Глава 17. Боги воды
Дно у этих похожих на колодцы водоемов если и имелось, лежало слишком глубоко, чтобы его удалось обнаружить.
– Ай! – воскликнул Арнвид, сунувший в одну «полынью» палец. – Она жжется!
Вытащенный палец оказался белым, словно отмороженным, и пришлось его долго мять и растирать, прежде чем он порозовел. Но даже и тогда, по словам эриля, в нем осталась боль, а кожа сделалась сухой и потрескалась, а кое-где начала облезать, отваливаться неопрятными лохмотьями.
Рискнувший выпить нифльхеймской воды скорее всего умер бы в жутких муках.
Облака скрыли бледно-серое небо, стало темнее, и вскоре посыпал снег, со всех сторон донесся шорох, какой издавали бившие по земле и айсбергам крупинки белого льда.
– Погодите, – сказал Нефритовая Жаба, останавливаясь. – Что-то не так…
Огонь у него на ладони больше не был шаром, скорее он напоминал два яйца, скрепленных меж собой пуповиной, и они дергались, точно пытались оторваться друг от друга, моргали вразнобой.
– У него могут быть еще «дети»? Или, как ты сказал… – Ивар пошарил в памяти, отыскивая слово. – Аватары?
– Да, могут, – кивнул даос. – И в них течет та же кровь, что и в Гун-гуне.
– Он наверняка уже знает, что мы тут, – Ивар огляделся: снегопад и сумрак мешали заглянуть далеко, да и за глыбами льда можно подкрасться незаметно, даже если ты размером с давешнего «медведя». – И наверняка отправил одного из отпрысков нам навстречу, а тот попробует убить тебя или затушить эту штуку… и тогда с нами не нужно даже сражаться, сами замерзнем насмерть или удерем отсюда. Поэтому отойди-ка ты нам за спины, и не лезь вперед.
Нефритовая Жаба гордо тряхнул заиндевелыми лохмами, даже рот открыл, наверняка собираясь заявить, что он ничего не боится, но его опередил Шао Ху, проговоривший очень мягко:
– Так будет разумнее. Сделай это, во имя всех небесных наставников.
– Ладно, клянусь Тройным Обогревателем, – буркнул даос. – Нам вон туда, к похожей на лингам льдине…
Ивар не знал, что такое лингам, но подозревал, что Нерейд обозвал бы эту штуку куда короче и яснее. Без Болтуна было шагать не так весело, никто не шутил, не балагурил, дорога давалась тяжелее, и даже ноги вроде бы уставали больше, а мешок сильнее давил на плечи.
Теперь Нефритовая Жаба шел в середине, и говорил, куда им двигаться.
Миновали «полынью», более похожую на озеро, и тут Ивар уловил донесшийся спереди скрип, какой издают скользящие по снегу лыжи или полозья тяжело нагруженных саней.
– Тихо! – приказал он, вскидывая руку.
Ледяная глыба, очертаниями похожая на сарай, качнулась, из‑за нее появилось нечто змееподобное, но длиной с мачту драккара. Покрытое белой чешуей тело изогнулось, поднялся его передний конец, и на людей злобно уставилось множество круглых глаз.
Голов у этой твари имелось едва ли не десять, и все они были вполне человеческими, красные волосы висели лохмами, в стороны торчали руки с мечами, топорами и копьями.
– Сян-лю! – сказал Нефритовая Жаба.
– А, так ты его знаешь? – Арнвид усмехнулся. – Может быть, уговоришь по знакомству убраться с нашего пути? А то надоело убивать всяких неразумных уродов, тупить о них мечи и тратить силы.
– Молчи, смертный! – шелестящий голос донесся сразу из множества ртов, и поэтому прозвучал вибрирующе, мощно. – Во мне разума больше, чем ты можешь даже вообразить!
– Очень приятно это слышать, – эриль был покладист, как сытый кот. – Может быть, ты тогда сам сообразишь, что тебе лучше забиться в щелку поглубже или перерезать себе глотку… раз, два… девять глоток, чтобы не мучиться?
Сян-лю заколыхался, поднялся еще выше, физиономии на его головах отразили злобу.
– Я лучше убью вас, – сообщил он самодовольно. – Готовьтесь к смерти!
– Твой братец хотя бы молчал, – сказал Ивар, – и выглядел от этого немного поумнее…
Этот отпрыск Гун-гуна больше напоминал папашу, хотя в размерах уступал, да и не чувствовалось в нем такой всесокрушающей мощи. Но и того, что имелось, могло хватить, чтобы справиться с их маленьким отрядом – это конунг понимал хорошо, и поэтому был не прочь разозлить противника.
Сян-лю упал вперед, и пополз к ним, размахивая десятками клинков одновременно. Вновь донесся скрип, захрустела задетая чешуйчатым боком ледяная глыба, по ней побежали трещины.
Полноценных бойцов осталось всего четверо, Арнвид не в счет, да и даосу лучше в схватку не лезть, без него потом если что и отыщут в этих ледяных просторах, так лишь собственную смерть.
– Расходимся! – велел Ивар Рёгнвальду. – Кари, прикрываешь мудрецов, Шао Ху, ты сам смотри…
Хэшан – воин хоть куда, но привык биться в одиночку, в строй не годится.
Сам конунг двинулся влево, обходя надвигающееся чудовище по широкой дуге, меч выставил перед собой. Сбросивший мешок Рёгнвальд зашагал в другую сторону, и Сян-лю завертел головами, чтобы следить за всеми противниками, а голов у него хватало на целый отряд.
Замер, а затем рванул вперед, и оказался совсем рядом.
Ударили два копья, но Ивар уже отскочил, достал мечом белую мускулистую руку. По той потекла пузырящаяся кровь, мгновенно застыла, затвердела потеками грязного льда.
Пришлось отразить удар вылетевшего слева кривого меча, и тот, соприкоснувшись с клинком сидхе, разлетелся на осколки. Один резанул Ивара по щеке, и это оказалось неожиданно больно, боль отдалась в затылок, хлестнула до самых пяток, и конунг только чудом ушел от нового выпада.
Разорвал дистанцию, и быстренько глянул, как дела у остальных.
Кари бился в своем стиле – молотил палицей так, что от противника летели клочья, только вот Сян-лю это не останавливало. Нефритовая Жаба и Арнвид пятились, эриль размахивал мечом, но лишь отражал чужие удары, о контратаках не думал.
Рёгнвальда и Шао Ху Ивар видеть не мог, их закрывала исполинская змеиная туша.
– Сейчас подохнешь! – пообещала та голова Сян-лю, что находилась ближе всех, и сразу дюжина рук потянулась к конунгу.
Он заметался, срубил наконечник копья, отразил выпад топором, грозивший перерубить ему ноги. Лезвие длинного тонкого меча мелькнуло в опасной близости от лица, другое со скрежетом проехалось по кольчуге, но та выдержала, зато тупой удар в низ живота заставил Ивара согнуться.
Чем его нанесли, он не понял, но кишки вроде бы не вывалились на снег.
Выдавил из горла застрявший там воздух и бросился в сторону, а то место, где только что стоял, пронзили три или четыре клинка.
– Подохнешь! – повторила башка Сян-лю.
Глаза ее выпучились, из горла вырвался тяжкий хрип – кто-то из соратников конунга нанес чудовищу болезненный удар.
– Ты раньше! – ответил Ивар, отразил удар топором, и рванул вперед.
Подойти поближе, чтобы Сян-лю было неудобно сражаться, а затем добраться до чешуйчатого бока, прорезать в нем дыру побольше, да и не одну – такое вряд ли кому понравится…
Но сделал лишь пару шагов, как вновь пришлось отбиваться, удары посыпались со всех сторон – свирепые, жестокие, быстрые. Ивар замахал мечом так, что тот слился в огнистую полосу, завертелся на месте, пригибаясь и распрямляясь, двигаясь из стороны в сторону.
Остановись он хотя бы на миг – смерть неизбежна…
Ухитрился срубить одну из конечностей противника, та упала наземь и растеклась киселем. Стало немного полегче, и сумел даже пару раз зацепить тушу Сян-лю, меч сидхе легко разрезал белую чешую.
Чудовище перекатывалось с боку на бок, но вперед более не двигалось.
Палица Кари продолжала взлетать и опускаться, круша клинки, плюща в кашу пальцы и предплечья. Арнвид, судя по вспышкам, пытался применить руны, но ничего из его усилий не выходило, Нефритовая Жаба устало отмахивался обломком посоха, на рожон не лез.
Пот залил Ивару лицо, он начал уставать, едва не пропустил удар копьем…
Отшатнулся, краем глаза заметил движение, и тут в плечо ему шарахнуло с такой силой, что затрещали кости. Мелькнула перед глазами занесенная снегом земля, хрястнулся тяжело, будто сбирая влет птица, а попытавшись встать, с ужасом ощутил, что левая рука не двигается.
Плечо онемело, все, что ниже, вообще не чувствовалось, хотя боли не было.
– Конунг, ты как?! – донесся обеспокоенный голос Арнвида.
– Ничего, бывало и хуже… – ответил Ивар.
Перед глазами плыло, чтобы подняться, пришлось опереться на меч, как на простую палку. Клинок гневно зазвенел, а конунг, пошатываясь, двинулся обратно, туда, где сражались его воины.
Пощупав плечо, обнаружил разрыв в кольчуге, а под ним – крохотную, почти незаметную ранку. Сян-лю, похоже, пустил в ход хвост, длинный и тяжелый, как столетняя ель, разве что без смолы на «коре».
– Точно бывало? – эриль обернулся.
Ивар успокаивающе кивнул, прошагал мимо, поднимая клинок, с радостью отметил, что Рёгнвальд жив, и сражается неплохо.
