- Вы зашли слишком далеко, Спархок!
- Вы имеете в виду, что ничего не разумеете в подобных вещах? Мой Бог, старый девственник. Вы действительно всегда стараетесь оставаться выше этого?
- Как грубо! - воскликнул барон.
- О, это недоступно вашему пониманию, Гарпарин, - иронично заметил Спархок, - насколько мне известно, ваши наклонности лежат совсем в другой области.
В этот момент дверь отворилась, и в проеме показалась прыщеватая физиономия молодого человека с отвислой нижней губой, обрамленная сальными светлыми волосами. Царственную особу в нем выдавала лишь зеленая отороченная горностаем мантия да золотая диадема на голове.
- Вы хотели видеть меня, Энниас? - прогнусавил он.
- Государственное дело, Ваше Высочество, - ответил Энниас. Необходимо, чтобы вы присутствовали при обсуждении события, где замешана государственная измена.
Молодой человек тупо уставился на Первосвященника.
- Это - сэр Спархок, который вероломно нарушил приказ вашего покойного дяди, короля Алдреаса. Ему было приказано выехать на поселение в Рендор и не возвращаться без особого на то королевского разрешения. Одно только его присутствие в Элении выносит ему приговор.
Личеас в испуге отпрянул от стоящего рядом с ним рыцаря в черных доспехах, открыв в изумлении свой бесформенный рот.
- Спархок?! - содрогнулся он.
- Самый настоящий, - подтвердил Спархок. - Однако я боюсь, что наш добрый Первосвященник несколько преувеличивает. Принимая на себя почетную должность Рыцаря Королевы, я обязался защитить ее, когда она окажется в опасности. Эта клятва стоит выше любого приказа, будь то королевский или какой-либо другой. А жизнь королевы сейчас как раз в опасности.
- Это лишь формальная сторона дела, Спархок, - заявил Энниас.
- Мне это известно, но формальные стороны дел - душа закона.
В этот момент в разговор вступил граф Лэндийский.
- Я изучал подобные прецеденты, и сэр Спархок вполне верно процитировал букву закона и полностью следовал ему в своих действиях. Клятва сэра Спархока защищать королеву в данном случае превыше всего.
Принц Личеас обошел вокруг стола.
- Это чистейший абсурд! - заявил он, усаживаясь рядом с Первосвященником. - Она не подвергается никакой опасности. Элана просто больна.
- Королева, - поправил его Спархок.
- Что? - непонимающе взглянул на него новоявленный Принц-Регент.
- Королеву следует называть "Ее Величество" или хотя бы "Королева Элана". В высшей степени неучтиво называть королеву просто по имени. Если формально подходить к этому делу, то, наверное, я не обязан защищать Королеву от неучтивости, как от физической опасности. Я не столь хороший знаток закона, как мой старый друг граф Лэндийский, и, вероятно, здесь потребуется его совет. После чего не исключена возможность того, что я вынужден буду послать вам вызов, Ваше Высочество.
- Вызов? - побледнев переспросил Личеас.
- Что за вздор! - воскликнул Энниас, - ни о каких вызовах и речи быть не может. Спархок просто придумывает оправдания своему поступку. До тех пор пока он не представит Совету письменное доказательство того, что он отозван из ссылки коронованной особой, он подлежит обвинению как государственный преступник. - Улыбка заиграла на тонких губах Первосвященника.
- Наконец-то. Я уже было подумал, что вы никогда об этом не спросите, Энниас, - спокойно ответствовал Спархок.
Он вынул из-за своего широкого пояса свернутый в трубку пергамент, перевязанный голубой лентой. Развязав ее, Спархок развернул пергамент, при этом кроваво-красный камень на его перстне сверкнул в свете факела.
- Кажется, все в порядке, - сказал он, просматривая документ. - Здесь есть и подпись королевы, и ее личная печать. По-моему, здесь достаточно ясно изложены ее указания ко мне. - Он протянул письмо графу Лэндийскому. - Каково будет ваше мнение, граф?
Старик взял пергамент и внимательно изучил его.
- Печать действительно Ее Величества, - подтвердил он, - и подпись ее. Здесь она приказывает сэру Спархоку незамедлительно предстать перед ней сразу же после ее коронации. Это действительно имеющий силу королевский указ.
- Дайте мне взглянуть, - обеспокоенно проговорил Энниас.
Граф Лэндийский положил документ на стол перед ним. Первосвященник с крепко стиснутыми зубами прочитал этот ненавистный ему указ.
- Но на нем нет даже даты! - наконец нашел он к чему придраться.
- Да простит меня Ваша Светлость, - сказал на это граф Лэндийский, закон не требует, чтобы на королевском приказе обязательно стояла дата.
- Как у вас оказался этот документ? - прищурившись спросил Спархока Первосвященник.
- Я получил его уже довольно давно.
- Очевидно, он был написан еще до того, как Королева взошла на трон?..
- Именно так оно и было.
- В таком случае этот приказ недействителен.
Первосвященник взял пергамент в руки так как если бы собирался разорвать его пополам.
- Граф Лэндийский, какое наказание применяется к тому, кто порвет королевский указ? - спокойно спросил Спархок.
- Смерть.
- Я так и думал. Ну что ж, Энниас, смелее, рвите письмо. Я буду более чем счастлив выполнить приговор сам, своими собственными руками, чтобы сэкономить время Королевского Суда и освободить его от утомительных процедур, - Спархок пристально посмотрел на Энниаса.
Мгновение спустя Первосвященник бросил пергамент на стол.
Личеас наблюдал за происходящим с нарастающим чувством досады. Неожиданно он встрепенулся и вступил в разговор.
- Ваше кольцо, сэр Спархок - это знак вашей должности?
- В обычных случаях - да. Но в действительности оно больше, чем знак. Это кольцо и в точности его двойник на пальце у Королевы являются символом связи между ее семьей и моей.
- Дайте его мне.
- Нет уж, увольте.
- Это королевский приказ! - закричал Принц-Регент.
- Нет, это только личная просьба, Личеас. Вы не можете отдавать королевские приказы, потому что вы - не король.
Личеас вопросительно взглянул на Первосвященника, но тот лишь слегка покачал головой. Личеас вспыхнул.
- Принц-Регент только хотел взглянуть на кольцо, - протянул Энниас. Мы искали его близнеца - кольцо короля Алдреаса, но, кажется, оно пропало. Нет ли у вас каких-либо мыслей по поводу его местонахождения?
Спархок развел руками.
- Алдреас носил его, когда я отправился в Киприа. Владельцы обычно никогда не расстаются с этими кольцами, поэтому второе должно было быть на короле, когда он умер.
- Нет, его на нем не было.
- Тогда, возможно, оно у Королевы.
- Насколько нам известно, у нее кольца тоже нет.
- Я хочу то, второе кольцо, - настаивал Личеас. - Как символ моей власти.
