хоббита.
— Давай на дерево!
— Нет! Они залезут! Давай — сюда!!!
Саурон и Келебримбор юркнули в узкую расщелину в скале. Хоббит был мелкий, эльф стройный. А вот орки только лапы сували, но выковырить добычу из дырки не могли. Правда умудрились цепануть эльфийские ножны. Келебримбор трясущимися руками с трудом извернулся и расстегнул ремень. Ему осталось лишь горестно наблюдать сквозь дырку, как орки решают, кому достанется его прекрасный мифриловый меч и отковыривают с гарды сапфиры.
— Ну ладно ты, но почему они меня не узнают? Ладно изенгардские. Но эти! Эти ж из гарнизона Дол Гулдура! Наши, мордорские! Они меня полюбас в Барад-Дуре видели!
— Спешу тебя огорчить. Вы, остроухие, для них все на одно лицо. Это я будучи орком понял. Только по ушам торчком тебя и распознавал, — эльф пощупал свои острые уши и оскорбленно надулся.
Саурон продолжил:
— А остальные просто знают приказ: эльф в Лугбурзе один, и жрать его запрещено. Иначе властелин сам всех сожрёт и изнасилует.
Орки расположились на полянке и неотрывно следили за дырой. Долго ли, коротко ли, но один из них что-то сказал коллеге. На что тот встал и ушёл.
— Смотри. Он, скорее всего, пошёл за подмогой или сменщиком.
Келебримбор бесшумно поправил колчан. Саурон по этому жесту догадался о намерении нолдо и схватил его за руку.
— Тьелпэ! Нет! Я лучше буду вечно брить лапы, как Мелькор завещал, чем увижу, как тебя потрошат! — огненные очи тревожно замигали в темноте.
— Это наш последний шанс, Майрон. Пока орк один. Скоро тут будет целый отряд стражников.
Дождавшись, когда отваливший орк отойдёт подальше, эльда вылез из дыры. Оставшийся гад, офигевший от такого наглёжного пассажа, встал. Келебримбор одним движением достал лук. Орк побежал, вытаскивая из ножен ятаган. Эльф зарядил стрелу. Изначально неудобное и малое для стрельбы расстояние стремительно сокращалось. «Не успеет взвести!» — зажмурился в норке хоббит. Секунда. Тонкий звон тетивы. Что-то рухнуло на землю. Открыв глаза Саурон увидел, что это, к счастью, тушка орка. Он быстро вылез из укрытия.
— Валим!!! — сказали друг другу Саурон и Келебримбор слово, ставшее за последние пару дней их любимым.
Пока эльф и хоббит бежали по оврагам да ныкались по кустам, времечко-то и пролетело. Лес кончился, и они шли по заснеженному полю. В лунном свете серебрилось бликами до самого горизонта покрывало снега.
— Осталось два часа… — отчаянно сломал Саурон палочку-стрелочку лунных часов, которые он начертил на снегу.
И тут небеса ещё подкинули проблем. В прямом смысле. В облаках мелькнула парящая тень. И это был совсем не Дедушка Мороз с подарками на летающих санях и даже не Трандуил на оленях. Следом послышался вытряхивающий душу вой-визг.
— Пендальфский… нет лучше уж просто: Ебан-тушкан! ТОЛЬКО НЕ НАЗГУЛЫ!!! Кольцо-то не работает! — Келебримбор с Сауроном бросились обратно к лесу.
Летающий змей стремительно спикировал, встал перед ними и распахнул кожистые крыла, закрывая путь к побегу. Но чёрных назгульских тряпочек на нем не было…
Клыкастая змеюка обошла по кругу застывших на месте бегунов. Понюхала хоббита, но жрать не торопилась.
— Да это же Карлык! — Саурон вдруг разулыбался, узнав своего личного крылана. Он ласково погладил питомца по мокрому носу, а тот в удовольствии прикрыл ядовито-жёлтые глаза. — Ястреб мой кожаный, один только ты меня сразу и признал! — хоббит обнял зверюшку за шею и прижал лицо к ее морде. В огненных глазами майа заблестели умилительно благодарные слезинки.
— Не время сопли разводить, погнали!
С этими словами Келебримбор закинул коротышку на зверюгу, быстро залез сам, и верный змей стрелой ринулся к Мордору, едва не задевая крылом вардовские созвездия.
Не прошло и получаса, как Карлык приземлился возле входа в Огненные Палаты. Быстро спешившись, Келебримбор и Саурон помчались как в жопу жаленные мимо взмывающих лавовых струй к Расщелине Судьбы.
Хоббит встал на самый край. Келебримбор в торможении проскользил по гладким плитам и чуть вместе с майа не рухнул в лаву.
— Давай! Бросай его! Что же ты медлишь?! — орал эльф не своим голосом.
Саурон снял с пальца кольцо и…
надел обратно.
— Знаешь, а вообще-то быть хоббитом неплохо, — задумчиво произнес он.
— Майрон, пять минут… — нолдо испугался.
— Мелкие, неприметные…
— Минута! — умолял эльф.
— Можно коварствовать и захватывать мир исподтишка, никто и не заметит.
— Майрон, неееет!!!
Хоббит медленно развернулся к разочарованному и осевшему на камни нолдо. В пламенных глазах его полыхали коварные да весёлые огоньки. Полурослик гадко рассмеялся. Келебримбору поплохело, а по коже вообще от этого злобного смеха побежал мороз.
— Ты бы видел свою рожу! — вдруг смешливо и по-доброму улыбнулся коротыш. — Да ладно, я пошутил!
Саурон размахнулся и со всей дури запустил через плечо Единое в расщелину Судьбы. Колечко попрыгало по лаве, как камень-лягушка, и исчезло в огненном мареве.
Фигурку хоббита подбросило вверх, завертело, пронзило огненными лучами и разодрало на клочки. Келебримбор сколько мог смотрел на происходящее, прикрыв рукой лицо. Но все же ему пришлось зажмурится — свет стал невыносимо ярким. А через две секунды на него кто-то рухнул. Нолдо посмотрел на существо в своих объятиях и увидел, наконец-то, того самого Саурона, на чьи золотистые глазки да симпатичную жопу он повелся ещё в Эрегионе.
— Я люблю тебя, Тьелпэ. Каким бы упёртым засранцем ты ни был, — счастливо выдал Владыка Мордора и обнял нолдо.
— И я люблю тебя, Майрон. В кого бы ты не превращался. Но уж лучше будь собой — мерзким трудоголиком.
На часах Барад-Дура в этот миг пробило полночь. Наступил Новый год. А Келебримбор и Саурон потащились, наконец-то, в башню, по дороге валяя друг друга в сугробах из вулканического пепла и кидая в друг друга из него же снежки. Эээ… пепелки?
Уже в покоях, отвлекаясь от страстных поцелуев, майа вдруг сказал, нежно проведя рукой по лицу эльфа:
— Тьелпэ, я все понял. И осознал свои ошибки. Обещаю весь год никого не убивать, не пытать и не обманывать. Работаем теперь только по будням и не до усрачки. Но это потом. А завтра же мы с тобой уезжаем в Нурн. Поучишь меня кататься на коньках.
Келебримбор счастливо и ласково прижал к себе майа. И зря. Лучше бы, чем после обнимах сразу тащить его в постель, поинтересовался бы, чё это он там понял и осознал.
А понял Саурон вот что:
«О, да! Я буду вести себя хорошо. Просто замечательно! Так хорошо, что даже зануда Элронд не докопается! А через год тоже запрошу новогоднее желание. И, надеюсь, у Келебришки сиськи будут больше, чем мои. А колечек-то волшебных, всевластных, у нас
