Королевство слепых - Джордж Оливер Смит

^{© George O. Smith — «The Kingdom of the Blind», 1947}

Доктор Поллард, психолог, выглядел озадаченным.

— Такое случалось и раньше, — заметил он.

— Слишком часто, — сказал директор лаборатории.

Доктор Поллард кивнул в знак молчаливого согласия. Он повернулся лицом к хорошо одетому мужчине, развалившемуся в кресле перед ним, и спросил:

— Вы никогда не слышали о Джеймсе Форресте Кэрролле?

— Нет, — ответил тот.

— Но вы и есть Джеймс Форрест Кэрролл.

— Нет.

Директор лаборатории пожал плечами.

— Ничего не понимаю, — сказал он. — Могу ли я что-нибудь сделать?

— Вы ничего не можете сделать, Мэйджорс. Как и в случае с другими пациентами, у этого пациента почти полная амнезия. Память полностью отшибло. Даже привычная речь ограничена гортанными односложными звуками и мычанием.

Джон Мэйджорс покачал головой, отчасти из жалости, отчасти из-за того, что случилось такое несчастье.

— Он был прекрасным человеком.

— Если всё пойдёт по обычной схеме, он никогда больше не будет выдающимся человеком, — продолжил доктор Поллард. — Уровень интеллекта снизился со ста восьмидесяти до примерно семидесяти. Это тяжело принять — для его друзей и коллег, конечно. Он будет одинок в этом мире, пока мы не сможем подтянуть его знания до того низкого уровня интеллекта, который у него есть сейчас. Ему придётся завести новых друзей, потому что старые покажутся ему скучными, и он не поймёт их. Его семья…

— Семьи нет.

— Никого? Такой здоровый экземпляр, как Кэрролл, в тридцать три года? Ни жены, ни подружки, ни ребёнка? Вообще никаких родственников?

— Только дяди и кузены, — вздохнул Джон Мэйджорс.

Психолог покачал головой.

— Друзья из женщин?

— Несколько, но недостаточно близких.

— Может быть, дело в этом? — задумался психолог.

Затем он сам ответил на свой вопрос, заявив, что в других случаях тоже не было супругов или близких родственников.

— Я собираюсь отказаться от изучения излучения Лоусона, — серьёзно сказал Мэйджорс. — За последние пять лет у меня заболели четыре лучших специалиста. Этот недуг, похоже, протекает по определённому сценарию. Насколько я знаю, такого не случается с людьми, которые занимаются другой работой. Только с теми, кто является верхушкой лаборатории Лоусона.

— Возможно, это просто разочарование, — предположил доктор Поллард. — Я понимаю, что излучение Лоусона сейчас изучено примерно так же хорошо, как и тогда, когда оно было открыто около тридцати лет назад.

— Почти, — устало улыбнулся Мэйджорс. — Однако вы не хуже меня знаете, что люди, поступающие на работу в лабораторию Лоусона, проходят тщательную проверку, чтобы убедиться, что разочарование не сведёт их с ума. Исследования — это изучение разочарований, а большинство учёных разочаровываются из-за постоянной невозможности получить что-то, не отдав за это что-то другое.

— Возможно, мне следует проверять их каждые шесть месяцев, а не каждый год, — предположил психолог.

— Хорошая идея, если это можно сделать, не вызывая у них излишних фобий.

— Я понимаю, что вы имеете в виду.

Мэйджорс взял с вешалки свою шляпу и вышел из кабинета врача. Поллард снова обратился к мужчине в кресле.

— Вы Джеймс Форрест Кэрролл.

— Нет.

— У меня есть доказательства.

— Нет.

— Снимите рубашку.

— Нет.

Это ни к чему не привело. Должен был быть вопрос, на который нельзя было ответить односложно.

— Вы снимите рубашку или мне сделать это силой?

— Ни то, ни другое!

Уже прогресс — с технической точки зрения.

— Почему вы отказываете мне в праве подтвердить вашу личность?

На это не последовало никакого ответа.

— Вы отрицаете моё право, потому что знаете, что у вас на груди, под мышкой, вытатуированы ваше имя, группа крови, дата рождения и номер в научном реестре.

— Нет.

— Да, и я знаю это, потому что видел татуировку.

— Нет.

— Вы не можете отрицать, что вас опознали по другим признакам. Рисунок сетчатки глаза, антропометрические данные, отпечатки пальцев, структура волос на голове?

— Нет.

— Я так и думал, что нет, — торжествующе произнёс доктор. — Теперь поймите, Кэрролл. Я пытаюсь вам помочь. Вы замечательный человек…

— Нет.

Это не проявление скромности, а повторение основного отрицательного ответа.

— Вы сейчас такой и были таким. Вы снова станете таким, когда перестанете бороться со мной и попытаетесь помочь. Почему вы хотите бороться со мной?

Кэрролл беспокойно заёрзал на стуле.

— Боль, — сказал он дрожащим от страха голосом.

— Где эта боль? — мягко спросил доктор.

— По всему телу.

Доктор задумался над этим. Снова та же картина — психотическое отрицание идентичности и страх боли при смутно осознаваемой идее возвращения. Поллард обратился к листам с записями, лежавшим на его столе. Джеймс Форрест Кэрролл был блестящим теоретиком и превосходным практиком.

В свои тридцать три года он обладал прекрасным здоровьем, получал удовольствие от жизни и был примерно таким же стабильным, как любой физик из длинного списка учёных и техников Солнечной системы.

Вчера он был блистателен — работал над проблемой, которая ставила в тупик техников на протяжении тридцати лет. Сегодня он уже не блистал, отрицая свою гениальность злостным отказом помочь. Очевидно, он ничего не помнил о своей работе.

— Вы знаете, что такое излучение Лоусона?

— Нет, — последовал мгновенный ответ, по его лицу пробежала лёгкая гримаса боли.

— Вы не хотите вспоминать, потому что думаете, что вам придётся вернуться в лабораторию Лоусона?

— Я… не знаю этого… — запинаясь, пробормотал Джеймс Форрест Кэрролл. Это была очевидная ложь.

— Если я пообещаю, что вас никогда не будут об этом спрашивать?

— Нет, — смущённо ответил Кэрролл.

Затем, впервые проявив настоящую сообразительность с тех пор, как его спотыкающееся тело подобрала терранская полиция, Кэрролл добавил: — Вы не можете помешать мне думать об этом.

— Значит, всё-таки знаете?

Кэрролл мгновенно вновь закрылся.

— Нет, — угрюмо ответил он.

Доктор Поллард кивнул.

— Завтра? — спросил он.

— Почему?

Поллард знал, что его желание помочь Кэрроллу останется без ответа. Кэрролл не хотел, чтобы ему помогали. Но были и другие способы.

— Потому что я должен выполнять свою работу, иначе меня уволят, — сказал Поллард. — Вы должны позволить мне, по крайней мере, попытаться. Вы позволите?

— Я — да.

— Хорошо. Никто не узнает, что я не очень стараюсь. Но мы сделаем так, чтобы это выглядело хорошо?

— Да.

— Вы знаете, где ваш дом? — спросил Поллард, мысленно скрестив пальцы.

— Нет.

Поллард вздохнул.

— Тогда вы останетесь здесь. Мисс Фаррагут покажет вам тихую комнату, где вы сможете поспать. Завтра мы найдём ваш дом по документам. Тогда вы сможете пойти домой.

Поллард вышел. Он знал, что Кэрролл не уйдёт — не