Юрий Нестеренко - В двух шагах от моря

Джордж Райт

В двух шагах от моря

Живые:

Джордж Робинсон, в прошлом -- хозяин дома, 53 года

Магда, его жена, 48 лет

Эдвард, его брат, 43 года

Дэвид Норфилд, кузен Джорджа, 45 лет

Томас Хорсмэн, в прошлом -- друг Джорджа, 51 год

Арнольд Робинсон, сын Джорджа и Магды, 22 года

Тони, сын Баффитов, 19 лет

Элис Робинсон, дочь Магды, 16 лет

Мертвые:

Дэниэл Робинсон, близнец Эдварда

Памелла Робинсон, жена Эдварда

Мелисса Баффит, младшая сестра Магды

Ричард Баффит, ее муж

Энн Хорсмэн, жена Томаса

Клэр, кухарка

-- Все-таки карты -- величайшее изобретение человечества, -- заметил Эдвард, перетасовывая колоду. -- Шахматы наскучили нам уже на третий год.

-- Еще бы они тебе не наскучили, раз ты мне все время проигрывал, -усмехнулся Дэвид. Он не принимал участия в игре, а сидел в кресле-качалке в углу, перелистывая "Америка иллюстрэйтед" за 2005 год. Еще несколько журналов лежало у него на коленях.

-- Неправда! -- возмутился Эдвард. -- Я выиграл у тебя 30 партий!

-- 29, -- невозмутимо уточнил Дэвид. -- Свел вничью 42 и проиграл 356. Так что тебе только и оставалось, что тешить свое самолюбие с беднягой Томасом, хуже которого играет, кажется, только Джордж, до сих пор вряд ли отличающий коня от слона.

-- Уймись, Дэйв, -- брюзгливо посоветовал Джордж, рассматривая свои карты. -- Мы все знаем, какой ты мистер Умник, но двадцать лет назад это не слишком бы тебе помогло, если бы не я. Вы, парни с гарвардскими дипломами, и тогда были непрочь посмеяться над провинциальными тугодумами вроде старины Джорджа. Как же, холодная война окончена! Америка осталась единственной сверхдержавой! Мир во всем мире! Только параноик станет зарывать деньги в землю!

-- Что старое вспоминать, -- миролюбиво произнесла Магда. Хотя она уже двадцать лет как вынуждена была бросить курить, в голосе ее так и осталась легкая хрипотца, которая кое-кому нравилась, а иных -- в частности, Дэвида -- безумно раздражала.

-- Признаю, что тогда я действительно недооценил степень человеческой глупости, -- ответил он. -- Мне следовало помнить, что на планете, населенной идиотами, именно идиотские поступки и оказываются самыми разумными.

-- А что мы должны были делать? -- воскликнул Эдвард, эмоционально взмахивая своими картами. -- Молча смотреть, как эти красные китайские ублюдки хапают Тайвань?

-- Если тебя интересует, что должны были делать _мы_, -- Дэвид подчеркнул последнее слово, -- то, полагаю, именно то, что мы и сделали: собраться в доме у Джорджа. А если тебя интересует, что должно было делать правительство Соединенных Штатов, то, во-первых, еще в девяностых не давать Китаю режима наибольшего благоприятствования в торговле, а во-вторых, никак не позже две тысячи шестого выгнать к черту из ЦРУ тех болванов, что недооценили китайский ядерный потенциал.

-- Джентльмены, -- напомнил Томас, включая, вероятно, в это понятие и Магду, -- вы будете играть?

-- Твоя ставка, Том, -- откликнулся Джордж.

-- Я ставлю Питсбург.

-- Прям сразу Питсбург? -- Джордж еще раз внимательно осмотрел свои карты, словно надеясь, что они от этого станут лучше. -- Знаешь, я, пожалуй, пас.

-- Сент-Питерсберг, -- объявила свою ставку Магда.

-- Э, эй! -- возмутился Томас. -- Какой еще Сент-Питерсберг? Там жителей чуть ли не вдвое меньше!

-- Зато он на юге, во Флориде, прямо на море, -- непреклонно возразила Магда. -- Не то что твой вонючий Питсбург, где летом не продохнуть от дыма. И потом... там прошел наш медовый месяц с Джорджем.

-- А наш медовый месяц с тобой прошел здесь, -- ядовито ответил Томас. -- И что из этого?

-- Том, я бы попросил... -- досадливо поморщился Джордж.

-- Ладно, -- перебила Магда, решив не развивать эту щекотливую тему, -Сент-Питерсберг вместе с Тампой, ты доволен?

-- С какой это стати ты разбрасываешься чужой собственностью? -взвился Эдвард. -- Тампа -- моя!

-- С каких это пор она твоя? -- накинулась на него Магда.

-- С тех пор, как я ее выиграл! Два или три месяца назад!

-- Да, но я ее у тебя выменяла обратно! На два города в Колорадо!

-- На кой мне сдалось твое Колорадо? Пыль, жара, духота... Никогда не любил западных штатов.

-- Уж не знаю, что ты там любил, а Тампа моя! Где наши записи?

-- Вот, пожалуйста! -- Эдвард зашуршал страницами замусоленного атласа. -- Видишь, против Тампы написано -- "Эд"!

-- Жулик, ты тайком исправил! Джордж, скажи ему, что Тампа моя!

-- Понятия не имею, чья Тампа, -- страдальчески поморщился Джордж. -- И вообще, прекратите орать. Голова от вас раскалывается.

-- Нет, это нельзя так оставлять, -- кипятилась Магда. -- Если каждый станет жульничать...

-- То ровным счетом ничего не изменится, -- перебил их Дэвид. Магда невольно поперхнулась и уставилась на него. Эдвард тоже повернул голову.

-- Вы на себя-то посмотрите, -- продолжал Дэвид все тем же спокойным тоном. -- Готовы в глотку друг другу вцепиться, выясняя, кто у кого украл город, где лучше климат и больше жителей... Климат сейчас везде одинаковый, и число жителей тоже. Но самое смешное, что вы, похоже, уже всерьез вообразили себя собственниками этих радиоактивных развалин.

-- Ннуу... -- протянул Джордж.

-- Я иногда думаю, -- Дэвид не обратил на него внимания, -- жив ли еще Президент. Тогда ему было 57, сейчас, значит, 77... вполне мог дожить. Уж он-то наверняка сидел в бункере еще тогда, когда наши самолеты атаковали китайские силы вторжения в Тайваньском проливе. И вполне возможно, что он сейчас занимается тем же, что и вы. Кучка старых маразматиков в выцветших мундирах сидит над стратегической картой и играет на куски Америки... Надо признать, юридически у них для этого чуть-чуть больше оснований, чем у вас. Но фактически это, разумеется, точно такая же чушь. У них теперь не больше вашего шансов властвовать над этими городами -- или хотя бы просто увидеть их.

-- Ну, Дэйв, надо же нам чем-то заниматься, -- сформулировал наконец свою мысль Джордж.

-- Стоило спасать жизнь, чтобы тратить ее на игру в карты и грызню из-за несуществующих городов?

-- Можно подумать, то, чем занимаешься ты, умнее! -- перешла в наступление Магда. -- Сидишь тут, листаешь старые журнальчики...

-- Ты прекрасно знаешь, что я пишу монографию о последнем периоде американской истории, -- неприязненно ответил Дэвид.

-- Ну и кому она на хрен нужна, эта твоя монография? Через десять лет, если доживешь, сам же ей подотрешься.

"Сука, -- устало подумал Дэвид. -- Старая жирная развратная корова. Боже, до чего же у нее мерзкий голос. "

-- Видишь ли, Магда, -- ровно сказал он, -- для всякого мыслящего существа научная и творческая деятельность самоценны. Но, поскольку ты не относишься к мыслящим существам, тебе этого не понять.