Ярость разгоралась в его душе с новой силой, но Рашид не видел выхода. Он не понимал наступивших перемен. Имея все качества полководца, Кемран знал, что порой терпение — лучшее оружие, но надолго ли хватит его выдержки?
— Какие вести принесли демоны с Ширана? — по-прежнему усмехаясь, спросил Ахманов.
— Идет бой, — лаконично ответил Рашид. — Металлические птицы погибли.
Он понял, что не зря заставил себя пересилить инстинктивный страх и подойти к тем исчадиям, что спустились с небес.
Внезапная бледность, пятнами проявившаяся на щеках Аль Ахмана, послужила Рашиду наградой за несколько секунд ужаса, когда равнодушная машина холодным, металлическим голосом ответила ему на заданный вопрос.
Ахманова действительно неприятно поразила новость, хотя потеря трех «Фантомов» была заранее просчитана — он сознательно шел на жертву ради того, чтобы сокрушить периметр базы, открыв путь сотням воинов-кочевников.
Гораздо хуже оказалось иное понимание: он услышал о потерях из уст Рашида.
«Но я не могу разорваться на части, мне не проконтролировать все исполнительные кибернетические системы», — подумал он. Чувство одиночества, нередко посещавшее его, вдруг подкатило к горлу с особой остротой.
«Я устал от борьбы, — думал Ахманов. — Я хочу покоя, а вынужден разрываться между сотнями проблем».
Он посмотрел на Кемранова и подумал, как здорово было бы иметь в своем распоряжении преданных офицеров — пусть бы они вели локальные бои, объединяя планеты, уничтожая инакомыслие.
«Одному мне не справиться. Ждать, пока взятым в заложники детям будут имплантированы устройства для нейросенсорного контакта, долго — они еще слишком малы, чтобы стать настоящими помощниками, твердой неколебимой опорой, силой, способной контролировать шесть звездных систем скопления».
Он вновь с сомнением покосился на Кемранова, который стоял, отрешенно глядя на маленькие фигурки кибермеханизмов, похожих с высоты террасы строящегося дворца на крохотных безобидных насекомых.
— Так ли ты боишься демонов, Рашид? — внезапно спросил Ахманов.
Тот обернулся, но ответил не сразу. Некоторое время он смотрел себе под ноги, а затем поднял взгляд и произнес:
— Прирожденный воин не знает страха.
— И ты не испугаешься, если я предложу тебе стать во главе отряда машин?
Опять недолгая пауза, за которой последовал короткий ответ:
— Нет, я не испугаюсь.
Ахманов задумался. Возможно, это выход? Трудно проверить преданность Рашида, но ее можно воспитать в нем, внедрить в сознание в момент имплантации. Вопрос в том, выдержит ли его сформировавшийся рассудок резкие перемены в сознании?
Нет, одного Рашида мало. Если идти на риск, ставить эксперимент, то нужно подобрать несколько десятков кандидатов. Мнемоническое программирование сделает из строптивых воинов-кочевников послушных офицеров, в этом Ахманов не сомневался. Более того, подобная ситуация только укрепит веру остальных в могущество адмирала.
«Да, я должен рискнуть, иначе измотаю себя в мелочных проблемах, которые, к сожалению, неспособны эффективно решать чистые кибермеханизмы».
— Ты сможешь привести ко мне воинов, которые не побоятся командовать демонами?
— Смогу, — на этот раз Рашид ответил без промедления.
— Приведи их ко мне, — произнес адмирал, не заметив, что его собеседник слишком быстро дал утвердительный ответ, словно предчувствовал заранее, что такой разговор рано или поздно состоится, и был готов к нему.
— Я сделаю все, как ты приказал, великий Аль Ахман.
Пригревшаяся на груди Рашида змея шевельнулась, приподнимая голову.
Скоро ее яд вольется в кровь человека, посмевшего оскорбить главу рода Кемран. Пусть для этого ему самому придется стать кем-то другим — Рашида, как истинного воина, не волновали пути свершения мести. Главное — увидеть, как враг корчится у твоих ног. Ради этого он готов был пойти на все.
Бой был страшным.
Ослепительные лучи прожекторов тонули в вязкой пелене песчаной бури, сканеры боевой экипировки практически бездействовали среди тонн песка, поднятого в воздух неистовым ветром.
Казалось, сама природа Ширана, беснуясь, бросается на приступ разрушенных орбитальной бомбардировкой стен периметра.
— Серв-машины — вперед!
Шайгалов отдал приказ, понимая, что иначе базу не удержать — воины на земурах врывались в бреши нескончаемым потоком, они, в отличие от закованных в металлокевлар немногочисленных защитников периметра, прекрасно ориентировались среди природного катаклизма — выработанные веками инстинкты гнали верховых животных вдоль стен, по кругу, а оседлавшие их воины поливали безжалостным автоматным огнем все, что попадало в поле их зрения.
Учитывая количество нападавших, спустя четверть часа после бесноватой атаки «Фантомов» оборона была раздроблена на отдельные очаги, враг полностью овладел внутренним пространством укреплений, обезумевшие земуры несли своих всадников по бесконечно повторяющемуся кругу, шквал автоматных очередей хлестал по стенам и окнам, в сумеречном аду с неистовым напором кочевников не могли справиться даже кибернетические системы боевых машин — они выкашивали десятки нападавших, но на месте павших появлялись сотни безумных всадников.
Через десять минут у БМК закончились боекомплекты, и только «Хоплиты», выдвинувшиеся к проломам, продолжали вести огонь из зенитных установок.
Это был бой, перечеркнувший все имевшиеся когда-либо прецеденты.
Спустя полчаса Шайгалову не оставалось ничего, кроме отдачи рокового приказа: он снял программный запрет, разрешив серв-машинам открыть огонь из ракетных установок внутрь защищенного периметром пространства.
Три залпа, произведенные «Хоплитами», решили исход боя, одновременно поставив жирную точку в существовании базы Ширана.
Ракеты, выпущенные с короткой дистанции, уничтожили большую часть безумного воинства, но они пробили перекрытие подземных коммуникаций, повредив системы контроля и контуры охлаждения реактора.
Среди беснующейся песчаной бури из-под треснувших стеклобетонных плит в воздух удалили гейзеры перегретого пара.
— Все. Паша, кранты. — Шайгалов сменил опустевший магазин «шторма».
— Что предлагаешь, командир?
— Нужно эвакуировать людей. За час.
— Куда мы пойдем? — В голосе Кайманова прозвучали нотки обреченности.
— Ты поведешь людей к основному модулю колониального транспорта «Ширан». Нам ведь известны координаты места посадки, верно?
— И что с того?
— Мы улетим. Нам нет места ни на одной из этих планет. Нету, понимаешь?
