— Слушаю.
— Можно ли будет нам воспользоваться Саркофагом в будущем перед истощением энергии наших Сущностей?
— Чёрт его знает, — я задумался. — Сложный вопрос.
— А что в нём такого сложного, дорогой? — спросила Анастасия. — С тебя ничего не убудет.
— Да не называй меня дорогим!
— Хорошо, хорошо.
— Посмотрим, как дальше пойдут наши дела, — неопределённо ответил я.
— Что ты имеешь в виду?
— Я думаю, что следует нам вскоре ждать гостей.
— Каких гостей?
— А то вы не знаете, — хмуро произнёс я. — Небось, перед гибелью звездолётов вами обоими были посланы соответствующие сигналы на Арию?
— Да, — ответил Командор.
— Да, скрывать не буду, — подтвердила Навигатор.
— И когда же ожидать прилёта ваших соотечественников?
— В самое ближайшее время. Через пару-тройку месяцев.
— Ну, и как вы поступите, когда вас обоих обнаружат?
— Если ты вернёшь нам наши ранцы, которые наверняка захватил из Спасательной Капсулы, то никто и никогда нас не обнаружит. Ты знаешь, а мне очень нравится эта чудесная планета. Я не собираюсь возвращаться на Арию, бродить по ней в этих чёртовых скафандрах и ждать истощения энергии Сущности, — вроде бы совершенно искренне сказала Навигатор.
— Я придерживаюсь точно такой же точки зрения, — ухмыльнулся Командор. — Я в полном восторге от Земли. Особенно мне понравилось заниматься сексом. Это же нечто невероятное!
— И что, вы собираетесь постоянно, как придурки, ходить везде с этими ранцами? — рассмеялся я. — Да, особенно глупо будет выглядеть Шериф. Кстати, а как ими пользоваться? Мы с Лешим и так, и этак пытались их активизировать, но у нас ничего не получилось. Они абсолютно мертвы, как два кирпича. Мы и стучали по ним, и пытались воздействовать пси-энергией, и всё безрезультатно. А вообще, каковы их функции?
— Функции? Ну… — запнулась Настя.
— Э, э, э… — сморщился Шериф.
— Не понял! — возмутился я. — Что за тайны?! Что за недоверие!? Ну и как же с вами после этого можно вести какие-либо дела?
— Извини, — покраснела Анастасия. — Активируются ранцы, а иначе Универсальные Преобразователи, очень просто. Посылаешь сконцентрированный пси-импульс точно в центры их передних поверхностей, обозначенных псевдо карманами, вот и всё.
— Так просто?
— Да.
— И каковы же всё-таки функции этих Преобразователей?
— Они или усиливают пси-сигнал владельца, распространяя его на значительное расстояние, или не дают его засечь.
— В наше время таких агрегатов не было, — вздохнул Зулус.
— Прогресс не стоит на месте.
— Как я понимаю, подобные агрегаты находились и на погибших звездолётах? — спросил Леший.
— Да, но только они намного мощнее этих и имеют ещё одну функцию.
— Какую же?
— Стационарные Преобразователи способны в массовом порядке подавлять участки мозга, отвечающие за память.
— Ничего себе, — свистнул Леший.
— Теперь мне стало понятно, почему грандиозное и важное происшествие в небе над тайгой, то есть битву космических кораблей, скорее всего, удастся замолчать, — усмехнулся я.
— А что касается постоянного ношения ранцев, то это делать вовсе не обязательно, так как они могут работать и дистанционно, — ухмыльнулся Шериф.
— И какова эта дистанция? — поинтересовался я.
— Метров тридцать-сорок.
— Всё равно следует держать ранец где-то неподалёку от себя.
— Да. Но можно их носить под курткой или плащом. Они же довольно плоские.
— Всё бы хорошо, но есть одно «но», — вздохнул я.
— Какое?
— Ранцев всего два. Мне-то Преобразователь не нужен, а вот Лешему он потребуется. Таким образом, остаётся только один прибор. Соответственно, отпустить мы можем только кого-то одного из вас, — я внимательно и выразительно посмотрел на Настю.
— Что-то я как-то постоянно выпадаю из поля твоего зрения, Призрак, — с тревогой спросил Зулус.
— Как быть с тобой, я ещё окончательно не решил. Помолчи пока. Ты думаешь, я не помню, как ты порывался ликвидировать меня и Лешего?
— Слушай, Настя, а как вы всё-таки обнаружили наш экипаж? — спросил Леший. — Я не верю, что ваши звездолёты абсолютно случайно прилетели именно на Землю!
— Ты прав, — усмехнулась девушка. — Всё дело в Аварийном Маяке вашего Катера, который до сих пор лежит на дне Байкала.
— Чёрт возьми! Как просто! — почти одновременно воскликнули с досадой Командир и Навигатор, которые в настоящее время являлись Лешим и Зулусом, когда-то дерзко похитившими Саркофаг и Ковчег.
— Ха, ха! Действительно. Так просто, — рассмеялся я.
— Когда мы оказались в этой Галактике, то почти сразу уловили излучение Маяка, — улыбнулась Настасья.
— Ладно, последний и очень простой вопрос, уважаемые господа пришельцы, — устало поинтересовался я. — А вообще-то, откуда вы родом, ну, я имею в виду, из какой Галактики к нам прибыли?
— Из самой ближайшей к вам. Земляне называют её Туманностью Андромеды, — также устало произнёс Командор.
— Всё понятно, — тяжело вздохнул я. — Не буду вас спрашивать, каким образом вы преодолеваете такие расстояния, так как ответ на этот вопрос я всё равно не пойму.
— А чего тут понимать? Всё просто, — также не менее тяжело вздохнул Командор. — Вы, земляне, уже давно выдвинули теорию о так называемых кротовьих норах или дырах в пространстве. Она, в общем-то, верна.
— А каким образом…
— Призрак, не лезь в дебри, а то легко в них заплутаешь, — прервал меня Леший. — Перед нами сейчас стоят другие, простые, крайне актуальные и жизненно важные проблемы. Пойдём их спокойно обсудим наедине.
— Хозяин, а нельзя ли нам выделить хотя бы одну бутылочку твоего замечательного самогона? — неожиданно спросил Шериф. — Ну, о коньяке и сигарах я уж речи и не веду. Эх, помнишь, как мы с тобой не раз сиживали под них у камина?
— Коньяк и сигары исключаются из списка, бывший друг мой, а вот самогоном вся ваша компания может побаловаться. Он в холодильнике, в морозильной камере. Кстати, можете перекусить. Еды в этом агрегате достаточно. Пока мы вас покидаем. Будем думу думать.
Мы вышли, пропустив вперёд себя собак и тщательно заперев дверь в арестантскую комнату, а потом сели в зале в большие удобные кресла, помолчали.
— Что будем делать далее? — спросил меня Леший и осторожно потрепал Хана по шее.
Тот почти никак не отреагировал на ласку, нервно тряхнул головой, отошёл от Лешего и улёгся около моего кресла.
— Никак не признают меня псы, не привыкнут, — горестно вздохнул мой соратник.
