— Серега, ты как? — спросил Эдик-Самарин. Говорить было нетрудно, но речь получалась невнятной, словно он был сильно пьян. — Как ты, нормально? — Эдик попытался сказать это громче — получилось так громко, что лицо Калинина вздрогнуло. — Я пойду… надо найти Алину и вызвать врача, — сказал Эдик-Самарин и, шагая уже довольно уверенно, миновал пролом и вошел в здание. Эфэлов не было. Он вдруг подумал, что не сможет их больше создавать. Действительно, сосредоточиться и вызвать их не удавалось. Так, обрывки мыслей на границу сознания. И тогда он решил сначала найти Алину. Без нее он чувствовал себя как потерявшийся ребенок.
Подойдя к двери, запертой на засов и висячий замок, он интуитивно ощутил, что Алина должна быть за нею. Он согнул пальцы в кулак и постучал. Глаза его остановились на его новой руке. Не то что прежде — настоящая мужская рука, крупная и сильная. Раньше он стеснялся своих маленьких ладоней и тонких запястий.
Никто не отвечал. Эдик вдруг вспомнил, что это тело принадлежало его врагу, и в кармане одежды должны быть ключи. Так оно и оказалось. Несколько больших ключей и связка маленьких, одинаковых. Он вставил самый большой в висячий замок и открыл его, потом отодвинул засов и распахнул дверь. Алина сидела на кушетке, закутавшись в разорванное платье, и взглянула на него исподлобья. Он приблизился. Увидел, что она прикована наручниками.
— Алина… — сказал он, забыв на минуту о том, что он в другом теле, — они тебя приковали. Сейчас я освобожу.
Он достал маленькие ключи, нагнулся и начат неловко открывать наручники — раньше ему не приходилось этого делать. Отбросив их в сторону, он обнял было Алину за шею и с изумлением уставился на не свою руку. Но проанализировать новые ощущения он не успел — резкий удар обжег щеку, потом Алина изо всех сил оттолкнула его и бросилась к двери.
— Алина, подожди! — крикнул он, потом быстрым шагом пошел за ней. Как здорово, подумал он, — каждый его шаг теперь был раза в полтора длиннее прежнего, и ощущение своей силы, размашистости было приятно. Но, пройдя десяток шагов, Эдик замер. На выходе из здания стояла Алина. В руках она держала автомат, а ствол был наведен на приближавшуюся фигуру. — Алиночка, это я, Эдик, — сказал он, попытавшись улыбнуться, но этого как раз не получилось. Впрочем, у прежнего владельца тела это тоже плохо получалось.
Алина смотрела на него широко раскрытыми глазами. Что-то было в них безумное. Губы ее шевелились, и Эдик вдруг осознал, что если она и услышала его, то не поняла, что он сказал. Ствол начал подниматься, палец Алины был на спусковом крючке.
— Не надо, — тихо сказал Эдик, задыхаясь не от страха, а от незнакомого взгляда Алины.
Губы ее сжались, и он понял, что сейчас прогремит выстрел.
— Алина! — вдруг раздался крик. Она вздрогнула, обернулась. Сергей, спотыкаясь, подходил к зданию. Лицо его и рубашка были в крови.
— Не стреляй, — сказал он. — Это Эдик, Власов.
Алина перевела взгляд на Эдика-Самарина и покачала головой.
— Что? — с трудом проговорила она, не понимая сказанного.
— Это Эдик должен быть, — хрипло сказал Сергей, — он перешел в другое тело.
— Вон там, — прошептала Алина, показывая на распростертое тело Эдика. — Они его убили. Это он убил.
Она повернулась к Эдику-Самарину и вновь подняла автомат.
— Эй, стойте! — раздался чей-то крик. Со стороны пролома приближались два человека.
— Не подходить! — крикнула Алина, повернув автомат в их сторону.
— Алина, подожди, — сказал Сергей, — это из милиции, это Сергунин из госкомиссии.
Говорил он с трудом, но внятно.
— Прошу вас, опустите оружие, — спокойно и настойчиво сказал Сергунин. Пистолета он не доставал, хотя знал, что сможет выхватить его при необходимости.
Алина медленно нагнулась, положила автомат на землю.
— Вы ранены? — спросил Сергунин Сергея.
— Это машина, мы в аварию попали, — сказал тот. Сергунин сделал несколько быстрых шагов и поднял автомат.
— Гражданин, руки на затылок и выходите, — сказал он жестким голосом Эдику-Самарину.
— Я Власов, — начал было тот, но подполковник резко оборвал его:
— Руки на затылок и выходи.
Теперь на Эдика-Самарина смотрело дуло пистолета. Он поднял руки и прошел мимо Сергунина. Николай взял у подполковника автомат и наставил его на Эдика-Самарина.
— Что здесь произошло? — спросил Сергунин у Алины. — Они вас увезли силой?
— Да, — тихо ответила она.
— Что было дальше?
— Он меня… — сказала Алина, вдруг запнулась и заплакала. Сергунин и Николай поняли, что она хотела сказать.
— Успокойтесь. Он пожалеет об этом. Подойдя к Эдику-Самарину, Сергунин сказал:
— Документы есть?
— Я не знаю, — растерянно сказал тот и полез в карман. Сергунин резко ударил его ниже пояса, Эдик охнул, схватился за живот.
— Руки! — резко сказал Сергунин, а Николай сопроводил его слова ударом сзади по почкам.
Эдик-Самарин беспомощно поднял руки, в глазах его появились слезы от боли. Сергунин надел на него наручники, потом обшарил его карманы и вытащил студенческий билет.
— Так. Самарин Владимир Александрович.
— Саша, смотри, — сказал Николай, показывая на труп Ляшенко в скафандре.
Сергунин подошел ближе.
— Черт, — сказал он, — там же человек. Кто это? — резким голосом спросил он у Эдика-Самарина.
— Не знаю, они были вдвоем, они меня убили, — сбивчиво начал Эдик.
— Что?! — спросил Сергунин. — Кто кого убил?
— Этого убили эфэлы, — объяснил Эдик-Самарин, — он стрелял в меня, я Эдуард Власов.
— Неужели? — спросил подполковник. — А там кто лежит?
— Это мое тело, — сказал Эдик-Самарин.
— Я сейчас все объясню, — вступил в разговор Сергей, поняв, что собеседники не понимают друг друга. — Дело в том, что Власов, Царь Мира, обладает способностью переходить из одного тела в другое, ну то есть от него отделяется так называемая информационно-энергетическая структура и занимает другое тело. Так вот, эти двое похитили Алину, мы их догоняли. Попали в аварию, я потерял сознание, а он, Эдик, пошел сюда. Здесь в него стреляли и как бы убили, но он перешел в тело вот этого Самарина.
— А как это доказать? — спокойно спросил Сергунин. Вопрос был неожиданным.
— Не знаю, — пробормотал Сергей.
— Ну а вы можете доказать, что вы, так сказать, дух Власова, вселившийся в чужое тело? — несколько саркастически спросил Сергунин Эдика-Самарина.
Ответом ему послужил холодный колючий взгляд.
— Может быть, вы, Воронина?… — начал было Сергунин, вспомнил ее слова и то, что этот тип, видимо, изнасиловал ее, и замолчал. Задавая вопрос, он посмотрел на Алину и на несколько секунд отвел взгляд от Эдика-Самарина.
