал бы тратиться на заклинания.
– Гираш, это не шутки, – повысил голос таракан. – Это значит, что светлые действовали не сами по себе!
Я кивнул.
– Конечно. Но мы понятия не имеем, кто это и зачем им понадобился Молчун.
– Может, Томасу что-то известно?
– Они были в масках, – напомнил я. – И предприняли меры, чтобы даже призраки не смогли считать их ауры.
– То есть о привидениях они тоже знали, – заключил Нич, нервно дернув усами. – И, вполне возможно, в подвалах не просто так нашлись места, куда твоей Зубище, которая, кстати, очень уж вовремя очнулась от спячки, нет ходу. Соображаешь?
– Хочешь сказать, что она не сама проснулась, а ее разбудили? – нахмурился я. – И что взрыв в лабораториях был лишь для того, чтобы кто-то мог использовать помещения по своему усмотрению?
– Может, и нет, – задумчиво откликнулся Нич. – Но это стало поводом закрыть старые лаборатории, и, возможно, не из каждой лаборатории вынесли спецоборудование.
Я вздрогнул.
– Что-то мне не нравятся твои намеки, друг мой…
– Мне тоже. А уж ректору они не понравились тем более. Поэтому он сказал Руху, что сегодня же вечером спустится в подземелья и проверит, что и почему дает там такие сбои.
– Демон… – внезапно сообразил я. – Да у меня же там Зубища без присмотра бродит! И дыра в тоннеле проделана! Нич, если он поймет, что она на свободе…
– Если он поймет, что за источник она с собой таскает… – в тон мне отозвался таракан, и я как ужаленный подскочил на месте.
– Проклятье! Что ж ты сразу об этом не сказал?!
– Время еще есть, – хмыкнул он. – Ректор сперва хотел зайти к Воргу, а еще он что-то говорил о магессе де Фоль. И о том, что кураторам следовало знать о происходящем у них под носом.
Я только отмахнулся и перешел на бег.
– А если он не пойдет за ними сам, а пошлет того же Руха? Или воспользуется переговорным амулетом, чтобы собрать всех внизу, пока мы тут рассиживаемся?! Ты об этом-то подумал?!
Таракан, вцепившись зубами в мой воротник, пробурчал что-то невнятное и затих. А я опрометью кинулся к телепорту, прикидывая, сколько времени понадобится Мкашу и Умдобру и смогу ли я их опередить.
Хорошо, что столовая располагалась недалеко от холла, так что я примчался на место быстро и почти не запыхавшись. Однако когда я уже открыл портал и собрался туда нырнуть, меня очень не вовремя нагнал удивленный голос Верии:
– Невзун, ты куда?!
– Вот же демон… – вполголоса ругнулся я, запоздало вспомнив о своем обещании. – Совсем забыл!
– Это что такое? – изумленно проскрипел над ухом обернувшийся таракан. – Гираш, ты закадрил-таки некроманточку?!
– Уймись, а? – прошипел я. – Она мне, между прочим, родственницей приходится. Дальней. По линии кого-то из Невзунов.
– С каких это пор тебе не наплевать на других, когда у самого подошвы горят?!
