И неожиданно Тримейн ощутил бешеный прилив холодной ярости. "В нашем мире мы умеем обращаться со змеями, - подумал он, и сила его мысли была невероятна. - Мы давим их каблуками..." Он мысленно увидел: извивающаяся в агонии гремучая змея с переломанным хребтом и опускающаяся палка; разъяренный коралловый аспид с желтым ядом, капающим с зубов, и газонокосилка, ножами полосующая аспида на части; водяной щитомордник, выстрелом из ружья превращенный в кровавое месиво...
"Убирайся, змея, - подумал он. - Умри! Сдохни, гадина!"
Раскаты грома утихли.
А одетый в черное нисс, управляющий гармоническим генератором, резко захлопнул пасть и сжался.
"Умри! - мысленно закричал Тримейн. - Сдохни!"
Нисс, казалось, задрожал и съежился. Гребень дважды дернулся и опал. Красные глаза зажмурились, и нисс свалился с генератора. Тримейн закашлялся, ухватился снова за рукоятки и перевел взгляд на одетого в серую форму нисса, который карабкался на генератор, чтобы заменить оператора.
"Я сказал: сдохни, змея!"
Нисс оступился и упал на головы других ниссов, которые метались взад-вперед, словно муравьи в разворошенном муравейнике. Один из них обернулся, встретился взглядом с Тримейном и полез к красному рубильнику.
"Нет, ты не отключишь генератор! - подумал Тримейн. - Это не так уж легко, змея. Умри!"
Не дотянувшись до рубильника, нисс свалился на пол. Тримейн глубоко вздохнул, и горячий воздух, смешанный с пылью, обжег ему легкие. Он сморгнул слезы боли и охватил взглядом целую группу ниссов.
"Умрите!"
Ниссы упали. Остальные попытались спастись бегством, но мысль Тримейна срезала их, будто коса, и устремилась дальше, оставляя после себя полосу поверженных тел. Ненависть бродила среди ниссов и пощады не знала.
"Теперь механизмы", - решил Тримейн. Он уставился на гармонический генератор. Тот расплавился, растекся горячей лужицей. Высокие стойки с приборами и лампочками, сверкающими, словно драгоценные камни, почернели, смялись и рухнули. Воздух внезапно опять стал чистым. Тримейн с удовольствием вдохнул его полной грудью. Каменная стена начала возвращаться к бытию.
"Нет! - грозно подумал Тримейн. - Держать эту Скважину открытой!"
Стена замерцала и вновь исчезла. Тримейн опять смотрел на ярко освещенное помещение, на почерневшие стены, на груду мертвых тел.
"Без всякой жалости, - подумал он. - Вы собирались вонзить белые клыки в горло людей, безмятежно спящих в своих домах... как вы это проделывали в сотнях миров. Вы - раковая опухоль Космоса. А у меня есть лекарство".
"Стена, обрушьтесь!"
Потолок в помещении ниссов просел и обвалился. Обломки дождем хлынули вниз. Стены зашатались, пошли трещинами и рухнули. Облако пыли вихрем унеслось прочь, открыв взгляду усеянное звездами небо.
"Пыль, не возвращайся! - мысленно приказал Тримейн. - Меня ждет работа, и нужен свежий воздух!"
Джеймс осмотрел каменистую местность, в свете звезд казавшуюся призрачно-белой.
"Пусть камни расплавятся и потекут, как воды!"
Небольшой каменный курган раскалился докрасна, осел и расплылся желтыми ручейками, вскоре пропавшими из вида в сиянии земной коры, которая забурлила, закипела и покрылась пузырями, изрыгая из недр газы. Волна жара накатила на Тримейна.
"Пусть здесь станет прохладно, - подумал он. - Ну а теперь - да сгинет мир ниссов..."
- Нет! - раздался крик Брема. - Стойте! Остановитесь!
Тримейн заколебался. Он посмотрел на ярящиеся вулканы средь расплавленных камней...
"Я могу уничтожить все это, - подумал он. - И звезды в небе ниссов тоже..."
- Велика сила твоей ненависти, землянин! - воскликнул Брем. - Но обуздай ее, иначе ты уничтожишь всех нас!
- Почему? - спросил Тримейн, стараясь перекричать клокотание вулканов. - Своей мыслью я могу разделаться с ниссами, а заодно и с их больной вселенной!
- Усмири себя, - хрипло воззвал Брем. - Твоя ярость уничтожает нас! Одна из звезд, которую ты видишь в небе ниссов, - ваше земное Солнце!
- Солнце? - переспросил Тримейн. - Значит, это Солнце, каким оно было тысячи лет назад. Чтобы пересечь Галактику, свету требуется значительное время. И если Земля все еще существует... то она не была уничтожена!
- Умен ты, землянин, - сказал Брем. - Ваша раса - чудо Космоса, и ненависть твоя смертельна. Но о силах, освобожденных тобой, землянин, ты не ведаешь ничего. Прошлое так же переменчиво, как сталь и скалы, сейчас расплавленные тобой.
- Прислушайся к его словам, Джеймс, - вмешалась мисс Кэрролл. - Я прошу тебя, прислушайся.
Тримейн, по-прежнему вцепившись в ручки, резко повернул голову, чтобы взглянуть на нее. Мисс Кэрролл, выпрямившись и высоко подняв голову, спокойно вернула ему взгляд. Рядом с ней лихорадочно горели глубоко запавшие глаза на морщинистом лице Брема.
- Джесс признался мне, что мальчиком он считал вас принцессой, когда вы мчались мимо него в фаэтоне, гордая и величественная, с рыжими волосами, уложенными в высокую прическу, - сказал Тримейн. - И вы, Брем, - вы были молоды и любили мисс Кэрролл. Ниссы украли у вас молодость. Вы провели жизнь здесь, в пещере, в одиночку сражаясь с ниссами. А Линда Кэрролл ждала вас все эти годы, потому что любила... и боялась вас. И в чем же корень бед? В ниссах! И теперь вы хотите, чтобы я пощадил их?
- Ты одолел их, - возразил Брем. - И сейчас опьянен силой, сокрытой в твоем разуме. Но любовь сильнее ненависти. Наша любовь поддерживала нас, твоя ненависть умеет только разрушать.
Тримейн встретился взглядом со стариком. Потом глубоко вздохнул и, хрипя, выдохнул.
- Ладно, - согласился Джеймс. - Похоже, я действительно возомнил себя богом. Думаю, ниссы надолго запомнят эту схватку. Они больше не сунутся на Землю.
- Ты доблестно сражался, Джеймс, и ты победил, - сказала мисс Кэрролл. - А теперь пусть эта сила покинет тебя.
Тримейн опять обернулся к ней.
- Вы заслужили лучшей судьбы, чем ваша, мисс Кэрролл, - заявил он. Брем, вы сказали, что прошлое изменчиво. Предположим...
- От добра добра не ищут, - прервал его Брем. - Как получилось, так и получилось.
- Когда-то, давным-давно, вы пытались объясниться с Линдой Кэрролл. Но тогда слишком многое было против вас; она не смогла понять объяснений. Испугалась. И вы страдали долгих шестьдесят лет. Предположим, что всех этих лет не было. Предположим, я могу вернуть ту ночь... заменить ею нынешнюю...
- Это невозможно!
- Если я захочу - станет возможным!
Тримейн еще крепче вцепился в рукоятки.
"Пусть эта ночь будет той ночью, - яростно подумал Джеймс. - Той ночью в тысяча девятьсот первом году, когда в последний раз прервалась связь Брема с его родным миром. Пусть она будет той ночью, и до закрытия Портала останется еще целых пять минут. Только эта машина и я сохранимся такими, какими есть сейчас, остальное должно измениться. Снаружи, в фермерских домах вдоль дороги на Элсби, горят газовые рожки, а в самом городе, в конюшнях позади домов, стоят лошади, и президент Мак-Кинли обедает в Белом доме..."
