class="p1">Тот поворошил вуготыком густую желеобразную цитоплазму.
— Иди домой, — произнес он суровым тоном, а затем с усмешкой повернулся к Биллу. — А может, позабавимся с ним? Давайте втянем его в беседу. Эй, вугеныш! Как насчет того, чтобы сделать с нами болтай-болтай?
В тот же миг к ним пришла мысль титанийца, телепатированная всем людям, находившимся в зале:
— Вы хотите сообщить о чьей-то беременности? Если это так, то наши медицинские службы предоставят вам любую помощь, и мы советуем…
— Слушай, вугеныш, — прервал его Билл Нытик. — Если бы нам так повезло, мы сохранили бы это в тайне. Я говорю с тобой из-за полной невезухи. Тут и придурку было бы ясно. Неужели ты ничего не понимаешь?
— Он понимает, — сказал Сильванус Паникер. — Просто ему не хочется это признавать.
— Давно пора поставить вугов перед фактом, — сказал Джек Бирюза. — Пусть знают, что они не нравятся нам. А этот жучара — особенно!
Он повернулся к жене:
— Пошли. Летим домой.
Он нетерпеливо потянул Джин за руку. Остальные члены группы последовали их примеру и, покинув зал, спустились по ступеням крыльца к припаркованным машинам. Фрейя осталась одна в компании пришельца.
— В нашей группе нет беременных, — сказала она вугу, отвечая на его безмолвный вопрос.
— Это печально, — телепатировало существо.
— Но скоро все изменится, — заверила его Фрейя. — Я знаю, кто-нибудь из нас добьется удачи.
— Почему ваша группа так враждебна к нам? — спросил вуг.
— Потому что мы виним вас в нашей стерильности, — ответила Фрейя. — Вы это сами знаете.
А больше всех на вас злится Билл Нытик, подумала она. Ведущий нашей группы.
— Но это результат воздействия вашего оружия, — возразил вуг.
— Не нашего, а «красных» китайцев!
Очевидно, пришелец не уловил особой разницы.
— В любом случае мы делаем все возможное для улучшения…
— Я не хочу обсуждать эту тему, — сказала Фрейя. — Пожалуйста.
— Позвольте нам помочь, — телепатировал вуг.
— Да пошел ты к черту! — крикнула она и, выбежав из зала, спустилась по ступеням к своей машине.
Прохлада темной ночи вернула ей самообладание. Фрейя сделала вдох полной грудью и посмотрела на звезды, наслаждаясь свежестью воздуха и чистыми запахами Кармела. Она подошла к машине и сказала:
— Открой. Пусти меня в салон.
— Да, миссис Сад.
Дверь автолета открылась.
— Я больше не миссис Сад. Называй меня теперь миссис Выгода. — Она села на водительское место и раздраженно добавила: — Постарайся запомнить это раз и навсегда.
— Да, миссис Выгода.
Фрейя повернула ключ зажигания, и мотор завелся.
— А Пит уже улетел?
Она осмотрела темную улицу. Его машины не было.
— Да, наверное, улетел.
Ее охватила печаль. Как было бы чудесно в этот поздний час посидеть с ним под звездами, болтая о том и сем. Они могли бы по-прежнему оставаться супружеской парой…
Чертова Игра, подумала она. Будь прокляты эти правила и постоянное невезение. Неужели оно всегда будет преследовать нас? Мы меченая раса. Она поднесла к уху ручные часы, и те пропищали тоненьким фальцетом:
— Два пятнадцать ночи, миссис Сад.
— Миссис Выгода, — с досадой поправила она.
— Два пятнадцать, миссис Выгода.
Интересно, сколько людей сейчас живет на Земле, подумала Фрейя. Миллион? Или два? И сколько групп играют в Игру? Наверное, не больше нескольких сотен тысяч. Ежегодно несчастные случаи уносят людские жизни, и популяция невосполнимо уменьшается…
Она рефлекторно открыла отделение для перчаток и нащупала пакетик с пластинками тестовой жвачки. На обертке был нарисован кролик. Фрейя положила пластинку в рот и не спеша пожевала ее. Включив яркое освещение салона, она снова взглянула на наклейку. Бедное животное, подумалось ей. Напоминание о тех временах (которые она, кстати, не застала), когда каждый тест на беременность стоил жизни какому-то кролику. Вытащив изо рта комочек жевательной резинки, она осмотрела его. Цвет был белым, а не зеленым. Это означало отсутствие беременности. Фрейя бросила жвачку в мусоропровод машины, и комочек мгновенно превратился в пепел.
Черт, с печалью подумала она. Как будто я могла надеяться на что-то другое.
Машина поднялась над землей и полетела к ее дому в Лос-Анджелесе.
Еще слишком рано судить об их «удаче» с Гленом, размышляла Фрейя. Конечно, это развлечет ее немного. Неделю или две, а там, возможно, случится что-нибудь новое. Но бедный Пит! Если он не наберет трех очков, его не допустят к Игре. Может быть, слетать к нему на Взморье? Взглянуть, как он там устроился? Хотя Пит снова будет взвинченным и невыносимым. Какой же зловещей и неприятной оказалась эта ночь. Впрочем, никакие правила и законы не запрещают нам встречаться вне Игры. Игра игрой, но в жизни имеется и кое-что другое…
Это ни к чему не приведет, призналась она себе. У нас с ним не было удачи. У Пита и у меня. Несмотря на наши чувства друг к другу.
Приемник в машине внезапно ожил, и она услышала глобальное обращение канадской группы в Онтарио. Его передавали на всех частотах в режиме экстренного вызова.
— Это «Книжный шалаш у груши», — ликующе возвестил взволнованный мужчина. — Прошлым вечером в 22:00 к нам пришла удача! Одна из женщин нашей группы — миссис Дон Палмер — решила пожевать резинку с кроликом… на всякий случай, без надежды на успех… И вдруг…
Фрейя торопливо выключила приемник.
* * *
Войдя в дом и поднявшись в неосвещенную, давно покинутую квартиру в Сан-Рафеле, Пит Сад сразу же направился к аптечке в ванной комнате. Ему требовалось какое-нибудь подходящее лекарство.
— Иначе я просто не усну, — прошептал он себе под нос. — Старая история с бессонницей. Может быть, принять дремозекс?
С некоторых пор на него действовали только три таблетки по двадцать пять миллиграмм — он пользовался ими слишком долго и слишком часто.
— Мне бы что-нибудь посильнее. Можно проглотить фенобарбитал, но после него весь следующий день придется отваляться в постели. А если скополамин гидробромид? Да! Его я и попробую.
Впрочем, имеются и другие сильные лекарства, подумал он. Например, эмфитал. Три таблетки, и я больше никогда не проснусь. Но дело не в дозе и не в силе препарата. Ведь если я…
Он высыпал таблетки на ладонь и задумчиво посмотрел на свое отражение в зеркале.
— Никто обо мне не всплакнет. Никто не вмешается…
— Мистер Сад, — сказала аптечка, — я должна связаться с доктором Туктуком из Солт-Лейк-Сити. Ваше состояние внушает серьезные опасения.
— У меня нет никакого состояния, — быстро ответил Пит.
Он торопливо высыпал таблетки эмфитала обратно в пузырек.
— Видишь? Это просто мимолетная слабость. Безобидный жест протеста.
До чего же я дошел, подумал Пит. Мне приходится умолять эффект Рашмора своей аптечки — бессердечного шкафчика-инквизитора.
— Пусть это останется между нами, — произнес
