Игроки с Титана - Филип Киндред Дик

Вечер выдался плохим, и, когда он собрался лететь домой, у него завязался спор с машиной.

— Мистер Сад, вы не можете управлять мной в таком состоянии. Прошу вас включить автопилот и пересесть на заднее сиденье.

Пит Сад устроился за рулем и, стараясь выговаривать слова как можно отчетливее, произнес:

— Слушай, я в норме. На самом деле стаканчик виски делает человека более бдительным и осторожным. Поэтому хватит болтать ерунду.

Он нажал кнопку запуска, но это ни к чему не привело.

— А ну, заводись, чертова рухлядь!

— Вы не вставили ключ зажигания, — ответил автолет.

— Действительно, — проворчал он, чувствуя себя оскорбленным.

Машина была права. Он покорно вставил ключ. Мотор завелся, но панель управления осталась неосвещенной. Пит знал, что с эффектом Рашмора, спрятанным под капотом автолета, спорить было бесполезно.

— Ладно, я передаю тебе контроль, — сказал он с максимально возможным презрением. — Раз уж ты такая правильная. Тебе лишь бы испортить мне настроение. И ты всегда это делаешь, когда я… немного слаб.

Пит переполз на заднее сиденье и повалился набок. В тот же миг машина, помигивая сигнальными огнями, поднялась над мостовой и понеслась по ночному небу. О боже, как плохо он себя чувствовал. Боль в голове казалась просто невыносимой. Мыслями он снова вернулся к Игре.

Почему она закончилась так неудачно? Во всем виноват этот клоун Сильванус Паникер — его свояк, или, вернее, бывший свояк. Вот именно, сказал себе Пит. Это надо запомнить. Я больше не женат на Фрейе. Отныне мы потеряны друг для друга, и наш брак развалился на части. При следующей встрече она будет женой Клема Выгоды, а я останусь холостяком, если не наберу трех положенных очков. Однако я их наберу, пообещал он себе. И когда стрелка волчка остановится на тройке, им придется найти для меня жену в другой группе. В нашей я уже опробовал всех женщин.

Машина мирно гудела, пролетая над огромными необитаемыми городами и пустынными регионами Калифорнии.

— Ты только подумай, — пожаловался он автолету. — Я был женат на каждой женщине в нашей группе, и мне ни разу не повезло. Неужели это судьба?

— Возможно, — ответила машина.

— Но даже если это так, то я тут ни при чем. Во всем виноваты «красные» китайцы. О-о, как я их ненавижу!

Он лег на спину и посмотрел на звезды, сиявшие в небе над прозрачным куполом машины.

— А вот тебя я люблю. Я привык к тебе за эти годы. Как хорошо, что ты не стареешь.

Он почувствовал, как к глазам подступили слезы.

— Ты ведь никогда не покинешь меня, правда?

— Все будет зависеть от профилактических ремонтов, которые вы пока добросовестно выполняете.

— Интересно, какую женщину они для меня подберут…

— Мне тоже интересно, — отозвалась машина.

Его «Милой Голубой Лисе» придется войти в контакт с одной из ближайших групп. Но с какой именно? Скорее всего, со «Страшилой Особенным». Эта группа, собиравшаяся в Лас-Вегасе, состояла из боссов Невады, Юты и Айдахо. Закрыв глаза, Пит попытался вспомнить, как выглядели женщины «Страшилы Особенного».

Когда прилечу домой в Беркли, сказал себе Пит, я просмотрю их альбомы… И тут он вспомнил об ужасной потере. Он не мог вернуться в Беркли. В последней Игре он продул этот город Уолту Ремингтону. Тот обыграл его, разоблачив блеф на тридцать шестом квадрате. Вот почему эта ночь была такой плохой.

— Измени курс, — хрипло приказал он автопилоту.

К его владениям относилось почти все Взморье у залива Сан-Франциско. Пит мог остановиться в одном из прибрежных городов.

— Летим в Сан-Рафел, — сказал он и, сев прямо на заднем сиденье, потер вспотевший лоб дрожащими пальцами.

* * *

— Миссис Выгода? — окликнул ее мужской голос.

Стоя перед зеркалом, Фрейя поправляла свои короткие белокурые волосы. Поглощенная этим занятием, она не стала оглядываться — тем более что этот голос принадлежал противному Биллу Нытику.

— Может быть, поедем домой? — спросил мужчина.

Фрейя вдруг поняла, что с ней говорил ее новый муж.

— Ты вообще собираешься подчиняться правилам?

Клем Выгода, подумала она, большой и скучный мужчина, с голубыми глазами, похожими на треснувшее стекло, которое попытались склеить, но сделали работу неудачно и криво. Ее новый муж прошел через игровой зал и приблизился к ней. Наверное, она нравилась ему. Иначе зачем бы он взял ее в жены? Но это ненадолго, подумала Фрейя. Если только наш брак не принесет удачу.

Она продолжала расчесывать волосы, не обращая внимания на Клема. А что, мелькнула в ее голове прагматическая мысль, для женщины стасорокалетнего возраста я выгляжу довольно неплохо. Хотя, конечно, в этом нет моей заслуги… От нас тут ничего не зависело. Все мы сохранились — буквально все — благодаря отсутствию, а не наличию какого-то особого качества. Каждому из них в зрелом возрасте удалили хайнсову железу, и это замедлило процесс физиологического старения.

— Ты нравишься мне, Фрейя, — прошептал ей Клем. — От тебя веет утренней свежестью. И очень жаль, что ты так демонстративно показываешь мне свое пренебрежение.

Однако он не выглядел огорченным. Таких увальней, как Клем Выгода, просто невозможно было огорчить.

— Давай поедем куда-нибудь, — продолжил он. — Мне не терпится узнать, насколько мы удачливы друг с другом…

Он замолчал, потому что в комнату вполз вуг. Джин Бирюза накинула на плечи плащ и тяжело вздохнула.

— Смотрите, он хочет казаться дружелюбным. Эти твари такие притворщики.

Она брезгливо отодвинулась от незваного гостя, и ее муж, Джек Бирюза, раздраженно посмотрел на групповой вуготык.

— Я пихну его пару раз, и он уйдет.

— Нет, — возразила Фрейя. — Лучше его не раздражать.

— Она права, — подходя к столику с напитками, сказал Сильванус Паникер. — Просто плесни на него немного содовой.

Он захихикал, смешивая для себя последний подорожный коктейль. Вуг направился к Клему Выгоде.

Вот тебе и пара, подумала Фрейя. Может быть, ты поедешь куда-нибудь с ним, а не со мной? Однако это не входило в планы Клема. Никто из них не общался с бывшими врагами Земли. Любые отношения с ними считались предосудительными, несмотря на усилия титанийцев заживить те старые раны, которые нанесла неприязнь военного времени. Эти существа относились к кремниевой, а не к углеродной форме жизни, и катализатором их медлительного метаболического цикла являлся метан, а не кислород. В сексуальном отношении они были бисексуалами — хотя, конечно, в собственном и чужеродном стиле.

— Ткни его покрепче, — сказал Билл Нытик, обращаясь к Джеку Бирюзе.