Ознакомительная версия.
– Спасибо, – опять же со вздохом сказал тот, – достаточно… – И, обращаясь уже к Ивару: – Так удобнее говорить все-таки, ты не находишь?
Ивара, обомлевшего от такой наглости, усадили на койку; хлопая глазами, он выдохнул:
– Вы… Понимаете, что делаете? С кем разговариваете?
Усатый неспешно откинул койку у противоположной стены, удобно уселся, забросив ногу на ногу. Тот, что со шрамом – Генерал – остался стоять.
– Я говорю, – с улыбкой заметил усатый, – с сыном Командора Онова? Этот Командор – действительно твой папа?
Вот оно что. Они не поверили. Эти глупцы просто решили, что Ивар с братом выдумали свое родство со столь высоким начальником…
Ивар улыбнулся – кажется, облегченно:
– Свяжитесь и узнаете… Так просто. И вам за это ничего не будет – я сам все улажу…
– Спасибо, Ивар, – серьезно поблагодарил усатый.
Только теперь вглядевшись как следует в его лицо, Ивар понял, что видел этого человека раньше. Не важно, когда и где – если усатый знает Ивара, то, возможно, принадлежит к кругу близких к Командору людей…
Елки-палки, он ЗНАЕТ Ивара? Тогда как же…
– Теперь вы убедились наконец, что мы – это мы? Мы, черт возьми, вернуться домой?
– Нет, – все так же серьезно отозвался усатый.
Повисла пауза. Ивар открыл рот – и снова закрыл. Большеротый переступил с ноги на ногу – тихонько щелкнул пол.
– Почему? – спросил Ивар беспомощно.
Его собеседник хмыкнул. Откинулся назад:
– Зачем вы с братом прилетели на запрещенный объект?
Ивар замигал:
– Ну и что… в этом ужасного? Хотели посмотреть…
– Отец знал?
Ох, как нехорошо царапнуло у Ивара в душе! Он изо всех сил сдерживался, чтобы не сбиться на жалкий лепет провинившегося младенца:
– Отец… Ну и что такого?! Мы погуляли… минут двадцать. Если бы не ваши… мы вернулись бы тихонько и никто бы не узнал.
– О вашей находке? О бункере?
Ивара передернуло:
– Да мы не поняли, что это бункер! Подумаешь, тайны… Мы бы молчали о вашем драгоценном…
Он запнулся. Не хотелось дерзить.
Тихонько пискнул сигнал. Тот, что со шрамом, вытащил из-за ворота тяжелый медальон на цепочке – Ивар разинул рот. Медальон был из настоящего рубинового камня, роскошная вещь, служившая, по-видимому, всего-навсего телефоном.
– Барракуда… – вполголоса бросил обладатель шрама. – Ответь Милице.
Усатый поддернул рукав, обнажая браслет белого металла, с зеленым камнем; прижал к уху динамик, поморщился, с усмешкой отозвался:
– Не трепыхайся… Я этим занимаюсь, понятно? Из этого дерьма всем нам будет конфетка… Да. Все, и не дергай меня по этому поводу. Отбой.
Браслет уже скрылся под отворотом широкого рукава, а Ивар только сейчас догадался закрыть рот. Динамик удобнее носить прямо в ухе, а белый металл и камень не выполняют никакой утилитарной функции – это попросту украшения… Самые дорогие и самые, пожалуй, безвкусные на весь Город…
– Вы… – выдавил из себя Ивар, – вы, собственно, кто такой?
Тот посмотрел на него, все еще усмехаясь:
– Я-то? Я, мальчик, здешний координатор. Самый главный, понятно?
– Самый главный, – глаза Ивара сузились, – самый главный в Городе и на Объектах – Командор Онов… У всех у нас один координатор, это ВАМ понятно?
Тот, кого звали Барракудой, перестал улыбаться:
– Нет, малыш.
Он замолчал, давая Ивару возможность подольше похлопать ресницами.
– Нет, малыш… Вот тут твоя главная ошибка. Ты говоришь не с гражданами Города. Не с людьми Командора. Более того – так получается, что мы отцу твоему враги.
Кажется, Ивар улыбнулся – глупо, бессмысленно. Интересно, кто в этой комнате сумасшедший?
– Мы – тигарды, – веско сказал Барракуда, и Ивару показалось, что это слово он слышал раньше. – Ты знаешь, что такое племя… народ?
– Я знаю, что такое свободное сообщество вольного Го…
– Тигарды, – жестко оборвал его Барракуда, – не имеют ничего общего ни с Городом, ни с вольным сообществом.
Последовала длинная пауза.
– Вы ненормальные, – сообщил Ивар слегка разочаровано. – Вы живете на объекте «Пустыня», во владении Города, вы не заметили?
Барракуда хмыкнул:
– Заметили… И поверь, мы этим тяготимся. И существуем, честно говоря, потому только, что твой папа до сих пор ничего о нас не знает…
Пауза повторилась – еще более тягостная; Барракуда требовательно глядел на Ивара выпуклыми, как линзы, глазами.
– Я не понимаю, – сказал Ивар просто потому, чтобы не молчать.
– Тогда запомни. Не можешь понять – запомни, приучи себя к мысли, что кроме Города, существует еще и Поселок…
– Ерунда, – сообщил Ивар с отвращением.
Выпуклые глаза Барракуды вдруг вспыхнули лихорадочно и зло; охваченный внезапным раздражением, он с перекошенным лицом подался вперед:
– Ерунда… Кто тебя звал сюда, щенок? Кто тебя звал, на катере с паролем, мимо орбитального сторожа, мимо вообще всяческих приличий?! Стоило днями и ночами растить свой росток, чтобы пришел случайный сопляк и въехал сапожонком!.. Шпионов, таких как ты с братиком, по военным законам сперва кидают в жидкое топливо…
– Барракуда, – тихо сказал большеротый.
– …А потом очень долго отмывают, – закончил тот неожиданно спокойно, даже мягко, с безмятежной улыбкой.
Ивар всхлипнул. Все его внутренности тугим болезненным комом провалились в самый низ живота.
Барракуда щелкнул языком и поинтересовался с отеческой заботой:
– Тебе, может быть, захотелось справить естественную надобность? – и приглашающе кивнул на узкую дверь уборной.
Ивар рассвирепел – и это помогло ему перебороть приступ страха. Стиснул зубы, заставляя себя расслабиться. Гордо вскинул голову. Вспомнил лицо отца. Процедил сквозь зубы:
– Дальше?
Барракуда и большеротый переглянулись.
– Дальше – просто, – сказал Барракуда со вздохом. – Ты нам не нужен, но если мы тебя отпустим, ты сразу же выдашь папе нашу маленькую тайну… Или нет?
Он прищурился, и усы его встали дыбом.
– Да, – заявил Ивар с отвращением. Барракуда радостно закивал:
– Конечно. Хотя брат твой в этом случае обещал хранить молчание. Возможно, он не прав?
Ивара бил озноб; прерывисто вздохнув, он обхватил руками плечи. От него хотели чего-то – и не объясняли, чего; вился длинный, бессмысленный, тошнотворно противный разговор.
– Что вам надо? – спросил он устало. – Если вы решили нас убить – давайте, не тяните… Только, – он снова выпрямил спину, – только мне жаль вас. То, что сделает с вами отец…
Ивар замолчал. Его сочувственная усмешка лучше любых слов поясняла, как плох будет конец этого самого Барракуды.
И снова воспоминание об отце прогнало страх. Мир стоит по-прежнему, и над Городом, наверное, уже взвился разлетающийся на поиски флот… Ивар будто воочию увидел, как отец его, Командор, прямой и неподвижный, сидит перед Центральным Пультом в Ратуше, как огоньки приборов освещают снизу его жесткое, будто железное лицо, как безжалостные губы, почти не разжимаясь, выдают приказ: «Окружить… Взять всех живыми… Главаря – ко мне…»
Ознакомительная версия.
