– Не понимаю, – наконец, не выдержала Полина, – если бы ты много лет прожил на благоустроенной планете, а потом попал бы в такой вот медвежий угол – то вполне мог бы возмущаться здешними порядками. Но ведь ты родился здесь и никуда дальше соседней деревни не выезжал – чего ты так кипятишься?
– Увидишь! – Пообещал мальчик.
И Полина действительно увидела. Во-первых, её очень разочаровал внешний вид самого телевизора. Деревянный ящик с зеленоватым стеклянным экраном в торце – ничего особенного.
Чем-то похож на визоэкраны, которые ставят в каютах звездолётов.
– А как он включается?
Мишель щёлкнул крохотным рубильником на передней панели.
Через пол-минуты из динамика раздался взрыв хохота.
– Я спросил у капитана, куда мы летим. Он сказал, что после скачка напряжения автопилот поменял курс и теперь мы зачем-то направляемся в другую часть галактики.
Ещё один взрыв хохота.
Появилась студия, наполненная людьми. Юморист на эстраде поправил громадную оранжевую бабочку на шее.
– Я, конечно, попытался объяснить, что у нас – пассажирский корабль и он должен лететь назначенным курсом. Капитан попросил меня вычислить, сколько будет 36 в 38-й степени. Я задумался. А компьютер, сказал он, на это вычисление потратит доли секунды, поэтому не думайте, что вы умнее компьютера. Куда автопилот ведёт корабль – туда мы и должны лететь – и никак иначе.
Камера снова показала крупным планом лица хохочущих зрителей.
– Переключи! – Потребовала Полина.
Мальчик вдавил в корпус телевизора выразительную чёрную кнопку.
– …лучший в мире шампунь! – Флакон причудливой формы на экране сменился аккуратной пластиковой коробочкой. – Прокладки "Суперстандарт", – произнёс проникновенный голос за кадром, – ваш надёжный помощник в критические дни…
Девочка побагровела, поспешно нажала следующую кнопку, потом третью, четвёртую…
– Почему больше ничего нет? – Спросила она, избегая смотреть на собеседника.
– Я же сказал, что у нас только две программы – первая и восьмая.
– А остальные куда делись?
– Они в городе показывают, а до нас не дотягивают, мощности передатчика не хватает, – компетентно пояснил Мишель. – Правда, пятый канал иногда включается, но это только когда погода хорошая.
Обратно в комнату возвращались в полном молчании.
– Я немножко позанимаюсь, – сказала Полина, очутившись на своей половине.
– Завтракать не будешь?
– Потом.
– Я могу прямо сюда принести, если ты хочешь.
– Я же сказала: не хочу, ты что – туп… – Полина осеклась. – Ладно, принеси. Кружку чая и сухарик какой-нибудь.
О сухариках Мишель имел самое извращенное представление, потому что притащил вафли, печенье, два вида пряников и какие-то булочки – и всё это на подносе!
– Ты, наверное, хочешь, чтобы я стала толстая и некрасивая, да?
– Почему? Я просто не знал, чего именно ты захочешь.
– Я же сказала: сухарика. Одному. Одну. То есть, одного. Тьфу ты, совсем запуталась! Я имею в виду – один. Может я на диете сижу. Может я худею.
– Куда тебе худеть, ты и так как стойка от микрофона!
– Это что-то тоненькое, да?
– Да.
– Будем считать, что это комплимент. Спасибо.
– Пожалуйста.
Полина склонилась над персональником, поставив рядом чай и тарелку с печеньем.
Мишель сидел в стороне. Так прошло десять, двадцать минут, полчаса.
– Что ты читаешь? – Наконец не выдержал он.
– Молодец, терпеливый. Долго ждал, прежде чем спросить. Только тебе это всё равно не будет интересно.
– А всё-таки?
Полина посмотрела на обложку перед тем как ответить.
– "Основы статистического анализа замкнутых экономических систем".
– И тебе это интересно?
– Не очень, – честно призналась девочка. – Тут столько воды налито, что любой в уныние придёт. Вот скажи, как тебе эта фраза: "В бухгалтерском балансе коммерческого предприятия значение активного акционерного капитала указывается по его номинальной фактической стоимости"? Не лучше ли написать, что "В балансе акционерный капитал указывается по номинальной стоимости"? И проще, и понятнее. Мишель несмело улыбнулся.
– Я и по твоему… не совсем понимаю… всё по отдельности – понятно, а вот вместе – как-то не очень… Вот…
Полина кивнула с таким удовлетворением, будто именно это и ожидала услышать.
– И тебе такое задают на дом?
Девочка пожала плечами:
– В том-то и дело. Я не совсем точно помню, что мы проходим в этом месяце. Приходится вспоминать по одному вопросу… Просила же Бахмурову распечатать, а она всё тянула до последнего, вот и дотянулась!
– Опять ты про неё заговорила. Это, наверное, твоя лучшая подружка?
– Мы с ней в одной комнате живём.
– А почему ты её всегда по фамилии зовёшь?
– Маленькая ещё, чтобы по имени-отчеству звали. Её все по фамилии зовут. Умная слишком, – буркнула девочка.
– Такая же умная, как ты?
Полина улыбнулась:
– Мы пока ещё не определились. Вот весовые категории у нас совпадают. В смысле, интеллектуальные.
– А давай погуляем, когда ты закончишь?
– Погуляем? – Скривилась девочка. – Ты меня, конечно, извини, Мишенька, но Жарденроз не располагает к прогулкам. Здесь нет ничего такого, на что можно было бы полюбоваться. Вчера я это поняла. Если только для того, чтобы поболтать – это можно.
– Тогда сходим куда-нибудь?
– Куда?
– Не знаю. На пляж, например. Погода хорошая.
– Несмотря на плюс восемнадцать и жуткий ветер? Ладно, сходим на пляж. Если больше идти некуда…
Полина снова склонилась над книгой, через минуту подняла глаза.
– Мишутка, а ты можешь на меня не смотреть?
– Почему?
– У меня от твоего взгляда уже затылок дымится. Вот ты бы, например, мог спокойно учить уроки, если бы на тебя кто-нибудь пялился?
– Не знаю, я не пробовал.
– Можешь поверить, это не самое приятное ощущение.
– Тогда что делать?
– Иди погуляй один, а я закончу и присоединюсь к тебе. Или хотя бы отвернись.
– Лучше я отвернусь.
Он даже стул поставил наоборот, и всё время просидел, повернувшись к ней спиной. Только время от времени он тяжело и громко вздыхал.
Полина украдкой нажала кнопку говорящего робота.
– Привет, – шёпотом сказала она.
– Добрый день!
Мишутка вздрогнул от звука своего голоса. Девочка улыбнулась и хотела выключить механизм, но то сообщил:
– Бездействие – преждевременная смерть.
Рука Полины остановилась в миллиметре от кнопки.
– Ты недоволен, когда я тебя выключаю?
– Недовольство – вечная движущая сила.
– Не понимаю.
– Работайте-работайте, понимание придёт потом.
Полина фыркнула и повернулась к приятелю:
