- В два часа дня следующего дня вся компания собралась вновь в съемочном павильоне киностудии. Обе пары были настолько довольны прошедшей ночью, что наперебой травили анекдоты, вспоминали веселые истории из детства или юношества и то и дело подолгу смеялись вместе над особо удачными шутками.
- Они держались отдельной группой, продолжая напропалую веселиться. На лицах девушек играл румянец - отголосок необыкновенных чувственных переживаний минувшей ночи, лица же мужчин озаряла одухотворенная улыбка всякий раз, когда они бросали на своих подруг восторженные взгляды.
- При некоторой наблюдательности нетрудно было сделать заключение, что обе пары прошлой ночью не сомкнули глаз, но ни капли об этом не жалеют. Наоборот, от них исходила незримая аура светлых чувств и эмоций, которая исподволь привлекала внимание окружающих.
- К развеселой компании подошел давешний гость званого ужина, а сегодня главный человек на съемочной площадке, он же главный режиссер. Широко улыбаясь, он радушно поприветствовал мужчин, затем, как принято у людей искусства, поцеловал ручки сперва Полине, потом Иззе-Кристи.
- Ее руку он после поцелуя задержал в своей и заговорил с девушкой, обращаясь к ней как к Кристине, ибо второго ее имени не знал и даже не подозревал о его существовании. Его галантное воркование было пересыпано обилием приятных слуху каждой женщины комплиментов.
- Милочка, ты шикарно выглядишь! Не знай я тебя раньше и не будь у тебя такого грозного жениха... - Режиссер скосил глаза на Александра-Эдварда, не подозревая, что за этим обликом кроется еще более жесткий характер, чем тот "грозный жених"... впрочем, в этом служителю муз еще предстояло убедиться. - Я бы в тебя точно влюбился! И предложил бы руку и сердце! Все, без остатка, так сказать, целиком и полностью!
- Ну-ка, ну-ка... Что ты там такое предложил бы, повтори! - Сверкнув глазами, напрягся Александр-Эдвард.
- Брось, Эдвард, тебе не к лицу ревновать. Ты у нас играешь в основном героев-любовников, так что войди в роль и успокойся! Я же не серьезно, шучу. Понял? Шу-чу!
- За такие шутки, знаешь... могут и по физиономии настучать!
- Право, это лишнее. Эдвард, ты что, сегодня не с той ноги встал? Это же я, твой режиссер, не забыл? Оставь эту несвойственную тебе игру в ревнивца! Это роль не твоя и не сегодня! Не знай я тебя, подумал бы, что парень спятил. Спорить с режиссером - это верх безрассудства! Не забывай, от меня зависит твоя зарплата...
- Он не успел закончить фразу, так как получил мощный апперкот в челюсть и тотчас рухнул на пыльный пол павильона.
- Браво! - зааплодировал Константин. - Ну вылитый я в молодости. Это же надо - нокаутировать своего же режиссера! И поделом. Язык надо держать в узде, а кто не может, пусть валяется на полу.
- Девушки солидарно и одобрительно смотрели на все еще сжатый кулак Александра-Эдварда. На разбитых о зубы кинорежиссера костяшках пальцев проступила кровь.
- У самого же служителя муз кровь из расквашенных губ текла куда обильнее. Он поднялся на ноги, недоуменно посмотрел на Александра-Эдварда и произнес с холодным высокомерием:
- Ты определенно спятил. Если б не контракт, я послал бы тебя, куда положено... но я профессионал и не размениваюсь на мелочи вроде эмоций. По окончании картины пошлю тебя на все восемь сторон! Если, конечно, ты сам не расторгнешь контракт раньше.
- Вон оно как. Что ж, еще посмотрим, кто будет платить неустойку! Кстати, почему именно на восемь? Как-то даже интересно.
- Потому что для тебя можно сделать любое исключение. Например, добавить к четырем известным сторонам света юго-запад, северо-восток и так далее... Короче, на все триста шестьдесят градусов!
- Скажи спасибо Кристине, а то бы я из тебя котлету сделал. Не люблю, знаешь ли, заносчивых, кинорежиссеров. Понял?
- Понял, понял... Начнем, пожалуй, работать!
- Александр-Эдвард мог бы повернуться и уйти, но решил продолжить этот импровизированный спектакль чисто из упрямства. С другой стороны, ему всегда хотелось посмотреть жизнь актеров изнутри. А раз такая возможность представилась, грех ее упускать.
- В общем-то, началось все довольно неплохо. Он даже предложил режиссеру свой платок, это был своего рода символ временного примирения ради работы, ради Иззи-Кристи... и ради того будущего, которое раскрывает свои объятья перед смельчаками, готовыми отдать себя без остатка его величеству Будущему!
- Константин оценивающе осмотрел следы битвы за правду на руке друга.
- Хороший удар! Надеюсь, подобный прием никогда не придется по моей челюсти...
- Это уж как будешь себя вести! - пошутил Александр-Эдвард!
- Поладим, чай не чужие! Я всегда за тебя, если не горой, то основательным пригорком!
- Они засмеялись. Девушки, только что увлеченно болтавшие о своем, о женском, повернулись к ним и со смехом прижались к своих возлюбленным. Крепко-крепко, близко-близко! И всем стало необыкновенно хорошо.
- Идиллию разрушил раздавшийся из громкоговорителя голос кинорежиссера, призывавший всех занятых в сегодняшних эпизодах актеров на площадку. Тем, кто еще не гримировался - сделать это немедленно! Режиссер исподлобья посмотрел на счастливую кино-парочку и добавил для них персонально:
- Вас что, не касается? Марш в гримерную! Здесь я царь и бог. Александр-Эдвард с Иззей-Кристи переглянулись, подмигнули друг другу и направились в гримерную. По пути прихватили сценарий. Неудобно что-либо изображать на площадке, если ты вообще не знаком с собственной ролью.
- Желательно хотя бы в общих чертах знать, что же там происходит по сюжету... Пока гримерши занимались их внешностью, они просматривали рабочий вариант сценария. Дабы себя не выдать, обменивались между собой малозначительными фразами, в основном - личного характера. Подготовка внешнего вида героев, оказывается, занимает немало времени.
- Нашим новоиспеченным знаменитостям это обстоятельство оказалось только на руку. Успели, сколько смогли, бегло ознакомиться с текстом - и то хлеб. Вышли на площадку, начались дубли. Один за другим. У них не получалось абсолютно ничего!
- То Иззя-Кристи никак не могла остаться в кадре на то время, что требуется для смыслового завершения сцены, то забывала от волнения текст, невпопад применяла мимику, жесты. Режиссер кричал. Иззя-Кристи нервничала.
-Ты что, только-только пришла с курсов, для занятых в массовках? У тебя почему-то, напрочь пропал нюх, как и куда двигаться, оператор просто не успевает за твоими никому не нужными прыжками по площадке.
