- Эй, малец, ты чего? - прервал поток мыслей красавчик.
- Ничего, - буркнул Влад.
- А зачем тогда стоишь тут уже десять минут с таким видом, словно ты на весь мир обижен? - довольно добродушно осведомился продавец, весело подмигнув Владу. - Или тебя кто-то обидел? Ты скажи, я разберусь!
- Никто не обидел. Я на тритонов смотрю, - решил не связываться с карабейником Влад, подумав: "Тоже мне защитник нашелся".
- А... ну смотри.
"Почему красивые считают, что им все можно? - снова задумался Ромашкин. - Они не понимают, что красота - это еще и ответственность. Да-да, ответственность не за себя, а за окружающих. Красивые люди не думают, что кто-то может расстроиться, даже заплакать, глядя на них. Почему одним в жизни все дается легко, без препятствий, благодаря красоте, а "серым мышкам" приходится, образно говоря, разбивать колени и нос в кровь, чтобы, ну, например, получить работу? - и мальчик, сам того не зная слово в слово, как вчера спросила себя Яна, задался вопросом: - Где справедливость? Где? А когда надо, ее нету... - он даже всхлипнул, - куплю я лучше серую мышку и будем мы с ней вдвоем серыми мышками. Только она серая в прямом смысле, а я в переносном".
- И долго ты еще собираешься смотреть на тритонов? - поинтересовался продавец.
Влад ничего не ответил. Он подошел к миловидной старушке, которая сидела на внутрирыночном бордюре с трехлитровым баллоном на коленях. К стеклу был приляпан кусок картонки из-под какого-то ящика с надписью, сделанной синей пастой "Домашние мышки. Бесплатно. Отдам в хорошие руки". На обратной стороне стеклянного сосуда виднелась приклеенная бумажка "Компот из слив".
"Разве руки могут быть плохими?" - мимоходом озадачился Влад.
В баллоне барахтались две мышки песочного окраса.
"Мыши не серые" - немного разочаровался семиклассник.
- Бери, детка, мышек.
- Беру. Я хочу мальчика. Можно?
- Конечно, - старушка выудила из банки мышку с безостановочно дергающимися усиками и розовым носиком.
- Спасибо, - поблагодарил Влад, вручил бабушке десять рублей, (примета есть: чтобы животное хорошо прижилось, требуется за него сколько-нибудь заплатить) и собрался уже идти, как старушка его окликнула:
- Эй!
- Да?
- Я вижу, что в твоей душе плещется какая-то тревога, а в голове господствуют грустные мысли. Я права?
- Да, - растерялся Владик.
- Расскажи, о чем ты думаешь.
И неожиданно для себя самого Ромашкин взял да и выложил все незнакомке. Поведал о красоте, о мышках, о тоске по родителям, которых он не помнит. Владу стало так легко, мир приобрел другие краски. Вот что значит выговориться.
- Приходи ко мне в гости, - пригласила его старушка. - У меня есть внучка твоего возраста, я уверена, вы найдете с ней общий язык. Меня, кстати, Виктория Анатольевна зовут, я психолог в отставке.
- Так звали мою маму! - воскликнул Влад.
Бабушка улыбнулась:
- А как тебя зовут?
- Влад.
- Приятно познакомиться. Так придешь в гости?
- Да!
Виктория назвала адрес, а Владислав его запомнил. В конце концов он прихватил и вторую мышку, предварительно выяснив, что с первой она не состоит в близком родстве. С рынка Влад пришел домой с двумя новыми друзьями.
Вот только злоба на того парня с тритонами почему-то укоренилась в сердце. Наверное, Ромашкин инстинктивно выбрал его как объект для выплеска всех своих эмоций.
Но ведь продавец ни в чем не виноват. А все-таки...
Глава 6. ГЛАВНОЕ - ДОВЕРИЕ.
- Класс, завтра выходные! - восторженно сказал Мирослав.
- Ага, целых четыре дня! - еще восторженнее проговорила Яна.
В Россию пришел праздник, - День Победы, и государство отстегнуло народу четыре дня отдыха. Если учесть, как русские люди отдыхают, следовало выделить дней десять минимум с учетом эффекта болезни головы на одиннадцатый день. Но с государством не поспоришь...
На стене в "Парадизе" висело объявление "В честь праздничных и предпраздничных дней в клубе будет играть музыка со световым оформлением. Администрация".
- Вот это круто! - радовались все посетители.
А время между тем подобралось к половине пятого дня. Народ подтягивался, толпа увеличивалась и вскоре Яна всерьез подумывала о том, что следует расширить клуб: возвести какую-нибудь пристройку или сделать дискотеку на улице.
Резко ударили басы, свет полностью исчез. Разноцветные лазерные лучи играли по темному пространству, создавая абсолютно непередаваемые ощущения поднятия духа, беспричинной радости и любви ко всем.
Яне под впечатлением срочно захотелось написать композицию для пианино под названием "Невесомость радости".
Зазвучала песня популярной группы "Раммштайн" и подростки, забыв обо всем на свете, стали предаваться телодвижениям.
Бабушка Влада сразу же влюбилась в мышек. Назвали их давно избитыми кличками: мальчик стал Микки, девочка Минни.
- Владюшка, чего ты дома сидишь? - спросила бабушка.
- А где мне сидеть?
- Я имею в виду, почему не гуляешь? На дворе восьмое мая, теплынь, душа так и пляшет, а ты дома целыми днями. Нельзя так, мозгу нужен кислород.
- Так я только что пришел с рынка домашних животных! Я нагулялся, надышался!
- А... да, я и забыла. Что старость с людьми делает...
Влад обнял бабушку, та резала лук.
- Ты не старая! И никогда ею не будешь.
- Я знаю. Это на меня что-то грустное настроение напало. Пошли видик посмотрим? Я в прокате классный фильм взяла, "Реквием по мечте". Там есть над чем подумать.
- Ты его уже видела?
- Ага. В гостях.
- Понятно. Ну ладно, идем в зал.
И они пошли смотреть фильм с глубоким смыслом.
Человек в кепке изображал из себя отвязного пацана, а на самом деле выискивал потенциальных клиентов. Впереди за столиком сидела парочка подростков, девочка что-то страстно шептала мальчику на ухо. Он изредка потрясенно качал головой и проговаривал:
- Ну, дела, ну дела...
Парень подошел к ним, на глаз прикинув, сколько стоит одежда мальчика. И он остался доволен собственными выводами и прекрасными знаниям моды.
Он присел за столик, потягивая через соломинку коктейль. Девочка осталась недовольна, что кто-то побеспокоил их общество.
Отрок придвинул стул к спутнику девочки и лениво шепнул ему на ухо:
- Есть хороший косячок. Не желаешь?
- Не желаю. Я этим не интересуюсь, ищите кого-нибудь другого.
Ленивый отодвинулся, подумав: "Все понятно. Девчонки стесняется. Ща она свалит, и я снова к нему подкачу. Чувствую, с ним я не прогадаю. Вон как у него руки трясутся и глаза блестят в предвкушении косячка".
Он оказался прав. Глаза Мирека горели от ненависти ко всем наркодельцам, руки тряслись от желания хорошенько вмазать Ленивому. И предвкушение присутствовало: Мирослав хотел разобраться с семьей Катьки и выяснить, зачем она все придумала.
