Заголовок передовицы «Райхенских вестей» был прекрасен: «Ответит ли за свои преступления верный прихвостень императора?» Речь шла, разумеется, обо мне. Полистав другие газеты, я нашел и другие статьи про меня. Этого следовало ожидать.
Неожиданно члены Союза промышленников попросили меня о встрече. У меня не было желания общаться с промышленниками, но встреча необходима. Нужно понять, как далеко они собираются зайти.
С собой я на всякий случай взял Арью. Плохо будет, если переговоры закончатся кровавой резней.
Промышленники меня уже ждали в ресторане, в отдельном кабинете на втором этаже. Где-то рядом ощущались ауры Астреяров, двух или трех магов. Впрочем, мои снайперы ведь тоже заняли удобные позиции.
– Добрый день, судари, как видите, я один и без оружия, – с усмешкой сказал я.
Чарльз Левингстон и Гюнтер Райнех выразительно посмотрели на Арью.
– А это, можно сказать, моя тень. Не обращайте внимания.
Мы, игнорируя их недовольство, сели за стол.
– Эта тень может нас убить одним движением пальца.
– Как и я. Но я рад, что вы здраво оцениваете силы. Если вы задумали ловушку – вы должны понимать, что умрете первыми.
– Не самое продуктивное начало переговоров, – заметил Чарльз Левингстон.
Мне потребовалось время, чтобы вспомнить, когда я его видел.
– Мы люди деловые, – улыбнулся я. – Говорим сразу и начистоту. Что вы хотите мне предложить?
– Мы предлагаем вам отказаться от ваших глупых и наивных идей! Вы всерьез хотите дать власть этим отбросам? – резко спросил Райнех.
– Эти отбросы мне неплохо заплатили. А так как прежнего места работы я лишился благодаря вам, теперь приходится наниматься к кому угодно.
– Вот как? Откажитесь поддерживать эту шваль – и мы вам заплатим любую цену! Любую.
Чарльз Левингстон сидел спокойно, откинувшись на спинку стула и сложив руки на груди, а вот Гюнтер Райнех сразу начал горячиться. Он облокотился на стол и подался вперед.
– Увы, контракт есть контракт. Я не могу рисковать своей деловой репутацией.
– Да это же бред!
– Бред – это то, что вы творите! Вы всерьез надеетесь задавить рабочее движение силой? А сколько при этом прольется крови?
– Это все россказни прекраснодушных простаков и гуманистов, – отмахнулся Райнех. – А мы считали вас прагматиком. Да, мы задавим рабочее движение, если потребуется, силой, не считаясь с жертвами.
– Численность рабочих только в Райхене втрое превосходит общую численность гарнизона, городской стражи, жандармов и Дворянской гвардии. Вы думаете, я говорил про кровь рабочих? Нет. Я имел в виду вашу кровь.
– Они разбегутся после первых же выстрелов! – заметил Чарльз. – Важна не численность, а качество. Даже раздав всем рабочим оружие, вы не получите армии.
– Возможно.
Я не стал говорить, что часть рабочих имеет военный опыт.
– Но кто тогда будет работать на ваших заводах? Услуги некромантов стоят дорого.
– Рабочих можно и из колоний привезти.
– Можно, – не стал я спорить. – Но, скажите мне, зачем вы толпу на улицах провоцируете?
– А при чем здесь мы? – усмехнулся Гюнтер Райнех.
– При чем? Позвольте, я вам это объясню. – Я подался вперед и положил руки на стол, Райнех и Левингстон быстро переглянулись. – Вы прекрасно понимаете, что императорская гвардия верна императору, и никакой закон Сената этого не изменит. Вы также понимаете, что армия уступает в подготовке гвардейцам, да и не будет армия воевать против императора. Да, подчиняется она Сенату, но присягает императору, так же как и флот. Кроме этого вы знаете, что у Ассамблеи дворян есть полки своей гвардии. Она хоть и уступает императорской в подготовке, но превосходит ее числом. И она так же неподкупна.
– И что дальше?
– А то, что вы прекрасно понимаете, что деньги вам не помогут против гвардейцев, а ваши наемники разбегутся или погибнут, какое бы оружие вы им ни дали. В случае прямого столкновения Ассамблеи дворян или императора с вами у вас нет и тени шанса. И поэтому вы провоцируете толпу, настраиваете ее против дворян и императора.
– Тоже мне секрет, – притворно зевнул Чарльз Левингстон. – Мы и не думали это скрывать. Но какое вам до этого дело?
– Знаете, почему демонологов так мало? А ведь демоны могут дать все: силы, деньги, власть, знания. Отгадка проста – многие заканчивают свою карьеру демонолога в когтях слишком сильного демона.
– О чем вы?
– О том, что вы пытаетесь играть с силой, которой не знаете и с которой не справитесь. Революционно настроенная толпа в любой момент может взорваться неконтролируемым бунтом – и тогда мостовые Райхена будут скользкими от крови. И от вашей в том числе!
– Не пугайте нас – в отличие от вас, мы знаем, что делаем. Мы вывели людей на митинги, мы их оттуда и уберем, когда их роль закончится. Без нас они – никто. Просто толпа баранов и овец.
Я покачал головой и откинулся на спинку стула. Все как и предполагалось, но попытаться все равно надо было…
– Что же касается крови, то все в ваших руках, – негромко произнес Чарльз. – Присоединитесь к нам, Маэл, и ее не будет. Я знаю, на что вы способны, но сейчас вы не на той стороне. Время дворян и императоров прошло.
– Прошло? – ехидно спросил я. – А чье же время наступило?
– Новое время! Наше время! – горячо воскликнул Гюнтер Райнех. – Время великих людей! Что могут короли и императоры? Воевать? Интриговать? Из-за мелочных обид начинать войны? Великие дела, ничего не скажешь. А мы можем мир менять! Мы люди дела! Деньги правят миром, сударь Лебовский, а мы управляем деньгами. Мы можем убирать королей и создавать императоров, мы выиграли последнюю войну! Мы, а не генералы или солдаты. Мы делали оружие, и это оружие победило в этой войне! Что есть солдат без оружия? Мясо!
В порыве чувств он почти кричал и сильно размахивал руками, показывая что-то огромное и великое, что-то, что он уже видел в своем кармане.
– Удел этих аристократишек – лишь их честь! Проигрывать фамильные состояния – вот их занятие! Хватит! Пора отправить их всех на свалку истории! А мы! Мы будем править этим миром! Мы договоримся с другими промышленниками! Вместе с ними мы будем дергать за ниточки королей и императоров, выбирать президентов и приказывать парламентам! Все любят деньги, а мы умеем их делать.
– Похоже на исповедь главного злодея в дурной пьесе, – с иронией произнес я.
– В этой пьесе, сударь Лебовский, вы в роли злодея. Вы защищаете пережитки прошлого. А то, что я сейчас сказал, все равно вам не поможет.
– Да? А что скажут по этому поводу маги? К примеру, Райд Асмуд?
– Маги? А какое вы имеете к ним отношение? – неприятно улыбнулся Райнех. – Маги нас прекрасно понимают…
– Хватит, – неожиданно перебил его Левингстон. – Маэл, вы выслушали моего коллегу, он несколько увлеченный человек и порой заглядывает слишком далеко. Но вы не можете отрицать, что страна нуждается в реформах. И кто, кроме нас, сможет их провести? Мы предлагаем вам стать на нашу сторону. Мы решим ваши проблемы, как денежные, так и конфликт с Советом магов и кланом Астреяров. Для нас это не составит труда.
– Вы красиво говорили, но как же честь? То, что вы мне предлагаете, называется изменой. И какими красивыми словами ни прикрываться, измена останется предательством. Вы хотите ради своей жажды власти утопить Райхен в крови, и хорошо если только Райхен, а не полмира. Деньги могут далеко не все. Вы не купите за них верность и преданность. Деньги не вернут жизнь погибшим. И что главное – за деньги вы не купите магов. Особенно Астреяров: чем больше вы будете им платить, тем больше они будут вас презирать.
Оба промышленника с разочарованием переглянулись.
– Честь? – с сарказмом сказал Гюнтер Райнех. – А что вы можете знать о чести и магах? Вы даже не маг! Вас выгнала с позором ваша же семья! Вы бродяга без роду и племени, а ваши высокопарные, пафосные и лицемерные речи не прикроют вашей ничтожности. Вы якшаетесь с некромантом, позволяете собой помыкать и лижете сапоги императору!
Арья быстро положила руку мне на локоть.
– Увы, вашу честь, как и шпагу, давно пора отдать в музей, они уже безнадежно устарели. Они красивы, спору нет, но в жизни им нет места, – с сожалением произнес Чарльз Левингстон. – Вы можете убить нас сейчас или потом. Можете разгромить Союз промышленников, но все равно проиграете. Вы пережиток прошлого и умрете вместе с ним. И вы это понимаете, потому и молчите. Всего доброго.
Они встали и ушли, а я еще долго сидел, до боли сжимая кулаки.
– Маэл…
– Я где-то просчитался.
– Что?
– Я ошибся. У них есть козырь, о котором мы ничего не знаем, и они это поняли.
Арья не поняла, о чем я говорил. Я и сам ничего не понимал: ведь все спланировано, все рассчитано, все по плану, но почему тогда они были так уверены? Почему такое ощущение, что что-то не так?
