- Я хочу то, второе кольцо, - настаивал Личеас. - Как символ моей власти.
Спархок с удивлением взглянул на него.
- Какой еще власти? - грубовато поинтересовался он. - Кольцо принадлежит королеве Элане, и если кто-либо другой посягнет на владение им, то этот человек будет иметь дело со мной.
Вдруг Спархок почувствовал слабое покалывание на теле. Казалось, что огни свечей в золотых канделябрах заколебались, и задрапированная голубым Палата Совета потемнела. Не теряя ни одного мгновения Спархок затаил дыхание и, бормоча на языке стириков, принялся плести защищающее заклинание, обводя при этом взглядом лица сидящих за столом, пытаясь найти источник этой не слишком удачной попытки враждебной магии. Когда заклинание было соткано, он заметил, что Энниас слегка вздрогнул. Спархок улыбнулся.
- Теперь, - решительно сказал он, - перейдем к делу. Мне хотелось бы знать, что же в действительности произошло с королем Алдреасом?
Граф Лэндийский вздохнул.
- Падучая, сэр Спархок, - печально ответил он. - Припадки начались несколько месяцев назад и со временем все учащались. Король слабел и в конце концов... - Граф склонил голову.
- Но у него не было падучей, когда я покидал Симмур.
- Все началось неожиданно, - холодно сказал Энниас.
- Предположим, что так. Но ходят слухи, что и Королеву постигла та же горькая участь?
Энниас кивнул.
- Не кажется ли вам, - продолжал Спархок, - что все это произошло уж слишком внезапно? В истории королевской семьи не было замечено случаев подобного заболевания. Тем более странно, что болезнь проявилась у короля Алдреаса в сорокалетнем возрасте, а сразу же вслед за этим заболела и его восемнадцатилетняя дочь.
- Я не врач, Спархок, - ответил Первосвященник. - Вы можете задавать подобные вопросы придворным медикам, но я сомневаюсь, что вы докопаетесь до чего либо там, где не смогли разобраться мы.
Спархок что-то неразборчиво промычал и оглядел Палату Совета.
- Я думаю, что это все, что мне необходимо было обговорить с вами. Теперь я хочу видеть Королеву!
- Это невозможно! - взвизгнул Принц-Регент.
- А я вас и не спрашиваю, Личеас, - твердо сказал Рыцарь. - Я возьму это? - спросил он, указывая на пергамент, лежащий на столе перед Первосвященником. Получив документ, Спархок быстро пробежал его глазами. Вот здесь! - воскликнул он, найдя нужное ему место в письме. - "Вам предписывается предстать передо мной сразу же по вашему возвращению в Симмур". По-моему, королевские указы не подлежат обсуждению.
- К чему вы клоните, Спархок? - подозрительно спросил Энниас.
- Я только хочу выполнить волю моей Королевы, Ваша Светлость. Мне приказано предстать перед Королевой, и я не смогу этого не сделать.
- Дверь в Тронный Зал заперта, - снова загнусавил Личеас.
- Не беспокойтесь, Личеас, - Спархок милостиво улыбнулся, - у меня есть свой ключ.
Он потянулся к кармашку на своем серебряном поясе.
- Вы не смеете этого сделать! - визгливо завопил Принц-Регент.
- Поверьте мне - смею.
- Позвольте мне сказать слово, Ваше Высочество? - заговорил Энниас.
- Конечно, Ваша Светлость, - быстро ответил Личеас. - Корона всегда готова выслушать советы церкви.
- Корона? - недоумевающе посмотрел на него Спархок.
- Таков закон, сэр Спархок, - насмешливо сказал Энниас. Принц-Регент говорит за корону, пока Королева недееспособна.
- Но не для меня, - резко отрезал Спархок.
- Вот вам совет церкви, - снова обратился к Личеасу Энниас. - Он состоит в том, что мы до некоторой степени удовлетворим упорные притязания Рыцаря Королевы, и ни у кого не будет возможности обвинить нас потом в невыполнении приказа Королевы и в неучтивости. Более того, Церковь считает необходимым, чтобы Принц-Регент и все остальные члены Совета сопровождали сэра Спархока в Тронный зал. Сэр Спархок искушен в магии, и мы не можем позволить применять свое искусство без предварительной консультации с придворными медиками.
Личеас сделал вид, что обдумывает слова Энниаса.
- Пожалуй, мы поступим именно так, как советуете нам вы, Ваша Светлость, - многозначительно заявил он после некоторой паузы. - Я приказываю вам сопровождать нас, сэр Спархок.
- Приказываете? - усмехнулся Спархок и величественно направился к двери.
Он пропустил вперед барона Гарпарина и толстяка в красном, а затем приблизился к Энниасу.
- Не пытайтесь делать этого снова, Энниас, - сквозь зубы сказал ему Спархок, любезно улыбаясь при этом.
- Что вы имеете в виду? - в голосе Первосвященника послышался испуг.
- Вашу магию. Во-первых, вы - никудышный маг, а потом меня раздражает необходимость тратить силу на противодействие любителю, и, ко всему прочему, служителям церкви запрещается заниматься магией.
- У вас нет никаких доказательств, Спархок.
- А мне и не нужны доказательства, Энниас. Моя клятва Рыцаря Ордена Пандиона будет вполне достаточна для любого, гражданского или церковного, суда. Впрочем, я не собираюсь тратить время на подобные пустяки, но не пытайтесь возобновить когда-либо свои попытки.
Возглавляемые Личеасом члены Совета и Спархок прошли через коридор к широким дверям Тронного Зала. Личеас достал ключ и отпер дверь.
- Что ж, путь свободен, - сказал он Спархоку, - идите и предстаньте перед своей Королевой. Все происходит так, как вы того хотели.
Спархок вынул горящую свечу из серебряного канделябра на стене и вошел в темноту за дверьми. В застоявшемся воздухе Тронного Зала царил холод. Спархок шел вдоль стены, зажигая светильники, в последнюю очередь он зажег канделябры, непосредственно освещавшие трон.
- Вам не нужно так много света, Спархок, - раздался с порога залы раздраженный голос Личеаса.
Спархок не обратил на него ни малейшего внимания. Он протянул руку к кристаллу, в который был заключен трон с сидящей на нем Королевой, и ощутил так хорошо знакомую магию Сефрении. Он медленно поднял глаза и посмотрел на бледное юное лицо Эланы. Обещание, данное им, когда она была еще ребенком, было выполнено. Королева была не просто хороша собой, как многие юные девушки, она была прекрасна. Черты лица ее светились безупречной ясностью линий. Длинные светлые волосы падали на плечи. На ней было королевское одеяние, а на голове сияла тяжелая золотая корона Элении. Тонкие нежные руки Королевы покоились на инкрустированных подлокотниках трона, а глаза ее были закрыты.
Спархок вспомнил, как негодовал он, когда Король Алдреас назначил его наставником инфанты. Но достаточно быстро он понял, что воспитанница его вовсе не легкомысленный и капризный ребенок, а серьезная юная леди с быстрым живым умом и чрезвычайной любознательностью. Когда прошла первая робость, она принялась выпытывать из него подробности всех дворцовых дел и интриг. Так постепенно Элана начала проникать в лабиринты придворной политики. Многие месяцы Спархок и маленькая принцесса провели вместе, и сейчас он вспоминал, как осторожно формировал он ее характер и готовил к судьбе Королевы Элении. Теперь невыносимо тяжело было видеть ее, застывшую между сном и смертью, и он поклялся перевернуть весь мир, лишь бы только снова увидеть улыбку на этих губах. Сквозь щемящую боль в груди Спархока поднимались волны гнева. Ему хотелось крушить все вокруг, если б это только могло вернуть Элану к Жизни!
