— Надеюсь получить должные источники, — ответил Калебанец.
— У вас будет время получить эти источники? — спросил Маккай.
— Время — трудная концепция, — сказал Калебанец. — Заявление учителя гласит: «Относительность времени к учению бывает различной у различных видов.» Время обладает длиной, неизвестным качеством, к которому применяется термин длительность, субъективными и объективными измерения. Путано.
— Давайте приступим к этому официально, — сказал Маккай. — Абнетт, вы знаете, что убиваете этого Калебанца?
— Разъединение и смерть не одно и тоже, — запротестовала Абнетт. — Разве не так, Фанни Мэ?
— Существуют широкие различия между различными волнами бытия, — сказал Калебанец.
— Я спрашиваю вас официально, Млисс Абнетт, — сказал Маккай, — рассказала вам эта Калебанка, называющая себя Фанни Мэ, о последствиях события, которое она называет окончательное разъединение?
— Вы только что слышали, как она сказала, что не существуют точных эквивалентов наших понятий.
— Вы не ответили на мой вопрос.
— Но вы и не ставите прямого вопроса.
— Фанни Мэ, — сказал Маккай, — вы описали Млисс Абнетт последствия…
— Согласно связывающим тканям контракта, — сказал Калебанец.
— Вы же видите, — отпарировала Абнетт, — она связана соглашением, а вы вмешиваетесь.
Абнетт жестом приказала кому-то не видимому в вортальной трубе двери в пространство.
Отверстие неожиданно вдвое увеличилось в диаметре. Абнетт отступила, оставив полголовы и один глаз видимыми для Маккая. На заднем плане можно было различить толпу наблюдающих сенсов. А вместо Абнетт мелькнули формы огромной черепахи — гигантского Паленки. Сотни его маленьких ног замелькали под массивным телом. Единственная рука, растущая на макушке головы с круглыми глазами, тащила длинный бич в ладони с двумя большими пальцами. Рука просунулась в трубу, дернула кнут, преодолевая сопротивление двери для прыжка, пустила кнут вперед. Кнут щелкнул над вдавленной чашей.
Прозрачная струя зелени упала дождем с невидимого местонахождения Калебанца. Она на мгновение заблестела, как цветной взрыв фейерверка, и рассыпалась.
Мычание экстаза послышалось из вортальной трубы.
Маккай, стараясь побороть нахлынувшее чувство расстройства, прыгнул вперед. Мгновенно дверь глаза С закрылась, отрубив искалеченную руку Паленки и бич, которые упали на пол комнаты. Рука извивалась и поворачивалась, медленнее… медленнее.
Наконец, затихла.
— Фанни Мэ? — сказал Маккай.
— Да?
— Бич ударил тебя?
— Объясните «бич ударил».
— Встретил твою субстанцию!
— Приблизительно.
Маккай подошел поближе к чаше. Он все еще был расстроен, но знал, что это могло бы быть и побочным воздействием ангерита, и происшествия, которому он стал свидетелем.
— Опишите ощущение порки, — сказал он.
— У вас нет должных понятий.
— Попытаюсь понять.
— Я вдохнула субстанцию бича и выдохнула свою субстанцию.
— Вы дышали этим?
— Приблизительно.
— Ну, ладно… опишите ваши физические реакции.
— Нет общих физических понятий.
— Любую реакцию, черт побери!
— Бич не совместим с моим улссррк.
— Вашим чем?
— Нет общих понятий.
— Что это была за зеленая струя, когда он ударил вас?
— Объясните «зеленая струя».
— По соотнесению с длиной волны и описанием капель воды в воздухе, с боковым выходом в действие волны ветра, — Маккай думал, что он хотя бы приблизительно передал идею зеленой струи.
— Вы наблюдали это явление? — спросил Калебанец.
— Да, я видел его.
— Чрезвычайно!
Маккай колебался, странная мысль заполнила его ум. Может быть, для Калебанца мы так же нематериальны, как они кажутся нам.
Он спросил.
— Все существа обладают субстанцией, относительно своему собственному квантуму существования, — сказал Калебанец.
— Но вы видите нашу субстанцию, когда вы смотрите на нас?
— Крупные трудности. Ваш вид повторяет этот вопрос. Нет определенного ответа.
— Попытайтесь объяснить. Начните с того, что расскажите мне о зеленой струе.
— Зеленая струя — неизвестное явление.
— Но чем она может быть?
— Вероятно, интерпланарное явление, реакция на выдох моей субстанции.
— Есть ли предел тому, сколько субстанции вы можете выдыхать?
— Отношение квантума определяет ограничения вашей плоскости. Между планарными началами существует движение. Движение изменяет относительное отношение.
— Нет простых референтов? — удивился Маккай. — Но ведь должны же быть! — Он обсудил этот вопрос с Калебанцем, но вопросы и ответы становились для них все менее и менее понятными.
— Но ведь должно же быть что-то постоянное, — взорвался Маккай.
— Соединительные ткани обладают явлением постоянности, которое вы ищите, — сказал Калебанец.
— Что такое соединительные ткани?
— Нет…
— Референтов! — вскипел Маккай. — Тогда зачем же использовать термин?
— Термин лишь приближается к явлению. Сплетение заграждения — еще один термин, выражающий что-то похожее.
— Сплетенное заграждение, — забормотал Маккай. — Тогда — Сплетение заграждений?
— Ученый Калебанец предлагает этот термин после дискуссии с сенсом Лаклаком, обладающим редким даром внутреннего видения.
— Один из ваших обсуждал это с каким-то Лаклаком, да? Кто этот Лаклак?
— Личность непередаваемая, нет занятия, известного и понятного.
— Ого? Какое его значение?
— Дантист.
Маккай сделал резкий выдох, задержал дыхание и потряс головой, заведенный в тупик.
— Вы понимаете, что такое дантист?
— Все виды, требующие переваривания источников энергии, должны сокращать эти источники до удобной формы.
— Вы имеете в виду, что они откусывают? — спросил Маккай.
— Объясните «откусывают».
— Я думал, что вы понимаете, что такое дантист.
— Дантист — это тот, кто поддерживает систему, с помощью которой сенсы формируют энергию для пищеварения. — сказал Калебанец.
— Сплетенное заграждение, — бормотал Маккай. — объясните, что вы понимаете под заграждением.
— Должное соответствие родственных частей в формировании системы.
— Мы идем в никуда, — огрызнулся Маккай.
— Каждое существо где-то, — сказал Калебанец.
— Но где? Например, где вы?
— Планарные отношения необъяснимы.
— Давайте попробуем что-нибудь еще, — сказал Маккай.
— Я не слышал, чтобы вы читали или писали.
