Бевинс оделся и привел себя в порядок с обычным тщанием, позавтракал в центре и отправился на работу в свой кабинет в клубе. Первым делом разобрался с разнообразной повседневной рутиной. Затем, сосредоточенно и озабоченно наморщив лоб, приступил к исправлению гроссбухов. Это потребовало значительного воображения и манипуляции расходами, но, в конце концов, результат его удовлетворил. Тщательной проверки эксперта гроссбухи не выдержат, но для не слишком образованного Гранджа сойдут. Бевинс почувствовал себя в относительной безопасности.
Дела в клубе в ту ночь шли с той же быстротой и лихорадочной веселостью, что и всегда. Бар утопал в клубах сигаретного дыма, за столиками не стихали разговоры и смех, а танцпол был битком набит. Представление среди публики прошло гладко, и оркестр Вика Хендерсона играл хорошо. Пэтси была прелестна в платье патриотических цветов, красно-бело-голубом.
Позже Бевинс увидел руководителя оркестра и девушку, сидящих у барной стойки. Он наблюдал с ревнивой злостью, недоумевая, о чем они так много говорят друг с другом. И пока наблюдал, увидел, как они соприкоснулись губами в быстром поцелуе.
Когда он вернулся домой в тот вечер, то был здорово пьян. Он чувствовал себя взбешенным и безрассудным. Причем, безрассудным до такой степени, что решил позвать существо.
– Эй! – крикнул он. – Эй, где ты? Иди сюда.
Воздух как будто уплотнился перед его нетвердым взглядом. Он сформировался в очертания, затем а темнеющую прозрачность и, наконец, существо сидело перед ним.
Бевинс немного протрезвел, глядя на него. Собственное безрассудство напугало его.
– Прочь! – быстро приказал он.
Существо безропотно исчезло. Бевинс медленно улыбнулся, и грудь его расширилась от внезапного ощущения власти.
В последующие дни Бевинс часто вызывал существо. Он больше его не боялся и принял факт его существования до такой степени, что уже не задавался вопросом, что это и откуда взялось. Того, что оно послушно отвечало на его малейший каприз, было достаточно. Он даже разговаривал с ним, когда выпивал лишку в клубе, и оно слушало его монологи ревности и обманутых надежд со своего рода бесстрастным пониманием. Уже за одно это качество Бевинс странно привязался к существу. Он назвал его Фидо.
Фидо был безмолвным и флегматичным. Он таинственным образом послушно появлялся и исчезал по приказу Бевинса. В остальное время сидел в своей обычной позе на полу, глядя на него своими пустыми глазами.
Однажды, во второй половине дня Грандж неожиданно появился в клубе вместе с громилой Тоби Бахом, своим подручным, и потребовал показать ему гроссбухи. Бевинс, нервничая, предъявил их и с опаской наблюдал, как холодные голубые глаза Гранджа пробегают по колонкам цифр.
Наконец, Грандж хрюкнул и поднял глаза. Окинул Бевинса ледяным взглядом.
– Ты мухлюешь со счетами, Ник? – бесстрастно спросил он.
Бевинс сглотнул, выдавил.
– Ну, что вы, мистер Грандж, – солгал он. – С чего вы взяли…
– Я скажу тебе, с чего я взял! – рявкнул Грандж. – Я вчера ездил на встречу со своими биржевыми маклерами, и они сказали мне, что слышали, будто ты играл на бирже. Ты, явно, пытался сделать это по-тихому, но информация просочилась. А теперь ответь, Ник, где ты взял деньги?
Бевинс потер ладонь правой руки о тыльную сторону левой. Промямлил:
– Я… у меня были накопления, мистер Грандж.
– Не вешай мне лапшу на уши, Ник, – прорычал Грандж, отметая его невнятные объяснения нетерпеливым жестом. – Я слишком хорошо тебя знаю, чтобы поверить, что ты мог скопить хоть цент. Совсем недавно ты скупил на несколько тысяч долларов акций «Международной жизни» и Объединенного фонда. Это немалые деньги, и сам ты никогда не смог бы себе этого позволить. – Грандж помолчал, впившись в лицо Бевинса своими голубыми глазами, холодными и беспощадными, как льдины.
– Так где же ты взял деньги, Ник?
Глаза Бевинса в панике заметались по кабинету. Все похолодело у него внутри от осознания того, какая участь его ожидает. Он заметил, что Тоби Бах приближается к нему со зловещей ухмылкой на тонких губах. Тоби Бах был здоровенным громилой с длинными, как у гориллы, ручищами.
– Где ты взял деньги, Ник? – повторил Грандж.
– Я… я одолжил их, мистер Грандж.
– Одолжил, вот как? Где, Ник? В фондах клуба?
– Нет, мистер Грандж! Вы же знаете, что я бы этого не сделал.
– Нет? Я очень хорошо тебя знаю. Ник. А теперь послушай. Я не могу найти никаких неточностей в этих гроссбухах, но совершенно уверен, что ты использовал клубные деньги, чтобы играть на бирже. Я мог бы позвать бухгалтера все проверить, но не хочу тратить время впустую. Скажи мне – ты использовал клубные деньги?
– Нет, мистер Грандж, – тоненько пропищал Бевинс. – Честное…
Губы Гранджа сжались в тонкую линию. Он поманил своего подручного.
– Тоби.
Бевинс в ужасе отшатнулся. Он знал, что Бах может с ним сделать. Он в отчаянии подумал о пистолете в ящике стола, но понимал, что не сумеет добраться до него вовремя. А потом придумал кое-что другое. Фидо. Он подумал об этом существе, как о преданной собаке-защитнике.
Когда одна волосатая лапища Баха взметнулась, чтобы схватить его, Бевинс едва успел прокричать: «Фидо!», но тут второй рукой громила влепил ему весьма чувствительную затрещину.
– Скажи боссу, что он хочет знать, Ник.
Глаза Бевинса напрягались, пытаясь увидеть уплотнение воздуха, что ознаменовало бы появление Фидо. И, наконец, он пришел. Бевинсу даже показалось, что это произошло быстрее обычного.
Левая ручища Баха снова взметнулась вверх, но так и не опустилась. Безмолвный как сама смерть, Фидо прыгнул на него.
Грандж испустил хриплый вскрик удивления и потрясения. Бах выдохнул:
– Что за…
Но Бевинс наблюдал с мстительным удовлетворением. Странным образом, Бах не просел под тяжестью и не покачнулся. Бандит с ужасом сознавал, что нечто непонятное вцепилось в него, но, казалось, не ощущал его. Как будто Фидо был чем-то бестелесным.
Издавая какие-то булькающие звуки, громила замахал своими длинными руками в безумной попытке сбросить с себя существо, которое схватило его. Но и звуки, и движения вдруг стали выходить из него, как выходит воздух из проткнутого шарика. Глаза его остекленели, и он медленно повалился на пол. Фидо отошел от него и уселся в своей обычной позе.
Бевинс воззрился на Фидо с изумлением. Существо… изменилось. Оно выглядело теперь чуть больше, а у серебристой шерсти появился голубоватый оттенок.
– Ч-что это за тварь? – прошептал Грандж. – Что она сделала с Тоби?
Бевинс тяжело дышал, и его глаза навыкате горели торжеством. Он узнал нечто огромной важности. Фидо по-прежнему послушен – но безвреден только если ты того хочешь. Его также можно использовать как оружие для защиты или, что еще важнее, как инструмент убийства.
Не обращая внимания на Фидо, припавшего к полу рядом, Грандж присел на корточки, чтобы осмотреть распростертое тело Баха. Затем он поднял глаза, широко открытые от смятения и ужаса. Он, казалось, внезапно постарел.
– Тоби мертв, – хрипло выдавил Грандж. – Он… он холодный как лед.
Бевинс ничего не сказал. Он наблюдал за своим боссом мстительным взглядом, о чем-то размышляя.
Грандж медленно поднялся, метнул испуганный взгляд на Фидо.
– Ник, что это за существо?
Бевинс пожал плечами.
– Честно говоря, я не знаю, мистер Грандж. Но нахожу Фидо довольно полезным питомцем.
– Мы должны позвать врача, – неожиданно сказал Грандж.
Бевинс шагнул к письменному столу, вытащил свой револьвер из ящика и сунул его в карман.
– Говорить буду я, мистер Грандж. Понятно?
Грандж медленно кивнул. Его голубые глаза сделались холодными, но в следующую секунду он скрыл свой взгляд.
– Исчезни, Фидо, – приказал Бевинс.
