Зал разразился бурей оваций. Тишина наступила лишь после того, как по металлическому полу под самыми шумными был пропущен электрический ток. Король продолжал:
— После создания столь достойной организации встал вопрос о ее лидере – самом смелом, умном и талантливом воине среди вас. После демократического голосования был избран землянин, носящий имя… – король вновь уставился на металлический лист перед собой и вроде бы не заметил ненавидящего взгляда Джерри, – носящий имя Джон! Волею народа я избран, чтобы приколоть значок с цифрой один на грудь первого галактического рейнджера!
В зале вновь грянули восторженные аплодисменты. Джон, гордо подняв голову, приблизился к трону. Возбужденный собственной речью, король позабыл, что земляне носят значки на одежде, а не прокалывают для них хитиновые панцири, и воткнул булавку на добрых три дюйма в грудную мышцу Джона. Джон, сдавленно вскрикнув, выдернул золотую звезду с выложенными бриллиантами огромной цифрой один и словами «Галактический рейнджер» и дрожащими пальцами приколол ее к окровавленной сорочке.
— Братья рейнджеры! – заговорил он, повернувшись к микрофону. – Ваш командир приветствует вас! Я польщен тем, что именно мне выпала честь приколоть звезду с цифрой два на грудь моему верному другу и брату по оружию Джерри Кортени, и затем звезды с цифрами три, четыре, пять и так далее к грудям, или что там у вас, всех желающих. Не деритесь, устремляясь ко мне, звезд хватит на всех. Сомневающимся растолкую, какие перспективы открываются после вступления в рейнджеры. Бесплатный проезд во все концы Галактики – это раз! – Джон говорил и загибал пальцы. – Работа по вашему выбору – два. Красивые медали, ордена и значки за пролитую кровь – три. Возможность быстрого продвижения по службе – пять. Бесплатное медицинское обслуживание – девять. И, это четырнадцать, даже бесплатное лечение зубов! Последнее, скажу я вам, немаловажно. Например, стоящему от меня справа инопланетянину, у которого зубов больше, чем клавиш на рояле, бесплатные услуги дантиста придутся ой как кстати. И помните, все эти привилегии закрепляются за вами пожизненно! – Джон откашлялся: – А вот вам еще один веский довод в пользу добровольной записи в «Галактические рейнджеры». Транспорта, чтобы доставить всех освобожденных рабов по родным планетам, у нас нет, и, как только галактические рейнджеры улетят на борьбу с силами зла, хагг–индеры выключат кондиционеры, и температура здесь за считанные минуты поднимется до двухсот пятидесяти градусов по Цельсию. Не ворчите, я вовсе не оказываю на вас давления, в своем выборе вы свободны, как птички поднебесные. А теперь, храбрецы, решившие присоединиться к галактическим рейнджерам, выстройтесь в линию у правой стены, я приколю вам значки, а те, кто отказывается… Что ж, пусть стоят, где стоят, и потеют. Ха–ха–ха! Долго же им здесь потеть!
Все инопланетяне выстроились у правой стены, Джон прошел вдоль ряда, прикалывая на грудь или головогрудь, туловище или ухо, щупальце или лапу золотой значок. Отряд галактических рейнджеров был сформирован.
На этом историческая церемония окончилась. Земляне поспешно проследовали в «Боинг» и, приготовив коктейли и бутерброды с ливером из ормолу, уселись в салоне первого класса. Тут им в головы пришла весьма неприятная мысль.
— Чак теперь не умней, чем кухонная швабра. – Джерри кивнул в сторону своего давнего друга, который с довольным видом сидел на полу и, бормоча под нос, жевал шнурки своих ботинок.
— Почему же психиатры хагг–индеры не вылечат беднягу? – спросила Салли, заламывая руки.
— Они сделали все, что могли, но увы!.. – Джерри глубокомысленно покачал головой.
— Хагг–индеры – весьма искусные медики, – сообщил Джон. – Они великолепно читают мысли, исправляют дурное настроение и много еще чего могут, но, как ни велики их таланты, Чака они вылечить не могут, он слишком сильно болен.
— Да, местные медики – лучшие в Галактике, – невесело подтвердил Джерри. – Но если вылечить беднягу Чака даже им не по силам, то пора решать, как мы безболезненно умертвим его.
— Нет!!! – воскликнула Салли.
— Почему нет? – удивился Джон. – По–твоему, пусть сидит и жует шнурки до второго пришествия? А нам что, прикажешь с улыбками любоваться им?
— Все вы, мужчины, – жестокие звери!
— Не жестокие и не звери, а просто мы реалисты, – не согласился Джерри. – Если бы сейчас на месте Чака оказался я, то уверен, он бы для меня сделал то же самое.
В салон вполз лорд Пррси.
— Извините, я никого не перебил?
— Нет, нет, – заверил его Джерри, косясь на его увенчанный ядовитым жалом хвост.
— И, надеюсь, не оторвал вас от важных дел?
— Нет, что вы, мы тут всякими пустяками занимаемся, – сказала Салли с горечью. – Так, планируем убийство беспомощного человека, не более!
— Действительно пустяки. Тогда с вашего разрешения я войду, устроюсь в уголке и включу на полную мощность обогреватель. – Не дожидаясь возражений, лорд Пррси так и сделал.
Заботливая Салли протянула ему коктейль.
— О, спасибо, сударыня, вы так добры! – Он одним глотком осушил стакан мартини. – Я пришел с неофициальным визитом и надеюсь, все сказанное здесь не покинет этих четырех стен. Или шести стен? Потолок и пол вы считаете?
— Извини, старина Пррси, но сейчас мы решаем дальнейшую судьбу нашего товарища, Чака, и не настроены на секретные дела, – сказал Джерри. – Надеюсь, ты нас понимаешь?
— Миссия, которую я вам предложу, впрямую касается вашего приятеля. Предупреждаю, она незаконна и весьма опасна.
— Что за миссия? – в один голос спросили земляне.
— Ради Великой Скаландры, не перебивайте меня! История, которую я вам сейчас поведаю, звучит невероятно, но, клянусь правой клешней, каждое слово в ней – истинная правда. К тому же эта история – величайший секрет на нашей планете. Итак, вы слушаете? – Лорд Пррси обвел землян тяжелым взглядом, те молча закивали. – Начну. Далеко к югу, за пустыней Аверно, находится горная цепь, прозванная местными крестьянами Горами Безумных. Хагг–индеры, отважившиеся когда‑либо пойти туда, бесследно сгинули. И вот много десятилетий назад тогдашний король, славившийся любознательностью, снарядил туда экспедицию. В хорошо вооруженный отряд вошли только самые умные и бесстрашные хагг–индеры. Многие месяцы о них не было ни слуху ни духу. Наконец в столицу пришла весть, что с тех гор спустился уцелевший воин. Вид его был жалок: весь в грязи и царапинах, хитиновый панцирь крошился на глазах. О своих злоключениях воин молчал, а крестьяне в тех краях нелюбопытны. Король приказал доставить воина во дворец, и воля монарха была исполнена. Мы, дворяне, присутствовали при беседе короля с тем воином, и теперь нам известна страшная тайна.
