Меня отпустило.
Я ощутила себя безумно уставшей. Ноги не держали.
Я обошла Великую Мэри со спины, села справа от нее по-турецки, уронила руки на колени. И привалилась к ней плечом.
Она была теплой и приятной. Как человек, зачем-то выкрасившийся золотом.
Я закрыла глаза.
* * *
Похоже, я уснула, причем очень крепко, и очнулась от того, что меня схватили за плечо. Я вскочила и едва не упала, меня подхватили.
Подхватил меня Август. Почему-то в полной форме терминатора, только без шлема. Шлем лежал на полу. А чуть поодаль стоял мой брат Крис. Тоже в костюме и тоже без шлема.
– Жива, – сказали они хором.
– Сейчас, – Август полез в карман и вытащил перевязочный пакет.
– Я не ранена, – пробормотала я.
– Ты вся в крови.
– Это фигня. Ты вообще откуда здесь?
– Откуда и ты. Пришел.
Август уже порвал пакет, вытряхнул салфетку и прижал к моей груди. Тут я вспомнила, что сама порезала кожу. Я попыталась отвести его руки, но Август не унимался.
– Август, – негромко позвал Крис.
И глазами показал на статую.
Август уставился на окровавленные ладони Великой Мэри. Потом – на меня.
– И зачем? – тихо спросил он.
– Так надо было, – ненормально беспечным тоном ответила я.
Что-то со мной происходило, мне хотелось смеяться, веселиться, я бы не отказалась даже напиться допьяна. Отходняк после боя. Впервые в жизни. Определенно, я больше не гожусь ни на что. Психика окончательно накрылась медным тазом.
Август протянул руку к моей куртке, которой укрывалась статуя.
– Нет! – закричала я. – Не трогай! Она замерзнет!
– Август, оставь ее. Это отходняк. Бывает. Вызови кого-нибудь с катером, скажи, чтобы прихватили пару твоих шикарных пледов, сдадим девочку врачам, все будет замечательно.
– Ты меня-то не успокаивай. Делла, ты хочешь выйти наружу? К нашим?
– Глупый вопрос. Конечно, хочу. Я хочу есть, пить, я зверски устала. Просто не трогайте Ее руками, и все. Она живая, вы что, не видите? Ей неприятно, когда с Ней как с куском мертвого металла.
Август смотрел на меня очень печально.
– Кстати, я еще в первый раз обратил внимание на этот эффект, – поддержал меня Крис. – Она все время следит за тобой глазами. И явно слышит тебя. И, к слову, теплая. Я заметил, когда талисманы менял.
– Крис, – попросил Август, – надо вывести Деллу. Но мне страшно оставлять статую… Мать Чудес без охраны.
Крис поглядел на него, на меня.
– Сидите здесь, я сейчас парней соберу, вынем ее отсюда. Аккуратно, на брезенте. Или постоянный караул поставим. Вы ждите.
И ушел. Август усадил меня у стены, сам присел на корточки напротив, опустился для надежности на одно колено.
– Делла, то, что с тобой случилось, это не конец жизни.
– Слушай, оставь, а? Конечно, не конец. Я просто сделаю аборт.
– Не надо. Это опасно. Ты можешь остаться бесплодной уже навсегда.
– Чепуха. Если приспичит, решу проблему через суррогатное материнство.
– Делла, это не выход. Я тебя прошу. Я знаю, как тебе тяжело. Если тебе нужно мужское плечо, чтобы опереться, или спрятаться… – он положил мою ладонь на свое плечо и прижал сверху второй рукой. – Вот. Оно у тебя есть. Не калечь себя, прошу. Мы найдем выход. Ты не одна.
У меня все поплыло перед глазами, а потом стало темно. Очнулась я от дико приятного ощущения – прохладной воды на лице. Открыла глаза. Я лежала на двух досках, на мне уже была чья-то куртка, мужская, судя по размеру. Август осторожно протирал мне лоб и щеки мокрой салфеткой.
Я чувствовала себя значительно лучше. Села. За Августом возвышался андроид Федор Добров, как памятник земной военной мощи – огромный, мускулистый, вооруженный до зубов. Без куртки. Ага, понятно. Действительно, андроиду-то не холодно.
– Дай? – попросила я, показав на фляжку, которую Август держал в левой руке. Рука была забинтована. – Что случилось?
– Да сдуру начал доски тягать без перчаток, ободрался.
– Она просит обменяться данными, – вдруг изрек андроид Федор. – Разрешить обмен?
Мы застыли. Август поглядел на меня, потом на Федора. Тот смотрел на статую.
– Федор, ты уверен?
– Она робот. Подвижность отсутствует. Угроза нападения отсутствует. Средства разрушения отсутствуют. Низкий уровень энергии в системе. Необходимо пополнение. Необходим солнечный свет. Сообщение: угроза живым объектам от неопознанных роботизированных средств. Угроза посадки вблизи скопления живых объектов.
– Ты понимаешь?..
Федор медленно кивнул.
– Да. Протокол непривычный, мне нужно время, чтобы подстроиться. Но общение возможно.
– Что за роботизированные средства?
– Координатная система не совпадает с общепринятой. Есть трехмерное изображение. Перевожу в разрешенный формат. Роботизированные средства – два космических корабля в жесткой спарке. Посадка вблизи ставки царя Саттанга. Расстояние – два километра.
Август поморгал:
– Федор, объясни ей: внутри этих средств находятся люди. Это Берг пригнал курьера, насколько я понимаю. Кстати, запроси Берга, он это или как.
– Уже. Капитан Максим Люкассен, коммандер военно-космических сил Земли.
– Порядок.
– Нанесен вред живой природе.
– Ну вот такие у нас корабли, приносим извинения.
– Запрос на временное отключение с целью экономии энергии.
– Федор, спроси, как она включается.
– Автоматически при поступлении новых данных.
– Разреши, пускай спит.
Федор отошел на два шага и повернулся к нам. Мы ошарашенно молчали.
– Ничего себе… – пробормотала я. – А говорили – телепатия… Да, но тогда как работают мозги у индейских почтарей?! Если они тоже могут вот так напрямую?!
– Делла, Павлов тоже сумел. И Крис сумел хотя бы наблюдение освоить, – напомнил Август. – Мы просто не все знаем о собственном теле. Это нормально. Помнишь, что рассказывал Фомичев?
– Да уж. Кстати, Фомичев сейчас где-то неподалеку, изучает Саттангскую аномалию. Знал бы он, что мы сидим в двух метрах от ключа к этой самой аномалии.
– Я знаю, что Фомичев здесь, – сказал Август. – Федор, ты как?
Андроид осторожно подошел к статуе, бережно коснулся ее лба.
– Я много раз задумывался о смысле своей жизни. Зачем этому миру андроиды? Я универсальный солдат, но что я могу дать миру такого, чего не может человек? Теперь я нашел себя. Я робот, но я и человек. Я могу быть посредником между этим роботом и человечеством. Я должен попросить о переводе на новое место службы.
– Я помогу тебе, – очень серьезно сказал Август. – Ты действительно хочешь работать с ней? Может быть, это навсегда.
– Я списан, – сказал андроид Федор. – Я разрушен полностью. То, что вы видите, не стоит на балансе военно-космических сил Земли. Я свободен от всего, кроме долга, взятого на себя добровольно. Мой долг – служить Земле и человечеству. Ее долг – служить человечеству, потому что ее родная земля замолчала слишком давно. Да, я хочу работать. Я мог выбирать. Я выбрал. Здесь я буду полезен своему человечеству.
