Ознакомительная версия.
— Ален, ты где сейчас?
Голос Овчинникова из трубки звучал немного взволнованно.
— На юбилее у своего начальника, — ответила я, заткнув мизинцем левое ухо, потому как в зале грянуло: «Пейдодна! Пейдодна!»
— У Семена Капитоновича?
— Что?.. А, да.
— Я сейчас приеду. Нужно с тобой срочно поговорить. Где это?
Я объяснила. Он повесил трубку, даже не попрощавшись. Вот чудной!
Прошло часа два, за окнами стемнело. Зажглись фонари и окна многоэтажек. Признаться, я даже забыла про Лехин звонок. Было весело и шумно, еда не кончалась — прямо как у героев, пирующих в Вальхалле. Несколько раз под всевозможные тосты я опрокидывала в себя содержимое бокалов. Потом отдельно выпила с Верой, отдельно с Шурой Дементьевой, отдельно с незнакомым брюхатым человеком, который не знаю кто такой. Потом меня заставил себя уважить сам юбиляр... Когда поддатый тамада остервенело впился в клавиши гармони, ноги потянули меня из-за стола в пляс.
Выбивая каблуками из линолеума всю душу под «семь-сорок», я заметила в дверях знакомое Лешкино лицо. Оставив пляшущий круг, вся разгоряченная, я подошла к нему неровной походкой.
— Ты каким ветром? — с искренним изумлением спросила я.
— Умеренным, с порывами... Я ж тебе звонил!
— Ах да!
Мы стояли возле пустого гардероба. Леха был в пиджаке и при галстуке, нарядный такой. Симпатичный до чертиков. Мне сразу захотелось, чтобы он пригласил меня потанцевать.
— Слушай, я вот чего...
— Ой, я забыла о маме! Надо проверить, как она там.
Я выглянула в шумный двигающийся зал, при этом меня качнуло.
— Да вон она, вместе с Верой. Алена, выслушай меня!
Я обернулась к нему. Он выглядел взволнованным. Покусывал нижнюю губу, мял пальцы.
— Ты это... я тут долго думал и решил... выходи за меня замуж.
И посмотрел на меня очень искренне. Пожалуй, впервые за долгое время я не нашла в его взгляде ни издевки, ни насмешки.
Из зала лилась гармонь. Я тупо пялилась на неровно завязанный узел его галстука и пыталась понять, что подвигло Леху на такое заявление, но никак не могла сосредоточиться. Поэтому единственное, что я произнесла в ответ:
— Как... опять?
— Я понял, что люблю только тебя.
Все вино, которое я выпила сегодняшним вечером, разом ударило в голову. Ничего себе он выкатил!
— Ты с ума сошел, Овчинников.
— Нет, я все обдумал. Вот смотри. Мы уже давно разошлись, но все равно постоянно вместе. Мы не можем жить друг без друга. Для себя я это понял. Теперь хочу убедить тебя.
— Я не могу снова за тебя замуж.
— Почему?!
— Ну не знаю... так не бывает. Люди если расходятся, то насовсем. А у нас с тобой что получается? Поженились, развелись, снова поженились — прям анекдот!
— Мне в следующем году квартиру обещают. И перевод на перспективную работу, можно сказать, повышение...
— Нет, ты не понимаешь. Все это мы уже проходили. Когда мы поженились, то были полны надежд и планов. Потом они развеялись. Снова погрузиться в них? Для меня это как надеть вчерашние трусики...
Леха напряженно сощурился, словно в глаз угодила соринка.
Господи, что я несу?
— Извини, ужасное сравнение. Просто я хотела сказать, что мне хочется чего-то нового, свежего, чистого...
— Я новый, свежий и чистый, — холодно ответил он.
— Сомневаюсь. Я этого не ощущаю. Все осталось по-старому. И потом, чувства... они должны измениться не только в тебе, но и во мне...
— Они изменились. Иначе не было бы того, что произошло между нами на даче! Все это не просто так! Ты любишь меня и хочешь быть со мной, только почему-то кривляешься.
Вот как? Он думает, что знает обо мне больше, чем знаю я сама!
Меня это разозлило. Кровь прихлынула к лицу.
— Ты слишком самоуверенный тип.
— Да? — завелся он. — И кто это мне говорит? Та самая Алена Баль, которая пением буковок совершает переворот в современной психотерапии?
Он использовал запрещенный прием. Я моментально протрезвела, грудь наполнилась холодной яростью.
— Верни костюм в пункт проката и больше не трать деньги на ерунду. Владелец магазина «Винный мир» уже заждался своего постоянного клиента. Ему как раз не хватает последней сотни на новый «порш», на который он скопил с твоих денег!
— Когда ты в следующий раз попросишь встретить тебя в аэропорту, то будешь очень удивлена, потому что вместо меня на парковку подъедет вот такая фига!
Он растопырил руки, пытаясь изобразить размер.
— Вали отсюда, Овчинников, — сказала я, — не порти людям праздник.
— Уже отвалил. И можешь не сомневаться, больше не привалю! — Он театрально повернулся ко мне спиной и решительно направился к выходу. Но, сделав два шага, вернулся назад и продекламировал:
— Значит, я остался прежним? Как вчерашние трусики? Что ж, желаю удачных поисков нового и свежего белья!
Теперь он точно собирался уйти и непременно ушел бы, если бы не натолкнулся в дверях на возвращающегося с улицы юбиляра.
Семен Капитонович был добр, пьян и сочился радушием.
— Лешенька! Как хорошо, что ты пришел!
Мой руководитель знает меня буквально с институтских пеленок и был на моей свадьбе. Неудивительно, что он знаком с Лехой.
— Здравствуйте, Семен Капитонович. Поздравляю вас.
— А ты проходи, садись за стол.
— Нет, спасибо! — буркнул Овчинников. — Мне некогда, у меня дела.
— Интересно, какие такие дела? Неужто они более важные, чем мои шестьдесят пять, которые бывают один раз в жизни!
Леха замер на секунду. А затем так улыбнулся Семену Капитоновичу, что у меня свело желудок. Чтоб я никогда больше не лазала по горам — эта сатанинская улыбка предназначалась для меня.
Я вернулась за стол. Семен Капитонович усадил Леху на свободное место в другой части стола. Я старалась не смотреть в его сторону, а занялась мамой, которая пальцами катала по тарелке красную икру, словно играя в автогонки.
— Лешка пришел? — удивленно спросила Вера.
Я коротко глянула на Овчинникова, который с ходу вписался в коллектив и опрокинул три стопки подряд.
— Ага, — тяжело ответила я. — Пришел.
— А чего это он пьет?
— Боже мой, он пьет! — притворно охнула я, хлопнув ладонями по щекам. — Какое откровение! Вера, ты, как настоящая подруга, раскрыла мне глаза.
Вера некоторое время с сомнением смотрела на Леху.
— В том-то и дело, — сказала она. — У меня дядя работает у них в отделении милиции. Так он говорит, что Лешка полгода как завязал.
Теперь настала моя очередь воззриться на Овчинникова, который на другом конце стола, вздернув стопку к потолку, изрекал какой-то длинный красноречивый тост. Пиджак висел на спинке стула, галстук съехал набок. Сам он выглядел уже порядком поддатым.
Ознакомительная версия.
